Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Вспоминая об этом первом успехе своем на литературном поприще, Фонвизин рассказывает в «Чистосердечном признании»: «…между тем перевод мой «Альзиры» стал делать много шума и я сам начал иметь некоторое мнение о моем даровании; но признаюсь, что будучи недоволен переводом, не отдал его ни на театр, ни в печать».
Если в 1763г. Фонвизин не решился отдать «ни на театр, ни в печать» свой перевод трагедии Вольтера «Альзира», то уже в конце 1764г. На сцене Российского театра была поставлена его полуоригинальная комедия «Корион». Образцом для этой пьесы послужила Фонвизину французская комедия Грессе «Sidney» ( «Сидней».)
«Корион» Фонвизина занимает определенное место в истории русской драматургии 60 – х годов 18 века. Пьеса интересна, прежде всего, как первая русская стихотворная комедия. Сюжет её искусственен. Корион, изменивший когда – то любимой девушке, раскаивается, но поздно: Зеновия исчезла. Не видя цели в жизни, Корион принимает яд. Через несколько минут он видит у себя в доме любящую Зеновию. Он хочет жить, но яд принят. Драматическая коллизия разрешается комически: предусмотрительный слуга Андрей подменил яд водою.
Приспособление иностранного подлинника к русской действительности проявилось в «Корионе» Фонвизина, прежде всего, в устранении иностранных имён. Героям пьесы присвоены хотя и редкие, но встречающиеся в православных святцах имена Кориона, Менандра и Зеновии. Писатель не решается еще дать персонажам своей пьесы общеупотребительные русские имена. Только слугу Фонвизин считает возможным назвать Андреем. Пятое действующее лицо комедии – крестьянин – вовсе не имеет имени. В подлиннике Кориону соответствует Сидней, Менандру – Гамильтон, Зеновии – Розалия, Андрею – Дюмон, крестьянину – садовник Анри. Шестое действующее лицо комедии Грессе – Матюрина, дочь садовника, - у Фонвизина отсутствует. Чтобы придать пьесе национальную окраску, Фонвизин, к тому же, перенес место действия в подмосковную усадьбу и ввёл отсутствующий в подлиннике и первый на русской сцене образ крепостного крестьянина. С ним пришли и просторечье и черты быта крепостной деревни. «Не дай вконец мне разориться!» «Да мы разорены», - твердит крестьянин, умоляя не посылать его в Москву с письмом Кориона. Помимо оброка, крестьяне платят бесчисленные подати,
От коих уже мы погибли – сто вконец.
Нередко ездит к нам из города гонец.
И в город старосту с собою он таскает,
Которого – сто мир, сложившись, выкупает…
Немало и того сбирается в народе,
Цем кланяемся мы поцасту воеводе,
К тому же сборщики драгуны ездят к нам
И без посцады бьют кнутами по спинам,
Коль денег – ста когда даем мы им немного.
Зрители могли посмеяться над корявой речью мужика, его цоканьем, но хоть на секунду должны были задуматься вместе с Андреем:
Какую бедную крестьяне жизнь ведут,
Коль грабят их и те, которым предан суд!
Андрей непохож на своего забитого деревенского собрата. Остроумный и насмешливый, он сочетает в себе черты всех слуг из «Послания».
Иной из них, служа и телеси и духу,
Во здравие свое до смерти гнет сивуху;
Иной и день и ночь, пролив струями пот,
Гоняясь за скотом и сам бывает скот,
И лучшие из них равняются со пнями, -
смеется Андрей над сельскими дворянами. Знает он и нравы столичного барства.
Вам счастья своего недолго будет ждать,
Коль станете во всем вы знатным угождать:
Известны вам самим больших господ законы,
Что жалуют они нижайшие поклоны;
Умножьте вы число особою своей
Стоящих с трепетом в передних их людей, -
уговаривает смышленый слуга своего барина.
Эти сатирические строки, жалкий облик разоренного крепостного, содержат во сто раз больше правды, чем надуманный сюжет, и показывают, о чем думал в молодости создатель «Недоросля».
На поставленный в «Послании к слугам» вопрос: в чем смысл жизни – отвечали слова друга Кориона Менандра:
Дата: 2019-05-28, просмотров: 172.