Во-первых, заплатила названная госпожа

императрица Могулбуге-беку и членам его

семейства……………………………………………………. 1156 без.

Также Кутлугбуге-беку и супругам его…………………… 1105 без.

Также сыну Могулбуги-бека Тимуру и членам его

Семейства…………………………………………………… 500 без.

Также Кичиг-Мухаммеду………………………………….. 521 без.

Также Садрадцину и шерифам…………………………….. 500 без.

Также нашему даруге Джануке……………………………. 540 без.

Также армянам……………………………………………… 5000 без.

Также детям Кутлуг-Тимура………………………………. 200 без.

Также супруге Кутлуг-Тимура Чолак…………………….. 500 без.

Также казначею госпожи императрицы………………….. 155 без.

Также Бачману……………………………………………… 540 без.

Также на алафу переводчику армянину…………………… 20 без.

Также за два послания, отправленные одно

господину дожу, другое господину консулу……………… 58 без.

Также за одну штуку эскарлаты, одновременно

за бумагу и прочее…………………………………………... 103 без.

Итого…………………………………………………………. 10998 без.»

Взгляд на документ в целом выявляет прежде всего то обстоятельство, что предпосланный реестру пространный заголовок написан позднее его основного текста. Автор заголовка связал содержание реестра с предшествующим ему при публикации документа предписанием Бердибека правителю Крымского тюмена Кутлуг-Тимуру, написанным 13 сентября 1358 г. На самом же деле реестр напрямую связан с содержанием послания Тайдулы к венецианскому дожу, которое было составлено 4 марта 1359 г. и находится в венецианской публикации сразу после реестра. Имена ордынских сановников в передаче на латынь сильно искажены, имена членов [207] их семей часто пропущены. То же относится к именам «простых» людей.

Относительно денег, выплаченных по распоряжению Тайдулы из ее личной казны, можно сказать следующее. Получалось, что 550 сомов, или 102 кг 960 г серебра, т. е. расход казны ханши выражался суммой в 10998 находившихся: тогда в обращении денежных единиц, обозначенных в переводе документа сокращенным словом Bess. Из венецианских документов XIV-XV вв. известно, что полным названием этой денежной единицы было слово «безант» ⁶. Так в средневековой Европе назывался византийский золотой солид. На Арабском Востоке солиду соответствовал золотой динар. В правление монгольского ильхана Ирана Махмуда Газана (1295-1304) была проведена денежная реформа. Вместо разнообразных денег, чеканившихся в различных областях, была введена единая для всего государства серебряная монетная система. Денежной единицей являлся дирхем. 6 дирхемов составляли 1 динар. Эта единая монетная система оказалась настолько удобной, что вскоре была введена и в других государствах чйнгисидов — у джучидов и чагатаидов ⁷. Поэтому когда в итальянских источниках XIV в. мы читаем о соответствии 1 тавризского безанта 6 аспрам ⁸, то становится ясным, что речь идет о чингисидских серебряных динаре и дирхеме.

Итак, итальянский термин «безант», обозначенный в переводе реестра, точно соответствовал ордынскому термину «динар». Поскольку во второй половине XIV в. ордынский сом делился на 120 дирхемов, т. е. 20 динаров ⁹, то 550 сомов, пожалованных Тайдулой в качестве своеобразного задатка для раздраженных ордынских сановников и ограбленных купцов, должны были содержать 11000 динаров. Итоговое число динаров, проставленное в конце реестра, составляло цифру 10 998 (хотя подлинная сумма зафиксированных выплат была меньше на целую сотню), что практически соответствовало заявленной в послании Тайдулы венецианскому дожу сумме в 550 сомов.

Исследуем имена, представленные в платежной ведомости Тайдулы. Внимательно присмотревшись к их списку, мы сочли целесообразным подвергнуть первые четыре имени ордынских сановников разбору в комплексе. Уже отмечалось, что на нашу долю досталась не оригинальная платежная ведомость Тайдулы, а лишь [208] венецианский список с нее, в котором, к сожалению, не приводятся имена жен и других членов семей первых четырех сановников. Сохранившиеся личные имена искажены при передаче на латынь, но, поскольку все эти имена достаточно хорошо известны, мы исправили их написание в русском переводе. Из всех имен списка только к первым двум добавлены почетные приставки «бей», или «бек», обозначавшие княжеское достоинство данного сановника.

Первое имя Могулбуга неоднократно встречалось в ордынских документах ¹⁰. На протяжении всего правления Бердибека Могулбуга занимал высший в его правительстве пост — беглербека. Пережив короткие правления последующих ханов — Кулпы, Навруза, Хызра и Тимур-ходжи, Могулбуга погиб осенью 1361 г. после утверждения в Новом Сарае Кельдибека. Если Могулбуга и его семья получили от Тайдулы 1156 динаров, то следующий сановник Кутлугбуга с супругами был пожалован почти такой же суммой — 1105 динарами. Резонно было бы предположить, что Кутлугбуга являлся в ту пору вторым лицом в ханском правительстве — везиром. Однако пост везира в правительстве Бердибека от начала и до конца его правления занимал Сарай-Тимур, погибший одновременно с Могулбугой осенью 1361 г.

Обращаем внимание на одинаковое построение сложных имен Могулбуга и Кутлугбуга, которые соответственно можно передать по-русски сочетаниями «Монгольский бык» и «Благодатный бык». Вспомним одинаково сложенные имена сыновей Узбека — Тенибек и Джанибек. Во-первых, они были созвучны с именем отца, что отражало традицию многих народов Востока ¹¹; во-вторых, они показывали пример одинаково сложенных ордынских имен родных братьев. Пока мы не знаем имени отца Могулбуги и Кутлугбуги, но вполне можем допустить, что они были братьями. Старшим из них являлся Могулбуга.

Мы уже знаем, что Кутлугбуга не мог быть везиром. В 1351-1357 гг. он являлся беглербеком в правительстве Джанибека, вытеснив с этого поста Могулбугу ¹². Какой же пост он занимал в администрации Бердибека? Если вспомнить, что в платежной ведомости Тайдулы были перечислены имена лиц, так или иначе заинтересованных в получении своей доли от венецианского долга, то на втором месте в ней после имени беглербека следовало бы [209] поставить имя главы Крымского тюмена, через посредство которого и велись все переговоры с венецианской стороной. Последним известным нам документом на указанную тему было предписание Бердибека правителю Крымского тюмена Кутлуг-Тимуру, составленное 14 сентября 1358 г. ¹³ Отметим, что и в списке ходатаев к этому предписанию на втором месте после Могулбуги помещено имя Кутлуг-Тимура ¹⁴. В платежной ведомости Тайдулы на этом месте стоит имя Кутлугбуги, а имя Кутлуг-Тимура как непосредственного получателя своей доли пожалования вообще не значится. "Заключаем отсюда, что в период от середины сентября 1358 г. до начала марта 1359 г. Кутлуг-Тимура на посту правителя Крымского тюмена сменил Кутлугбуга.

Как уже говорилось, Тайдула была материально заинтересована в поддержании европейской морской торговли в Северном Причерноморье. Потому, видимо, она и сделалась «христианской заступницей». Однако ее экономическая заинтересованность на территории данного региона была скорее всего вторичной. Первичным же было ее родство с князьями правого крыла Золотой Орды, имевшими постоянные родовые кочевья в степях к западу от Волги. Княжеский род, к которому принадлежали Могулбуга и Кутлугбуга, являлся, надо полагать, родным и для Тайдулы. Вот она и помогала в первую очередь своим родственникам. В таком случае становится объяснимым и то обстоятельство, что сразу же после имен, пожалованных Тайдулой, Могулбуги и Кутлугбуги мы видим имена сына Могулбуги Тимура и, предположительно, сына Кутлугбуги Кичиг-Мухаммеда, получивших соответственно 500 и 521 динар. Что касается Тимура, то, наверное, полное имя его было Тимур-ходжа, и это он в 1354 г. выступал ходатаем перед Тайдулой за выдачу проезжей грамоты митрополиту всея Руси Алексию ¹⁵. Сложнее обстоят дела с именем и личностью предполагаемого сына Кутлугбуги Кичиг-Мухаммеда.

Вообще имена типа Кичиг (Малый) Мухаммед или Улуг (Большой) Мухаммед в ордынской истории известны. Их носили некоторые чингисиды XV в. Среди ордынских исторических деятелей XIV в. имя Кичиг-Мухаммед встречается впервые. Мухаммед — знакомое всем арабское мусульманское имя. Стоящее перед ним в качестве определения тюркское слово кичиг могло пониматься [210] как «малый, маленькиий, младший» ¹⁶. Как Тимур-ходжа являлся, скорее всего, старшим сыном Могулбуги, так и Кичиг-Мухаммед по своему положению в семье Кутлугбуги не мог быть младшим. Следовательно, он был просто малорослым, за что и получил прозвище «Малый». Обращает на себя внимание еще и тот факт, что старший сын Могулбуги, согласно платежной ведомости Тайдулы, получил на себя и свою семью 500 динаров, а Кичиг-Мухаммед только на себя одного получил 521 динар. Надо думать, что при ханском дворе положение у Кичиг-Мухаммеда было выше, чем у его двоюродного брата Тимур-ходжи. И это притом, что Тимур-ходжа по праву старшинства его отца в ведомости отмечен раньше.

Гипотетически Кичиг-Мухаммед мог возвыситься при дворе над Тимур-ходжой, женившись на ханской дочери. В таком случае, породнившись с ханом по женской линии, он переходит в разряд «зятьев» (монг. «кюреген»), приобщенных к ханской семье. Принимая во внимание допущенное нами кровное родство Тайдулы с князьями-братьями Могулбугой и Кутлугбугой, у Кичиг-Мухаммеда также была возможность породниться с ханским домом. Такая возможность, надо полагать, была реализована им в 1351 г. Именно женитьба Кичиг-Мухаммеда на ханской дочери помогла его отцу Кутлугбуге вытеснить старшего брата с поста бег-лербека в правительстве Джанибека и продержаться на этом посту до момента насильственной смерти хана, т. е. до 22 июля 1357 г. ¹⁷Захвативший ханский трон Бердибек вернул пост беглербека Мо-гулбуге, но и племянник последнего Кичиг-Мухаммед остался при дворе на положении ханского родственника. Когда в конце 1358 или начале 1359 г. Кутлугбуга получил пост главы Крымского тюмена, а значит, и предводителя над князьями правого крыла, его сын Кичиг-Мухаммед, находясь при ханском дворе, обрел в лице своего отца новую экономическую, военную и политическую опору.

Письменных свидетельств о закулисной жизни ханского двора при Бердибеке до нас не дошло. Правда, сохранился довольно путаный рассказ арабского историка того времени Ибн Халдуна, который писал: «По смерти Бердибека, ему наследовал сын его, Ток-тамыш, малолетний ребенок. Сестра его, Ханым, дочь Бердибека, была замужем за одним из старших монгольских эмиров, по имени Мамай, который в его царствование управлял всеми делами. К [211] владениям его принадлежал город Крым. В то время его там не было» ¹⁸.

Все детали рассказа Ибн Халдуна требуют уточнения. Бердибек в 1359 г. был, видимо, убит. Власть в стране захватил отец двоих сыновей Кулпа, который и года не продержался на троне, теснимый с двух сторон Наврузом и Хызром. Затем последовали 20 лет «великой замятии», когда на ордынском престоле с калейдоскопической быстротой сменяли друг друга не менее десятка ханов. Наконец, в 1379 г. в Поволжье с Востока пришел Токтамыш, общим родственником которого с Бердибеком являлся лишь их далекий пращур Джучи ¹⁹. Имя Мамая неотделимо от русской истории и в России общеизвестно по сей день. Правда, положительных сведений о нем не так уж много. Мы знаем, что всеми делами в Орде в годы правления Бердибека управлял не Мамай, а беглербек Могулбуга. Мамай же стал старшим эмиром, т. е. беглербеком, несколько позже, после создания им к западу от Волги Мамаевой орды, номинальными ханами которой считались потомки Узбека Абдулла и Бюлек, сидевшие последовательно в своей ставке Орде, находившейся в излучине Днепра ²⁰. Резиденцией Мамая тогда действительно являлся город Крым (Старый Крым).

Что дает нам рассказ Ибн Халдуна? На наш взгляд, возможность сопоставить имена Кичиг-Мухаммеда и Мамая. Иными словами, не являлись ли они именами одного и того же человека? При имеющихся данных вряд ли такое предположение безусловно доказуемо, но как аргументированная гипотеза эта догадка является весьма продуктивной. Прежде всего, она дает возможность включить такую крупную политическую фигуру, как Мамай, в реальные исторические коллизии времен правления Джанибека и Бердибека. Затем, в последующие годы, по-новому осмысливаются уже известные факты его биографии.

Аргументами в нашу пользу служит прежде всего приведенные выше два различных имени. Имя Мамай пока не поддается уверенной этимологической расшифровке. Окончание -ай довольно часто встречалось в тюрко-монгольских именах XIII-XIV вв ²¹. Из современных тюркских языков мужское имя Мамай наблюдается, например, в хакасском языке ²². По сей день бытует и русская фамилия Мамаев, образованная от интересующего нас имени. [212] Уменьшительной формой от имени Мамай является Мамак, образованная за счет присоединения к именной основе тюркского уменьшительного аффикса -ак/-ек ²³. Такая форма имени имела право на существование, но по отношению к ордынскому темнику Мамаю в западных, русских и тюркских письменных источниках не употреблялась. Между тем персоязычные средневековые авторы называли нашего героя именно Мамаком ²⁴.

Тюркско-арабское сложное имя Кичиг-Мухаммед свидетельствовало о том, что ребенок (видимо, после обряда обрезания) получил мусульманское имя Мухаммед, а позднее, когда проявилась его природная малорослость, имя это дополнилось тюркским определением Кичиг. Указанное имя не исключало, а в те времена, наоборот, предполагало наличие у ребенка второго, языческого, имени, дававшегося сразу после рождения. Известные нам под языческими тюркскими именами ордынские ханы Узбек, Джанибек, Бердибек. и другие имели вторые мусульманские имена. Мусульманским именем Бердибека также являлось имя Мухаммед. Предположив, что Мамай имел мусульманское имя Мухаммед, мы обнаруживаем и некоторое косвенное подтверждение этому в реальном существовании уменьшительных форм того и другого имен.

Помимо того, носителей обоих имен сближает у одного гипотетическая, а у другого письменно засвидетельствованная принадлежность к разряду ханских зятьев. Правда, исторические факты говорят в пользу того, что Кичиг-Мухаммед был скорее всего зятем не Бердибека, а его отца Джанибека, т. е. был женат не на дочери, а на сестре Бердибека. Однако расхождение в этом пункте рассказа Ибн Халдуна с нашими выкладками не является непреодолимым. Вспомним наш разбор рассказа Ибн Халдуна и целый ряд выявленных в нем явных несоответствий исторической действительности. И в этом случае Ибн Халдун мог ошибаться. Вероятнее всего, Бердибек был сверстником и другом детства Кичигг Мухаммеда = Мамая. Это обстоятельство помогло Мамаю = Кичиг-Мухаммеду удержаться при дворе после того, как его отец Кутлуг-буга был временно отстранен от дел в 1357 г. К тому же Мамая могли называть при дворе Малым Мухаммедом и по причине того, что Большим Мухаммедом являлся его державный покровитель Бердибек. [213]

Указанная в рассказе Ибн Халдуна связь Мамая с управлением Крымским тюменом еще при жизни Бердибека находит подтверждение в назначении его отца Кутлугбуги правителем Крыма и главой родовых князей правого крыла в конце 1358 или начале 1359 г. Позднее в Крыму находилась резиденция и беглербека Мамая. После смерти «бунтовщика» Мамая осенью 1380 г. пришедший к власти в Орде Токтамыш (1379-1395) продолжал использовать на своей службе отца Мамая Кутлугбугу, о деятельности которого в прежней должности главы Крымского тюмена и начальника над князьями правой руки свидетельствуют ордынские документы 1381 и 1387 гг. ²⁵, и сына Мамая, который раненым был взят в плен воинами Тимура в 1391 г. ²⁶

Кажущееся противоречие сказанному выше заключается в том, что в начале 1359 г. Тайдула пожаловала деньгами сына Могулбу-ги Тимур-ходжу и членов его семьи, а двоюродный брат Тимур-ходжи Кичиг-Мухаммед = Мамай получил от нее свою долю только на себя лично, хотя, как мы думаем, к тому времени он был уже давно женат на ханской дочери и имел от нее детей. Разгадка здесь заключается именно в статусе супруги Мамая и ее отпрысков. Тайдула считалась законной вдовой Узбека, матерью Джанибека и бабкой Бердибека. Однако по крови она не принадлежала к «золотому роду» чингисидов. Тайдула могла, согласно данному именному реестру, пожаловать некоей денежной суммой родовых князей и простых людей, а лицам царственной крови полагалось, пусть и те же деньги, почтительно подносить совсем по другому списку.

Наши доводы в пользу отождествления Кичиг-Мухаммеда из платежной ведомости Тайдулы с личностью знаменитого темника Мамая подошли к концу. Для полноты картины добавим, что в 1994-1995 гг. Золотоордынской археологической экспедицией Государственного Эрмитажа на северо-восточной окраине города Старый Крым был исследован курган. В нем среди прочего обнаружено средневековое захоронение по мусульманскому погребальному обряду. Это захоронение обращает на себя внимание уникальным устройством домовины (сруб в три венца) и необычно большими размерами погребальной ямы. В домовине находился скелет погребенного мужчины около 50 лет, ростом около 150 см. Петербургский [214] археолог М. Г. Крамаровский допускает, что погребенный мог быть Мамаем ²⁷. Мы такой возможности не отрицаем.

Пятое имя в платежной ведомости Тайдулы — Садраддин (Садр ад-дин — арабск. «Глава веры») могло произноситься Садруддин ²⁸. Согласно ведомости 500 динаров предназначались не одному Садруддину, но и Sirine. Последнее слово очень похоже на персидское женское имя Ширин. Однако лаконичный контекст предполагает другое объяснение личностей получателей данных 500 динаров. Имя Садруддин являлось единственным чисто арабским именем во всем списке представленных в этом документе имен. Обладателем этого имени был, скорее всего, глава (арабск. «накиб») шерифов при ханском дворе. Шерифами (арабск. «шариф», или «саййид») называли потомков семьи пророка Мухаммеда. С давних пор они расселились по всему мусульманскому миру, составляя обособленную привилегированную группу в социальной иерархии мусульманского общества и пользуясь большим авторитетом среди верующих ²⁹. Эту группу во главе с Садруддином и удовольствовала Тайдула сразу после своих соплеменников.

Шестое имя — Джанука (Zoniucho) — прежде не встречалось. Мы реконструировали это тюркское имя по его искаженной латинской транслитерации. Изначально оно слагалось из отглагольного тюркского имени яну, или джану («угроза») ³⁰, и словообразовательного аффикса со значением уменьшительности -ка ³¹. При имени Джануки стоит пояснение — «наш даруга» (nostra Deraga). Монгольский термин «даруга» был синонимом тюркского «баскак». Оба они обозначали как правителей округов (тюменов, или русских княжеств), так и отдельных населенных пунктов (городов и селений). Как уже отмечалось, данная ведомость являлась венецианским переложением на латинский язык ордынского документа, призванного частично погасить венецианскую задолженность ордынским представителям Крымского и Азовского тюменов. Глава Крымского тюмена уже назывался. Для венецианцев он не мог считаться «нашим», ибо в его тюмене проживали, базируясь в Кафе (Феодосии), торговые соперники венецианцев — генуэзцы. Резиденция венецианского консула находилась в Азове, где венецианцам принадлежал целый квартал. Следовательно, для венецианского переводчика ведомости Тайдулы именно глава Азовского тюмена [215] являлся «нашим даругой». Прежде правителем Азовского тюмена был Черкес-ходжа, или Черкесбек. Видимо, после того как сменился правитель в Крыму, то же произошло и в Азове. Новому темнику причиталось 540 динаров.

На седьмом месте в ведомости отмечен коллективный получатель денег — армяне. Если все предыдущие высокопоставленные ордынские чиновники вместе взятые получили от Тайдулы 4322 динара, то армянам полагалось отпустить 5000 динаров. О каких армянах шла речь? В расположенной на территории Крымского тюмена Кафе находилось главное торговое представительство Генуи в Северном Причерноморье. Однако собственно генуэзцев в городе проживало сравнительно немного. К 1475 г. население Кафы, согласно итальянским источникам, насчитывало 70 тыс. человек, из которых генуэзцев было около 1 тыс. Остальные горожане относились по этнической принадлежности к армянам, грекам, евреям и тюркам. Во 2-й половине XV в. армяне составляли 2/3 населения Кафы. Практически вся местная торговля в городе находилась в руках армянских купцов ³². Вряд ли положение в местной торговле Кафы в середине XIV в. сильно отличалось от только что описанного.

При торговых поездках в Византию кафинские купцы арендовали себе места на генуэзских судах, ибо генуэзцы торговали на территории Византии практически беспошлинно. Когда осенью 1353 г., во время венециано-генуэзской войны 1350-1355 гг., венецианцы под Константинополем впервые захватили товары 9 ордынских купцов, находившихся на генуэзском торговом судне, купцы обратились с жалобой на венецианцев к хану, требуя полного возмещения ущерба ³³. Эти купцы и были «армянами» ведомости Тайдулы. Таким общим этнонимом назвал ограбленных купцов из Кафы составитель сокращенного латинского списка с подлинной платежной ведомости. Среди пострадавших, возможно, были и греческие купцы. Торговцы, носившие арабские мусульманские имена, вполне могли быть этническими армянами — выходцами из Хулагуидского Ирана.

На восьмом и девятом местах отмечены дети бывшего главы Крымского тюмена Кутлуг-Тимура и его супруга Чолак, получившие соответственно 200 и 500 динаров. Вывод здесь [216] напрашивается только один: к началу марта 1359 г. самого Кутлуг-Тимура уже не было в живых. Другое дело, что неизвестны обстоятельства его смерти. Не знаем мы также о наличии или отсутствии родственных связей между семьями прежнего и нового правителя Крымского тюмена, а значит, и предводителя князей правого крыла Золотой Орды. Пока известно лишь, что покойный Кутлуг-Тимур возглавлял Крымский тюмен в 1357-1358 гг. Он являлся сыном Тюлек-Тимура, перешедшего от Ногая на сторону хана Токты (1290-1312) в 1300 г. и управлявшего Крымом до 1341 г. Непосредственным предшественником Кутлуг-Тимура на посту главы Крымского тюмена был его родственник по отцу Зайнуддин Рамазан (1349-1357). Мы не знаем, кто управлял Крымом в 1341-1349 гг.

На десятом месте в ведомости стоит безымянный казначей Тай-дулы, труд которого по распределению общей суммы пожалования был оценен дарительницей в 155 динаров.

Одиннадцатое место занимает Бачман. Вряд ли стоит сомневаться, что это тюркское имя принадлежало тому купцу Бачману, который осенью 1353 г. морским путем возвращался со своими товарами с Кипра и пострадал от второго венецианского захвата ³⁴. Его ущерб тогда оценивался суммой, составлявшей одну восьмую от ущерба, понесенного купцами, обозначенными в ведомости Тайду-лы этнонимом «армяне». Теперь ханша одарила его 540 динарами.

На двенадцатом месте числится «алафа» переводчику-армянину. При сношениях с Ордой и позднее с Крымским ханством термин «алафа», или «олафа», широко употреблялся и на Руси ³⁵. Этим арабским по происхождению словом в Орде обозначали фураж, провизию и жалованье ³⁶. В данном случае безымянный армянин, выполнявший при дворе. Тайдулы функции переводчика по связям с итальянцами, получил за свою службу 20 динаров. Если основываться на данных арабского автора середины XIV в. ал-Омари, в то время весовой единицей продуктов питания в Орде служил ратл, весивший несколько больше 1 кг. ³⁷ Так что на 20 динаров там можно было купить около тонны зерновых и зернобобовых типа пшеницы, ячменя, проса и маша или же не менее 350 кг баранины ³⁸.

Тринадцатое место отведено расчету денег, затраченных на составление двух посланий Тайдулы. Одно из них было адресовано венецианскому дожу Джованни Дольфину (1356-1361), а другое [217] направлено венецианскому консулу в Азове. Содержание первого послания нам уже известно. В письме к венецианскому консулу в Азове ханша должна была традиционно повторить содержание ее послания к дожу и поручить этому представителю Венеции в Азове поторопиться со сбором и возвращением ей всей суммы понесенных ею «благотворительных» затрат, включая деньги, потраченные ею на составление и отправку обоих «доплатных» посланий.

На последнем, четырнадцатом, месте подсчитана общая стоимость подарка Тайдулы послам венецианского дожа Джованни Квирини и Франческо Бону, а также бумаги, затраченной на оба послания, и «прочих» издержек. В целом затраты на все это составили 103 динара. Подарком послам дожа послужила штука эс-карлаты. Так называлось дорогое, тонкой выделки флорентийское сукно, преимущественно красного цвета. Длина сукна в «штуке» нам неизвестна. В шелковых тканях она варьировала, в зависимости от вида и сорта ткани, от 15 до 36 м в штуке ³⁹.

Итоговая сумма затрат Тайдулы, проставленная в последней строке платежной ведомости, — 10998 динаров. Если все цифры в ведомости проставлены без ошибок, то в итоге получается число 10 898. Не исключено, что это казначей ханши «ошибся» на целую сотню динаров в свою пользу.

Итак, Тайдула заплатила из своей казны крупную сумму денег своим близким родственникам, правителям Крымского и Азовского тюменов, а также богатейшим ордынским купцам названных территорий буквально накануне крупнейших потрясений в стране, обеспечивая тем собственное стабильное положение в Орде и рассчитывая при этом незамедлительно восполнить свои затраты за счет правительства Венеции.

(пер. А. П. Григорьева, В. П. Григорьева)
Текст воспроизведен по изданию: Коллекция золотоордынских документов XIV века из Венеции. СПб. СПБГУ. 2002

© текст - Григорьев А. П., Григорьев В. П. 2002
© сетевая версия - Тhietmar. 2007
© OCR - Трофимов С. 2007
© дизайн - Войтехович А. 2001
© СПБГУ. 2002

Комментарии

1. Diplomatarium Veneto-Levantinum, sive Acta et Diplomata res Venetas., Graecas atque Levantris illustrantia. Pars 2, a. 1351-1454 / Ed. by R. Predelli. Venetiis, 1899. P. 53, N27.

2. Гл. V. С 168-179.

3. Гл. VII. С. 185-191.

4. Гл. IV. С. Х53-154.

5. Гл. IX. С. 196-203.

6. Карпов С.П. Документы по истории венецианской фактории Тана во второй половине XIV в. // Причерноморье в средние века / Под ред. С. П. Карпова. М., 1991. Вып. 1. С. 202-204, 209-211.

7. Петрушевский И.П., Пигулевская Н.В., Якубовский А.Ю. и др. История Ирана с древнейших времен до конца XVIII в. Л., 1958. С. 204.

8. Карпов С.П. Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII-XV вв.: Проблемы торговли. М., 1990. С. 235.

9. Мухамадиев А.Г. Булгаро-татарская монетная система в XII-XV вв. М., 1983. С. 83.

10. Григорьев А.П. Обращение к ордынскому хану и его сановникам в посланиях венецианского дожа XIV в. // Вестн. С.-Петербург, ун-та. 1992. Сер.2. Вып.4. С. 11.

11. Гафуров А.Г. Имя и история. Об именах арабов, персов, таджиков и тюрков. Словарь. М., 1987. С. 41-43.

12. Гл. III. С 117; Гл. IV. С. 163.

13. Гл. VII. С 185-191.

14. Там же. С. 187-188.

15. Григорьев А.П. Проезжая грамота Тайдулы от 1354 г.: Реконструкция содержания // Востоковедение / Отв. ред. В.Г. Гузев, О.Б. Фролова. СПб., 1993. Вып. 18. С. 152-153.

16. Древнетюркский словарь. Л., 1969. С.306.

17. Гл. IV. С. 124-128.

18. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. СПб., 1884. Т. 1. С. 373 (текст), 389 (перевод).

19. Григорьев А.П. 1) Золотоордынские ханы 60-70-х годов XIV в.: Хронология правлений // Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки / Отв. ред. Г.Я. Смолин. Л., 1983. Вып. 7. С. 9-54; 2) Шибаниды на золотоордынском престоле // Востоковедение / Отв. ред. В.Б. Касевич, Ю.М. Осипов. Л., 1985. Вып. И. С. 160-182.

20. Григорьев А.П. Золотоордынский город Орда // Востоковедение / Отв. ред. В.Г. Гузев, О.Б. Фролова. Л., 1990. Вып. 16. С. 152-158.

21. Гафуров А.Г. Указ. соч. С.29.

22. Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. М., 1979. С. 222.

23. Древнетюркский cловарь. С.650.

24. Тизенгаузен В.Г. Указ. соч. М.; Л., 1941. Т.2. С. 109, 115, 150, 165.

25. Григорьев А.П. Пожалование в ярлыке Токтамыша // Востоковедение / Отв. ред. С.Н. Иванов, Ю.М. Осипов. Л., 1981. Вып. 8. С. 126-136; Basso E. Jl "bellum de Sorcati" ed i trattati del 1380-87 tra Genova e l'Orda d'Oro // Studi Genuensi. Nuova serie. 1990-8. Genova, 1991. P. 25-26.

26. Тизенгаузен В.Г. Указ. соч. Т.2. С. 115, 165.

27. Эрмитажные чтения памяти Б.Б. Пиотровского: Тезисы докладов. СПб., 1996. С.38-41.

28. Гафуров А.Г. Указ. соч. С. 185.

29. Ислам. Энциклопедический словарь // Под ред. Г. В. Милославского, Ю.А. Петросяна, М.Б.Пиотровского. М., 1991. С. 185-186, 203-204, 294.

30. Будагов Л.3. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий. СПб., 1871. Т. 2. С. 344.

31. Серебряков В.А., Гаджиева Н.3. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. М., 1986. С. 101.

32. Зевакин Е.С., Пенчко Н.А. Из истории социальных отношений в генуэзских колониях Северного Причерноморья в XV веке // Исторические записки / Отв. ред. Б.Д. Греков. 1940. Т. 7. С. 4, 24-27.

33. Гл. IX. С. 201.

34. Там же.

35. Словарь русского языка XI-XVII вв. / Гл. ред. С.Г.Бархударов. М., 1975. Вып. 1. С. 27.

36. Будагов Л.З. Указ. соч. СПб., 1869. Т. 1. С. 27.

37. Давидович Е. А. Материалы по метрологии средневековой Средней Азии. М., 1970. С. 101.

38. Тизенгаузен В.Г. Указ. соч. Т. 1. С. 242.

39. Карпов С.П. Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII-XV вв.: Проблемы торговли. С. 123, 157, 161.