Один Гуру давал такое наставление своему ученику "Один Бог твой, и больше никто не принадлежит тебе". Ученик ответил: "Но моя мать, моя жена, которая так заботится обо мне, которая так любит меня и так несчастна, когда не видит меня. ведь они же мои, разве нет?" Гуру отвечал: "В этом ты ошибаешься. Я покажу тебе, что никто из них в действительности HP любит тебя. Не верь ни на одну минуту, что твоя жена или мать пожертвуют жизнью за тебя. Можешь попробовать, и ты увидишь. Иди домой и притворись, что чувствуешь страшную боль, и я приду и покажу тебе, что дальше делать". Ученик сделал так, как ему было сказано. Позвали докторов, но ни один не мог принести ему облегчения. Его мать выражала сильнейшее горе и вздыхала. Жена и дети плакали. В этот момент вошел Санниази (Гуру). "Эта болезнь очень серьезного характера", сказал он. "Я не вижу никакого способа спасти больного, если только кто-нибудь не согласится отдать за него свою жизнь". При этих словах у них на лицах выразился ужас. Санниази же, обращаясь к старой матери больного, сказал: "Жить или умереть - не все ли равно для вас в вашем возрасте, если вы потеряете вашего сына, который кормит вас и всю семью. Если вы можете отдать вашу жизнь за него, то я могу спасти его. Если вы, мать, не можете принести этой жертвы, то кто еще на свете захочет это сделать?" Но старая женщина, запинаясь, говорила сквозь слезы: "Уважаемый отец, я готова сделать все, что вы не прикажете, чтобы спасти моего сына. Но как я покину маленьких детей? Это мое несчастье, дети стоят у меня на пути, я не могу согласиться".

Семеро братьев Идрис Шах. "Путь суфиев".

Давным-давно жил на свете мудрый отец, у которого было семь сыновей. По мере того, как они подрастали, он учил их всему, чему мог, но не успел завершить их образование, как заметил нечто, поставившее вопрос их безопасности на первое место. Он понял, что на их страну грозит обрушиться катастрофа. Юноши были отчаянно храбрые, и он не мог полностью открыться им. Он знал, что если он скажет: "Надвигается катастрофа", они ответят: "Мы останемся здесь с тобой и будем противостоять ей". Потому он сказал каждому сыну, что тот должен взять на себя определенную миссию и для исполнения ее тотчас же уехать. Первого сына он послал на север, второго - на юг, третьего - на запад, четвертого - на восток. Остальных трех сыновей он послал в неизвестных направлениях.

Как только сыновья ушли, отец, при помощи своего особого знания, перенесся в далекую страну и приступил к работе, которую ему пришлось прервать в связи с воспитанием своих сыновей. Завершив выполнение своих миссий, четверо первых сыновей вернулись на родину. Отец так рассчитал время, необходимое для исполнения порученных дел, чтобы они безопасно занимались ими вдалеке, пока возвращение домой не станет возможно.

В соответствии с данными указаниями сыновья вернулись на место, которое они знали юношами. Но теперь они не узнали друг друга. Каждый провозглашал себя сыном своего отца и отказывался верить другим. Время и климат, беды и привычки сделали свое дело, и облик братьев изменился. Поскольку они были так сильно настроены друг против друга и каждый из них был склонен судить о других по их осанке, бороде, цвету кожи и манере речи - которые все изменились,- то в продолжение долгих месяцев ни один из братьев не позволял другому распечатать письмо, оставленное их общим отцом, в котором содержался ответ на возникшую проблему и напоминание об их обучении.

Отец предвидел это, такова была его мудрость. Он знал, что пока они не поймут, что очень сильно изменились, они не смогут учиться дальше. В данный момент положение таково, что двое из братьев признали друг друга, но лишь в порядке рабочей гипотезы. Они распечатали письмо. Они стараются переварить тот факт, что все, что они принимали за основу, на самом деле - в том виде, в каком они этим пользуются, - суть ничего не значащие внешние формы: что то, что в течение долгих лет они превозносили как краеугольный камень своей значительности, в действительности может оказаться тщеславными и очень уж бесполезными иллюзиями. Два других брата, наблюдая за ними, недовольны тем, что они меняются в лучшую сторону вследствие своего опыта, и не собираются следовать их примеру. Трое братьев, ушедших в неизвестных направлениях, еще не вернулись к месту встречи. Что же касается первых четырех, пройдет некоторое время, прежде чем они в самом деле осознают, что именно средства, обеспечившие их выживание во время изгнания,- внешние атрибуты, которые они считают важными,- и являются преградами к их взаимопониманию. Все они еще далеки от истинного знания.

Из книги Носсрата Пезешкяна "Торговец и попугай".

...Измученный жизнью отец заботливо советует своему сыну: "Не слушай, о сын, того, что сказано в пословице, будто каждый цветок имеет свой аромат, и отрекись от желания наслаждаться одурманивающими цветами женской любви". Сын возразил отцу: "Мой дорогой отец, ты никогда не замечал райского облика этих женщин. Твои очи не тонули в черноте их волос, твой взгляд не радовала родинка на их подбородке Разве ты испытал, что значит сидеть в углу, предаваясь своим мыслям, когда ты одурманен любовью, погружаться в сон, когда тебя сотрясают бурные фантазии". Отец возразил сыну: "Дорогой сын, ты еще не знаешь, что такое стол без хлеба и пищи. Ты еще не испытал, что такое суровость жены, и не слышал плача своих детей. Ты не знаешь, что значит сидеть в углу погруженным в мысли и ждать прихода нежданных гостей, когда ты обременен долгами". Иногда отчаяние дает нам шанс

Носсрат Пезешкян. "Торговец и попугай".

Расскажу вам, как один любящий человек страдал, долгие годы от разлуки с возлюбленной и как его пожирал огонь этих мучений. Могучая сила любви лишила его сердце терпения, а тело его устало от жизни. Жизнь без любимой казалась ему пустой, лишенной смысла, и чем дальше, тем больше он угасал. Сколько дней и бессонных ночей юноша провел в тревоге и тоске, с болью в сердце, думая о ней. Он весь превратился в тень, раненное сердце - в горестный стон. Он готов был отдать тысячу жизней только за то, чтобы на один миг испытать упоение от ее присутствия. Но ему это не было суждено. Ни один врач не мог исцелить больного, а друзья стали избегать его. У врачей нет средств, чтобы излечить от любви, только прикосновение руки возлюбленной смогло бы ему помочь. В конце концов, древо его тоски породило плод отчаяния, а пламя его надежды погасло, превратившись в пепел. И вот однажды вечером несчастный влюбленный, уставший от жизни, покинул свой дом и отправился в путь. Вдруг он заметил, что его догоняет ночная стража. Он попытался спастись бегством, но стражники преследовали его по пятам, их становилось все больше и больше, и наконец все пути для спасения были отрезаны. В отчаянии он простонал: "Все ясно, стража - это Израиль, мой ангел смерти, он спешит поймать меня, это палач, который вот-вот схватит меня". Измученный, едва чувствуя под собой ноги, с бьющимся сердцем он подбежал к стене, окружавшей сад, и с великим трудом взобрался на нее. Оказавшись наверху, он увидел ее головокружительную высоту, но, забыв об опасности, бросился вниз, в сад. И какое же зрелище предстало его взору! Там была его возлюбленная с лампой в руке. Она искала потерянное кольцо. И когда он, потерявший свое сердце, увидел ту, которая похитила его, вздох облегчения вырвался из груди юноши, и он воскликнул, подняв руки к небу: "О господи, пошли моим преследователям славу, богатство и долгую жизнь, потому что теперь я понял, что стража была для меня ангелом Габриэлем, который вел меня; или Израфилем, ангелом жизни, который мне, измученному, придавал свежие силы". Этот человек был прав, ибо сколько справедливости и милосердия скрывалось за кажущейся жестокостью стражи! Преследуя его, она привела страждущего в пустыне страдания к морю любви и развеяла мрак разлуки светом свидания. Она направила томившегося в одиночестве в сад близости и страждущую душу к врачевателю сердца. Если бы наш влюбленный знал наперед исход всего этого, он благословил бы стражу и молился за нее, поняв, что за ее непреклонностью скрывается справедливость; но так как он не предвидел конца, то стал жаловаться и плакать. Однако странствующие в садах познания видят уже конец в начале, мир в войне и приветливость в гневе. Это состояние тех, кто находится в этой долине. Что же касается странников долин, расположенных выше, то они не делают различия между началом и концом, они не видят ни начала, ни конца.

Глава шестая