Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Через два года после присоединения Приднестровья к России число жителей Тираспольского уезда достигло уже 27 тыс. человек, в середине XIX в. – 100 тыс., а в начале ХХ столетия превысило 285 тыс. человек.
Прибывавшие в Приднестровье люди основывали новые населенные пункты, распахивали целинные земли, строили дороги, мосты, переправы. Рост народонаселения способствовал скорейшему хозяйственному освоению новых российских земель. Кроме того, помещики, получавшие от правительства земельные участки, привозили сюда своих крепостных крестьян из различных регионов России и Украины, а также из-за Днестра. За два десятилетия конца XVIII – начала XIX в. на левобережье возникло 160 частновладельческих селений.
Статус города имели Тирасполь (уездный центр), Дубоссары и Григориополь (заштатные города уездного подчинения). Каменка и Рыбница считались местечками. К концу XIX в. все они превратились в довольно значительные по тем временам населенные пункты: в Тирасполе насчитывалось свыше 35 тыс. жителей, в Дубоссарах – около 14 тыс., Григориополе – 9 тыс., Рыбнице – 4 тыс., а в старинном бессарабском городе Бендеры (ныне территория ПМР) – 42 тыс. человек.
Правительство Российской империи было заинтересовано в скорейшем заселении и хозяйственном освоении присоединенных к ней земель Новороссии. Поэтому в Приднестровье оно создавало для переселенцев условия, которые выгодно отличались от положения трудового люда внутренних губерний России. Беженцы из Молдавского княжества получали от правительства немалые денежные пособия и земельные участки. Это привлекало на левобережье Днестра крестьян, ремесленников, бедных горожан, вольных моряков, рыбаков, купцов и представителей других непривилегированных слоев населения, которые быстро заселяли смежные с княжеством районы Украины.
Рассмотрим более подробно категории крестьян, преобладавшие в Приднестровье в первой половине XIX в.
Государственные крестьяне. Этот разряд состоял из людей невысокого звания, которые находились в полной зависимости от феодального государства как верховного земельного собственника, но подчинялись непосредственно чиновникам. У них сохранялась личная свобода, однако, проживая на казенных землях, они должны были уплачивать налоги и выполнять повинности в пользу государства. В Приднестровье в разряд государственных зачисляли крестьян-однодворцев, бывших казаков, отставных солдат, вольных матросов, отпущенных на волю крепостных и пр.
Помещичьи крепостные. Жизнь государственных крестьян была крайне нестабильной и всецело зависела от произвола чиновников. Еще в более худшем положении находились крепостные.
По закону крестьяне должны были работать на «посессоров», т. е. панов-помещиков, один-два дня в неделю. Кроме панщины (барщины) им приходилось уплачивать и подати казне. Но поскольку наличных денег на выплату налогов не хватало, крепостные брали их в долг у помещиков, а затем всей семьей отрабатывали на полях землевладельцев. Нередко панщина составляла до 200 дней в году. Случалось, что доведенные до отчаяния мирные жители Приднестровья нападали на управляющих помещичьими имениями и их помощников.
Чиншевики. В гораздо лучших условиях, чем помещичьи крепостные, находились мелкие безземельные шляхтичи и их потомки. Они арендовывали у помещиков землю и уплачивали за это определенный налог – чинш, размер которого определял сам землевладелец.
Однодворцы. В сходном с чиншевиками положении находились однодворцы. Это были свободные крестьяне на оброке, которые причисляли себя к привилегированным сословиям, но доказать свое дворянское или шляхетское происхождение не могли. Они имели право объединяться в общины с выборным управлением, свободно проживать на помещичьих и казенных землях и даже нанимать для работы на себя зависимых крестьян. Единственное условие, которое обязаны были выполнять однодворцы, – это вовремя вносить необходимую плату помещикам и казне за пользование землей.
Вольные люди. Этот разряд составляла сравнительно небольшая категория крестьян – около 300 человек. Они арендовывали у помещиков землю за установленную ими плату. В отличие от однодворцев и чиншевиков вольные люди проживали на арендованном ими участке определенный срок, по истечении которого обязаны были его покинуть.
Обязанные поселяне. В них проживали свыше 8 тыс. жителей – бывших крепостных, которые переселились сюда из российских и украинских районов, а также молдавских крестьян, перешедших Днестр после 1791 г. и искавших в России спасения от османского гнета.
Колонисты. Из всех категорий крестьян Приднестровья в самых выгодных условиях оказались колонисты. Предоставляя переселенцам-колонистам различные льготы, чиновники возлагали большие надежды на их многовековой опыт в возделывании сельскохозяйственных культур и обработке кожи.
Примерно в этот же период – в начале XIX столетия – из Германии и польских воеводств, подвергшихся наполеоновскому нашествию, в Приднестровье стали прибывать немецкие колонисты. Здесь они основали пять колоний – Глюксталь, Найдорф, Бергдорф, Кассель и Гофнугсталь, в которых получили хорошие наделы – 60 десятин земли на семью, а также скот, орудия труда, приличные денежные пособия.
Казаки. Судьба приднестровского казачества в XIX столетии была нелегкой и во многом трагичной. Запорожцы, стоявшие на защите границ Российского государства, находились на особом положении. В регулярных казачьих полках служили мужчины в возрасте от 18 до 38 лет, способные носить оружие. В мирное время они занимались обычным крестьянским трудом и мало чем отличались от других крестьян.
Военные поселенцы. С 1816 г. Аракчеев стал насаждать в стране военные поселения, в которых создавалась некая военная каста людей, совмещавших воинскую службу с мирным сельскохозяйственным трудом. На деле это выглядело так.
Городские сословия. В конце XVIII – начале XIX столетия в Приднестровье официально причислялись к городам три населенных пункта – Тирасполь, Дубоссары и Григориополь.
Таким образом, по мере развития экономики, роста производства и укрепления товарно-денежных отношений население региона постепенно теряет свою старую феодально-сословную структуру и начинает разделяться на основные классы капиталистического общества – пролетариат и буржуазию. Состав населения приднестровских городов со временем приобретает характер, типичный для буржуазного строя.
В первые два десятилетия после вхождения Приднестровья в состав России рыночные отношения в регионе еще не получили широкого развития, поскольку пашенное земледелие, которое только начинало здесь осваиваться, было ориентировано на удовлетворение собственных нужд населения. Расширялись посевные площади под основными хлебными культурами – пшеницей, кукурузой и ячменем, совершенствовалась сельскохозяйственная техника и технологии производства, быстро увеличивалась численность населения, занятого в этой отрасли народного хозяйства. К середине XIX в. Приднестровье стало одним из главных поставщиков зерна на одесский хлебный рынок и заняло важное место во внешней торговле юга России.
Немаловажная роль в этих процессах отводилась Днестру – главной и удобной торговой магистрали, связывавшей Подольскую губернию с Херсонской, а также Бессарабскую область с одесским портом. Эта водная артерия открывала новые перспективы для развития торговых отношений с Австрией, Бессарабией, западными и южными губерниями России. По реке грузы сплавляли до Бендер, Тирасполя и Маяков, которые стали конечными пристанями и крупными пунктами купли-продажи зерна. В середине XIX в. здесь выгружали и перепродавали для дальнейшей транспортировки в Одессу до 900 тыс. четвертей зерна.
Рыночные отношения дали толчок к успешному развитию экономики края, в частности сельского хозяйства и, прежде всего, пашенного земледелия. Через несколько десятилетий после присоединения Приднестровских земель к Российской империи население левобережья Днестра уже могло не только полностью прокормить себя собственным хлебом, но и благодаря торговле обеспечить зерном население Украины, России, Западной Европы.
Большое внимание уделялось выращиванию технических масличных культур – льносемени, конопли, семян рапса и аниса, которые вывозились за пределы Приднестровья в качестве сырья для промышленности Украины и зарубежных стран. В несколько более сложных условиях находилось в те годы животноводство. Пройдя сложный путь развития, эта отрасль в южной зоне Приднестровья сформировалась как овцеводство и табунное коневодство, в северной предпочтение отдавалось разведению крупного рогатого скота.
Промышленное производство края, несмотря на благоприятные условия для развития экономики, и в первые десятилетия после присоединения к России, и в последующие, и в 30–50-е годы оставалось на ремесленном уровне. В 50-е годы XIX в. промышленное производство края было представлено главным образом кустарными домашними промыслами.
В ряде сел, особенно задунайских переселенцев, шелководство, ковроткачество, изготовление пряжи, пошив тулупов и другой одежды, а также обуви из кожи, шерсти и шкур животных даже приносило хорошую прибыль.
Появились мануфактуры, связанные с обработкой дерева, изготовлением кирпича и черепицы, свечей и воска, шерстяных изделий, а также портняжные и сапожные ремесленные мастерские, кузницы и т. д.
Значительная часть ремесленников работала в небольших мастерских, нередко у себя дома, в подсобных или жилых помещениях. В 50-е годы в Приднестровье насчитывалось уже более тысячи ремесленников и кустарей, практически в каждом селе появились свои бондари, плотники, кузнецы, портные, скорняки, сапожники, гончары и другие специалисты.
Приднестровское купечество, торговые интересы которого ориентировались на внутрироссийский рынок, прежде всего украинский, упрочивало экономические связи края с другими губерниями.
До 1830 г. на Днестре существовала таможенно-карантинная линия – она препятствовала бесконтрольному прохождению товаров из-за рубежа и даже из Бессарабии. После ликвидации таможен на Днестре экономические связи не только не ослабли, но и наоборот, окрепли, так как левобережные города превратились к этому времени в важные транспортные и торговые тракты, через которые перевозилось бессарабское зерно и другая продукция в одесский порт.
С 1817 г. в Тирасполе ежегодно собирались три крупные ярмарки, в Дубоссарах – пять, в Григориополе – четыре, в больших селах – по десять ярмарок в год.
Во всех городах и крупных селах региона практиковалась рыночная форма обмена. Со временем базары все больше становились естественной частью экономической жизни сел.
Углубление рыночных связей Приднестровья с другими регионами страны и зарубежьем постепенно привело к появлению новых форм торговли.
Таким образом, несмотря на тяготы и неблагоприятные последствия феодально-крепостнического гнета, существовавшего в Российской империи, рост торгового капитала и наращивание торговых оборотов способствовали экономическому и социальному прогрессу Приднестровского края. А система всероссийского рынка сама по себе благоприятствовала развитию народного хозяйства в этом регионе.
Одновременно с крестьянами большинства губерний страны в 1861 г. были освобождены и крепостные в Приднестровье. На территории Тираспольского уезда Херсонской губернии реформа коснулась более 150 сельских обществ, в которых числилось около 11 тыс. крепостных. Приблизительно 500 человек из этого количества были освобождены еще до реформы, 2000 – считались дворовыми (прислуга, повара, извозчики) и сельским хозяйством не занимались, а почти 700 человек отказались от наделов. Таким образом, землю получили немногим более 8 тыс. бывших крепостных.
Три четверти от общего числа крестьян этого уезда были наделены наделом размером, не превышающим 4–5 десятин на крестьянский двор. Остальные довольствовались угодьями крошечных размеров от 1 до 2 десятин. В соседней Бессарабской области крепостные крестьяне – цыгане и русские, завезенные сюда помещиками из других губерний, – составляли лишь 1% от общего числа жителей края. Согласно Положению 19 февраля 1861 г. они были отпущены на волю и приравнены к царанам – основной категории крестьян Бессарабии, которые были лично свободными.
Размеры наделов в Бессарабии в два раза превышали земельные участки крестьян в Приднестровье: они колебались от 8 десятин на севере области до 13,5 десятин на юге.
Однако во второй половине XIX в., когда в сельском хозяйстве началось бурное развитие производительных сил на капиталистической основе, община стала играть в экономике реакционную роль – хозяйства не имели возможности закупать тракторы, сельскохозяйственные машины, усовершенствованные орудия труда. Община уже не соответствовала требованиям капиталистического развития и тормозила прогрессивные начала в аграрном производстве.
Благодаря крестьянской реформе в Подольской губернии, в северной зоне Приднестровья, земельный фонд сельских общин увеличился за счет сокращения помещичьих владений. В итоге произошло дробление частновладельческой и общинной земельной собственности. Через несколько десятилетий после реформы в этом регионе возникло острое малоземелье.
Наделы крестьян Тираспольского уезда, земельная обеспеченность которых была намного ниже, также значительно сократились. К тому же десятая часть всех крестьян уезда получили от помещиков мизерные «даровые наделы», а более 15 тыс. совсем не имели земли.
Гораздо мягче разрешались вопросы поземельного устройства колонистов. Согласно Положению 1871 г., они переводились в разряд крестьян-собственников.
Проведенная феодальным правительством России реформа не только не оправдала радужных надежд крестьян, но и буквально разорила их. Более того, в результате интриг помещиков, их сговора с чиновниками и подкупа администрации крестьяне получили наделы меньших размеров, чем предусматривалось Положением. Им выделяли самые неудобные места и самые неплодоносящие земли, их лишали пастбищ и сенокосов, заставляли выполнять феодальные повинности в пользу бывших владельцев-крепостников.
Весной 1863 г. взбунтовались крестьяне сразу нескольких населенных пунктов Тираспольского уезда – Васильевки, Захаровки, Кошарки, Малаешт. Вооруженные подручными средствами, они наотрез отказались принимать навязанные помещиками требования.
В течение XIX столетия в Приднестровье официально числилось три города – Тирасполь, Дубоссары, Григориополь и четыре местечка – Рашков, Рыбница, Каменка, Ягорлык.
Города и местечки левобережья Днестра в середине XIX столетия являлись административными, торговыми, ремесленными, а иногда транспортными и культурными центрами более или менее крупных районов. В 50-е годы XIX в. численность населения Тирасполя достигла 9 тыс., а к концу столетия – 32 тыс. человек.
Со временем Тирасполь становится не только самым населенным административным и торгово-ремесленным центром в крае, но после строительства железной дороги Одесса–Тирасполь–Бендеры–Кишинев–Унгены, а также проведения телеграфной и телефонной связи – и важным транспортным узлом. К концу XIX в. город превращается в очаг просвещения и культуры Приднестровья.
В 1792 г. почти одновременно с началом строительства Тираспольской крепости, на берегу Днестра был основан Григориополь как город-колония армянских купцов, которые шли сюда из Кишинева, Измаила, Бендер, Аккермана, Каушан, Рашкова, из-за Дуная. Через три года после основания колонии число жителей превышало 3,6 тыс. человек, в 50-е годы – достигло 6 тыс., а в конце XIX в. – 10 тыс. человек.
Одним из наиболее древних Приднестровских городов являются Дубоссары – еще в 1523 г. они упоминаются под названием Новые Дубоссары. В связи с тем что все крестьяне в середине XIX в. были включены в городское сословие мещан, численность горожан достигла 5 тыс., а в конце столетия – 12 тыс. человек.
В 1871 г. в Тирасполе, Григориополе и Дубоссарах были созданы городские думы и городские управы. «Городское положение 1870 г.» распространялось также на Бендеры и другие города Бессарабии. Однако если в целом по стране эта реформа должна была обеспечить господствующие позиции буржуазии в местном самоуправлении, то в Приднестровье и Бессарабии большинство гласных составляли дворяне и чиновники и менее трети – промышленники и капиталисты, что лишь подтверждало слабость буржуазии.
В Бессарабии выборные губернские и уездные земские учреждения были введены после специального указа 1868 года. Активно проявили себя с положительной стороны уездные земские собрания и управы, созданные в Тираспольском и Ананьевском уездах Херсонской губернии. Они проводили полезную работу по организации здравоохранения и народного образования, распространению агрономических знаний, сбору статистической информации о социально-экономическом положении края. Впоследствии местные земства проявили себя в политическом отношении как самые реакционные и косные в России.
Что касается части Приднестровья, входившей в Подольскую губернию (Балтский и Ольгопольский уезды), то здесь земские учреждения не были открыты. Дело в том, что правительство опасалось отдавать власть на местах неблагонадежным, на их взгляд, дворянам из поляков.
Судебная реформа. Большое влияние на социально-правовое развитие общества оказала судебная реформа, проведенная в Приднестровье и Бессарабии в 1869 г. Все бессарабские законы, основанные на древнем феодальном праве, были отменены. Старый суд заменили новым – гласным буржуазным. В процедуру суда был введен элемент состязательности, который предусматривал поддержку обвинения прокуратурой и защиту обвиняемых адвокатами перед формально независимым судьей и выборными присяжными заседателями, определявшими степень виновности подсудимых.
Первой судебной инстанцией в Приднестровье стал окружной суд, второй – Одесская судебная палата; кассационной инстанцией являлся сенат. Мелкими делами занимались мировые судьи, которые избирались на три года. Была отменена градация судов по сословиям, но, несмотря на это, были учреждены отдельные суды для духовенства и военных, а также волостные суды для крестьян.
Проведенные реформы способствовали развитию в стране капиталистических отношений, хотя и сохранился целый ряд феодальных пережитков. Россия сделала еще один шаг по пути превращения феодальной монархии в буржуазную политическую систему. Осуществление в Приднестровье буржуазных реформ дало импульс к ускорению темпов капиталистической эволюции нашего края во второй половине XIX в.
Однако все проводимые буржуазные реформы осуществляло правительство по природе своей феодальное, стремившееся сохранить основные структуры прежней системы – помещичье землевладение и феодальную эксплуатацию крестьян, политическое бесправие гражданского общества, сословное деление населения страны, самодержавие и всевластие бюрократии. Поэтому кровно заинтересованное в реформах население – крестьянство, городские низы и даже буржуазия – при разработке и проведении реформ не обладали правом голоса. Их мнения никто не спрашивал – судьбу реформ решали землевладельцы, дворяне, чиновники высших рангов.
Территория Приднестровья к югу от р. Ягорлык подчинялась дубоссарскому каймакаму – государственному чиновнику, наместнику крымского хана на юго-западных границах ханства.
Иная ситуация сложилась к северу от р. Ягорлык, на территориях, попавших в польскую зависимость. Здесь православные жители, не желавшие изменять вере отцов, испытывали сильнейший духовный гнет властей, насаждавших католичество и догматы римско-униатской церкви.
Уклад жизни народа Приднестровья после его присоединения к России постепенно стал приобретать общероссийскую структуру и характер. Здесь быстро оформились сословия по российскому образцу – дворянство, купечество, духовенство, мещанство, крепостные и государственные крестьяне, казаки, колонисты и др.
Именно дворяне заложили основы наиболее заметных и важных политических течений XIX – начала XX в. – консервативного, либерального и леворадикального движений. В общественно-политической и духовной жизни Приднестровья появились свои консерваторы, либералы и радикалы-революционеры.
В Приднестровье как составной части России также появляются свои консерваторы, либералы и революционеры. Большинство местных крепостников-помещиков, чиновников, часть офицерства и генералитета, не желавших никаких перемен, придерживались консервативных взглядов. В Приднестровском крае одним из ярких представителей этого направления и самых решительных гонителей местных декабристов был корпусной генерал И.В. Сабанеев.
Среди высокопоставленных российских правительственных либералов, часто бывавших в Приднестровье и сыгравших определенную роль в его исторической судьбе, известен начальник штаба 2-й Российской армии генерал П.Д. Киселев – убежденный противник крепостного права. Он осуществлял реформу казенной деревни в России и, в частности, в Приднестровье.
Вместе с другими народами России приднестровцы в ХIХ – начале XX в. приобщились к революционному движению против самодержавия и абсолютизма, прошли через тяжелые испытания трех русских революций начала XX столетия. Процесс включения местного населения в борьбу за социальное и политическое освобождение, за лучшую достойную жизнь, за справедливое мироустройство подразделяется на несколько этапов – декабристский, народнический, пролетарский.
Кишиневскую управу Союза благоденствия возглавляет прославленный герой Отечественной войны 1812 г. командир 16-й пехотной дивизии генерал-майор М.Ф. Орлов. В 1820 г. он прибывает в Кишинев и устанавливает тесные связи с руководителем Тульчинской управы П.И. Пестелем, представителем руководства Южного общества А.П. Юшневским и другими декабристами. К этому времени в Приднестровье действовала ячейка тайного общества «Дружеский союз», которую создал в 1819 г. известный декабрист В.Ф. Раевский. Его членами были командир полка А.Г. Непенин, капитан К.А. Охотников и др. Все они стали участниками организованной Орловым Кишиневской управы – одной из самых решительных и радикальных в Союзе благоденствия.
Власти, усмотрев в деятельности созданных в России лож опасное вольнодумство, в конце 1821 г. разогнали кишиневскую ложу «Овидий».
Тогда же, в конце 1821 г., взбунтовались солдаты 16-й дивизии под командованием М.Ф. Орлова, которые выступали против произвола некоторых офицеров.
В 1822 г. в крае действовали еще две тайные организации – «Общество независимых» и «Кружок вольнодумцев», членами которых были уроженец с. Глиное Тираспольского уезда служащий Г. Радулов, сын бендерского мещанина В. Сухачев и др.
В 1821 г. Раевский становится ближайшим соратником генерала Орлова, деятельным и активным членом кишиневской управы Союза благоденствия. Именно он, более чем кто-либо из дворянских революционеров, занимался обучением солдат, юнкеров и местных жителей. Раевскому суждено было стать и первым узником. Арестованный в феврале 1822 г. «за подстрекательство к свободомыслию», он был брошен в Тираспольскую крепость и через два года судебных разбирательств приговорен к смертной казни.
Среди узников Тираспольской крепости был и достаточно известный штаб-ротмистр, адъютант главнокомандующего 2-й армией графа Витгенштейна князь Александр Петрович Барятинский. Он стал последним председателем Тульчинской управы.
Добрую память оставил о себе Алексей Петрович Юшневский, который в свою бытность главой комиссии по устройству болгарских и гагаузских переселенцев ограждал их от злоупотреблений местных чиновников и попыток бессарабских помещиков закабалить переселенцев.
Активное участие в этих крупных общероссийских революционных обществах принимали и выходцы из нашего края. В герценовском «Колоколе», «Общем вече» и других изданиях иногда достаточно подробно освещались события в Приднестровье, сообщалось о злоупотреблениях помещиков Тираспольского уезда, рассказывалось о популярности этих публикаций в крае.
Одним из руководителей русских «якобинцев» был К.М. Турский, родившийся недалеко от Тирасполя. Свой след в истории оставили такие известные личности, как В. Трощанский А. и С. Урсати, В. Костюрин, Я. Гуковский, П. Долинский, Г. Романенко и др.
Первая в истории молдавского народа рабочая забастовка произошла в июне 1871 г. на строительстве Тираспольско-Кишиневской железной дороги. Почти половина из четырех сотен рабочих, недовольных произволом начальства, покинули строительные площадки, остальные прекратили работу.
Почти одновременно с этой стачкой летом 1871 г. забастовали рабочие, прокладывавшие железную дорогу Кишинев–Яссы. Не прошло и года, как в мае 1872 г. объявили забастовку полторы тысячи строителей на участке дороги Кишинев–Корнешты.
Через несколько лет, в мае 1876 г., произошло новое выступление рабочих на строительстве железной дороги. Были арестованы около сорока забастовщиков.
Тем не менее в 70–80-е годы XIX столетия революционные кружки в городах и селах Приднестровья оставались явлением крайне редким, несмотря на явное оживление народничества. Местные народники так и не сумели организовать сколь-нибудь заметных террористических акций в духе «Народной воли».
Одним из видных землевольцев 70-х годов, знакомым с Г.В. Плехановым, П.Б. Аксельродом и другими лидерами народничества, был приднестровец В.Ф. Трощанский. Уроженец Дубоссар В.Ф. Костюрин являлся активным народником, членом киевских, одесских, елисаветградских революционных организаций, работал под началом Ф.В. Волховского, Я. Стефановича, Л. Дейча. Приднестровец С.И. Урсати, будучи студентом цюрихского университета, установил тесные связи с теоретиком народничества П. Ткачевым и другими руководителями революционных разночинцев.
В Приднестровье, как и в других районах страны, либеральные народники не создавали тайных кружков, а действовали вполне легально: участвовали в работе земских учреждений, публиковали свои материалы о положении крестьянства и беднейших слоев населения, предлагали возможные пути для улучшения быта и повышения культурного уровня трудящихся. Единственным местом, где они могли отстаивать свои взгляды в спорах с консерваторами и реакционерами, было земство.
Научные изыскания в Приднестровье получают свое развитие практически сразу после его вхождения в Россию. Одним из первых исследователей в регионе был офицер-декабрист, поэт, разносторонне талантливый человек В.Ф. Раевский (1795–1872 гг.). Всерьез увлекаясь астрономией, он впервые познакомил жителей нашего края с учением Н. Коперника. В 20-е годы XIX в. Раевский обращается к истории региона и пишет научный труд. Однако работа над ним была внезапно прервана арестом, затем – каторгой и ссылкой. Другой декабрист – штабс-капитан А.О. Корнилович, литератор, историк, экономист, занимавшийся военной историей России и издававший альманах «Русская старина», создал интересную и познавательную монографию о перспективах развития Приднестровья.
Проводившиеся исследования были направлены на повышение эффективности сельскохозяйственного производства, защиту фауны и флоры от вредителей, развитие новых технологий. Здесь работали и вносили неоценимый вклад в науку ученые, имена которых и сегодня известны всему миру: основатель почвоведения и научной физической географии В.В. Докучаев, ботаники и биологи А.И. Погибко, М.В. Неручев, И.И. Мечников, И.М. Красильщик, геологи И.Ф. Синцов, Ф.С. Поручик и многие другие.
Двадцать лет, (с 1894 по 1912 г.), в Приднестровье успешно действовала Плотянская опытная станция, объединившая метеостанцию, химическую лабораторию, опытное поле и виноградники.
Но и сам Приднестровский край стал родиной многих выдающихся деятелей, прославивших российскую науку в XIX–ХХ вв. В Тирасполе родился Л.А. Тарасевич (1868–1927), один из крупнейших российских ученых, общественный деятель, организатор медицинской науки в стране, великий гуманист. Уроженцем Тирасполя был Н.Д. Зелинский (1861–1953), основоположник советской школы химиков-органиков, академик АН СССР, Герой Социалистического Труда. Изобретенный им противогаз в годы первой мировой войны спас жизни десяткам и сотням тысяч людей. Выдающийся математик и механик Д.Н. Зейлигер (1864–1936), заслуженный деятель науки РСФСР, тоже родился в Тирасполе.
Родиной незаурядного ученого-энциклопедиста, автора более 700 научных работ, академика АН СССР Л.С. Берга (1876–1950) были Бендеры. Долгое время Лев Семенович являлся президентом Географического общества СССР – одной из самых авторитетных и уважаемых во всем мире научных организаций. В Бендерах родился и академик К.К. Гедройц (1872–1932) – президент Международной ассоциации почвоведов, обогативший науку глубокими исследованиями в области агрохимии и почвоведения. Известный полярник, возглавлявший всю гидрометеослужбу страны, академик Е.К. Федоров (1910–1981) также бендерчанин. Уроженцем Дубоссар был выдающийся русский врач, профессор Московского университета И.В. Склифосовский (1836–1904), – его научные труды и практика военно-полевой хирургии спасли тысячи жизней солдат и мирных людей.
Первое уездное училище открылось в Тирасполе 1 августа 1812 г. Учащиеся изучали Закон Божий, Священную историю, другие религиозные предметы, обязанности человека и гражданина, российскую грамматику и местные языки.
Через несколько лет, в 1816 г., в Григориополе было открыто двуклассное приходское училище, где в числе прочих предметов ребята изучали армянский язык, а в 1821-м начало работу приходское училище в Дубоссарах.
Так, в 1842 г. в Бендерах был основан первый женский пансион для девиц высшего сословия, в котором основное внимание уделялось обучению рукоделию и изучению французского языка.
В конце 80-х – начале 90-х годов в Тирасполе открылись несколько четырехклассных мужских прогимназий и женская прогимназия. После введения в учебные планы древнегреческого и латинского языков этих образовательных учреждений выпускники получали право поступать в высшие учебные заведения.
В первые десятилетия XIX в. на территории современного Приднестровья насчитывалось около 100 начальных школ – земских, церковно-приходских, министерских, в которых обучалось около 10 тыс. детей, т. е. 20% всех детей школьного возраста.
Первая типография в Приднестровье была открыта в 1792 г. Молдавский типограф, гравер и переводчик Михаил Стрельбицкий, окончив Киевскую духовную академию, уехал в Молдавское княжество, где с разрешения Екатерины II основал свою типографию в Дубоссарах.
Приднестровская интеллигенция и чиновники были знакомы также с газетой «Бессарабские областные ведомости», издававшейся с 1854 г. Духовенство читало журнал «Кишиневские епархиальные ведомости», который выходил на русском и молдавском языках с 1876 г.
С 1854 по 1916 г. в Тирасполе издавалось 9 газет, в том числе «Тираспольская жизнь», «Наша почта», «Днестровский край», «Тираспольский листок», «Уездный воинский начальник», «Сельскохозяйственная хроника Тираспольского уезда» и др. В Бендерах в эти годы выходило 16 названий газет и журналов: «Бессарабский телеграф», «Южный край», «Все Бендеры и уезд», «Стрелы Молдавии», «Школьные экскурсии и школьный музей», «Вестник Приднестровья», «Последние новости» и др.
В Тираспольском уезде Земство содержало на свои средства семь участковых врачей, санитарного врача с фельдшером, а также врача-консультанта из военного гарнизона. На каждый участок, или 27–37 тыс. жителей, приходилась одна больница на 10–20 коек, врач, два фельдшера и акушерка. Чтобы посетить больного или прибыть в очаг эпидемии, врач иногда должен был преодолеть до 100 верст в сутки. «Врач всегда в езде, а больные никогда не знают, где найти врача», – говорили современники.
В силу своей малочисленности и бедности приднестровские врачи дореволюционной эпохи были бессильны что-либо кардинально изменить в системе медицинской помощи. Единственное, что они могли сделать в общественном плане, – это проводить широкую пропаганду медицинских знаний среди населения.
В апреле 1898 г. рабочие ряда предприятий Одессы неожиданно получили из Бендер листовки со словами: «К одесским рабочим. Братья рабочие! Первое мая все заграничные рабочие не идут на работу и требуют введения восьмичасового рабочего дня…» Далее следовал призыв поддержать бастующих и присоединиться к первомайскому выступлению пролетариата, чтобы заставить хозяев пойти на уступки. Эти прокламации свидетельствовали о том, что пролетариат Приднестровья начал осознавать необходимость единства в борьбе за свои права.
В апреле 1901 г. в Кишиневе была открыта подпольная типография социал-демократической газеты «Искра», которую в Мюнхене редактировал В.И. Ленин.
В Приднестровье революционные листовки стали все больше распространяться не только среди образованных слоев населения и рабочих, но и в крестьянской среде.
Характерный случай произошел в одном из населенных пунктов Тираспольского уезда весной 1903 г. Праздничным днем некие «студенты», так полицией и необнаруженные, раздавали крестьянам листовки с призывом сплотиться в борьбе против угнетателей.
Накануне 1905 г. сильный неурожай усугубил и без того тяжелое положение беднейших слоев населения Приднестровья. Жители сел уже не могли более терпеть крайнюю бедность. Как сообщала либеральная газета «Бессарабская жизнь», «недоразумения» между крестьянами и землевладельцами «сделались в Тираспольском уезде частым явлением».
Поначалу рабочие ремесленных мастерских во время забастовок выдвигали, главным образом, экономические требования: улучшить условия труда, повысить зарплату, сократить продолжительность рабочего дня и др. Но уже к осени 1905 г. они все чаще стали провозглашать и политические лозунги, в том числе «Долой самодержавие!». А в октябре этого же года в период всеобщей политической стачки одновременно с тружениками одесского и окницкого депо приостановили свою работу железнодорожники Бендер.
В нелегальном информационном бюллетене Петроградского Совета в эти дни сообщалось: «Тирасполь, 17 октября. Три дня уже город отрезан от внешнего мира. За прекращением железнодорожного сообщения почта прорывается случайно…» Внушительные по силе и размаху политические забастовки, демонстрации, митинги, прошедшие в Бендерах, Тирасполе, Сороках, Хотине, на правом и левом берегах Днестра, всколыхнули всю страну.
В Бендерах были созданы профсоюзы телеграфистов и железнодорожников.
Председателем бендерского стачкома был избран инженер И.Р. Левицкий.
В период Декабрьского вооруженного восстания 1905 г. на московских баррикадах сражался профессиональный революционер, один из руководителей первого в России Иваново-Вознесенского Совета рабочих депутатов М.В. Фрунзе, родившийся в Приднестровье.
Весной 1905 г. волнения охватили села, расположенные в границах владений княгини Абомелик – Малаешты, Илию, Гиржево, Осиновку и др.
В первые дни мая 1905 г. вспыхнуло крестьянское восстание в с. Мокра Балтского уезда, где землевладелец Войтенко, отличавшийся особой грубостью и жестокостью, открыл стрельбу по безоружным, ни в чем не повинным жителям и тяжело ранил двоих. Доведенные до отчаяния крестьяне, вооружившись вилами и лопатами, двинулись к имению ненавистного хозяина. Усадьба была сожжена, а Войтенко, по словам газеты «Пролетарий», «буквально растерзан толпой». Массовые аграрные беспорядки в приднестровских районах Подолии и Херсонщины вынудили правительство превратить этот регион в «военный лагерь в миниатюре» и специально командировать в Херсонскую губернию генерал-адъютанта А.П. Игнатьева.
Несмотря на жестокое подавление аграрных волнений, крестьяне Приднестровья продолжали борьбу за землю. Они громили усадьбы, захватывали и распахивали угодья, отбирали у помещиков леса, луга и выпасы. Силовыми мерами подавить эти крестьянские бунты было невозможно, но и революционное движение не имело достаточных сил для окончательной победы.
Россия вступила в тягостный период торжества контрреволюции, реакции и террора.
Нашествие реакции сопровождалось разгоном политических партий и закрытием профессиональных союзов. Некоторое время в крае еще действовали местные отделения одесских и кишиневских профсоюзов, но в 1910 г. и они были окончательно закрыты. Перешел на нелегальное положение только комитет профессионального союза железнодорожников в Бендерах.
Удалось умиротворить и приднестровскую деревню. Зажатые железными тисками террора крестьяне больше не решались бунтовать. Но это вовсе не означало, что проблема малоземелья потеряла свою остроту.
После убийства Столыпина в Киеве (1911 г.) в Приднестровье пробуждаются революционные настроения народных масс. В июне 1911 г. забастовали рабочие бендерских железнодорожных мастерских и депо. Как выяснили жандармы, «разговоры между рабочими идут в том смысле, что надо ожидать войны, когда войска будут отвлечены, будут призваны запасные, запасным дадут ружья и они станут на сторону рабочих для борьбы, цель которой – изменить существующий образ правления».
1 августа 1914 г. Германия объявила войну России. Военные действия между австро-германской и русской армиями развернулись на огромных территориях и охватили районы вблизи северных границ Бессарабии.
С открытием Румынского фронта в августе 1916 г. Бессарабия становится прифронтовой зоной, а Приднестровские земли – стратегически важным регионом, в котором располагались тыловые части российской армии, госпитали, склады, железнодорожные и строительные подразделения. Жители края привлекались к выполнению различных работ – ремонту дорог, строительству переправ, возведению военных сооружений, перевозке грузов и т. д.
Охвативший страну кризис с особой силой проявился в Приднестровье. Министр земледелия России А.Н. Наумов в марте 1916 г. вынужден был признать, что в Тираспольском уезде наблюдается «…сокращение посева озимых наполовину, а привлечение населения к позиционным работам, ожидающийся призыв ратников второго разряда, реквизиция лошадей и ликвидация немецкого землевладения сократит посев яровых до размера, при котором хлеба не хватит не только армии, но и населению».
«Долой войну! – говорилось в одной из листовок, отпечатанной в местной типографии тираспольскими социал-демократами. – Довольно жертвовать отцами и братьями. Россия захлебнется в крови, если мы не опомнимся, наша родина погибнет, довольно крови!»
Восставшие 27 февраля 1917 г. в Петрограде рабочие свергли самодержавное правительство. Последний русский монарх Николай II «счел за благо» подписать 2 марта манифест об отречении от престола.
До Приднестровья весть об этих событиях долетела через несколько дней. 3 марта 1917 г. бендерская газета «Бессарабский южный край» в экстренном выпуске напечатала телеграммы из революционной столицы.
Уже в первые дни после падения самодержавия рабочие и служащие приднестровских предприятий и учреждений начали выбирать своих представителей в Советы, которые могли бы выразить и защитить их интересы. В Бендерах на общем собрании, состоявшемся 8 марта 1917 г., делегаты создали Совет рабочих депутатов и избрали Временный исполнительный комитет, товарищем председателем которого стал рабочий-железнодорожник П.В. Добродеев.
Комитет немедленно потребовал от комиссара Бендер замены полиции народной милицией. Однако представитель новой власти, руководивший городом от имени Временного правительства, не спешил выполнить законное требование рабочих. Тогда члены комитета заявили находившемуся в Кишинев губернскому комиссару К.А. Мими - монархически настроенному помещику, что если полицию немедленно не уберут из города, все полицейские участки будут разгромлены горожанами. В результате власти вынуждены были учредить в Бендерах народную милицию. Это была первая победа зарождающихся в Приднестровье Советов.
Аналогичное заседание представителей предприятий и учреждений состоялось 8 марта 1917 г. в Тирасполе. В этот день был избран Временный Совет рабочих депутатов Тирасполя из пяти человек.
По инициативе Временного Совета 12 марта 1917 г. прошло общее собрание рабочих города, на котором был избран Тираспольский Совет рабочих депутатов из 15 членов.
В Приднестровье наблюдалась аналогичная ситуация. Большинство депутатов, избранных народом, принадлежали к мелкобуржуазным партиям социал-демократов (меньшевиков) и эсеров. В состав Советов входили рабочие-большевики (Василевский, Лазарев, Тер-Енокиян, Шамис, Шепетиевский), считавшие необходимым и возможным свергнуть в стране власть капитала, т. е. превратить буржуазно-демократическую революцию в революцию пролетарскую, социалистическую.
Таким образом, Февральская революция не стала завершающим этапом классовых противоречий первых десятилетий ХХ в. Наоборот, – она открыла новый, еще более ожесточенный период классовой борьбы во всей стране и в ее неотъемлемой части – Приднестровье.
Дата: 2019-02-25, просмотров: 1599.