В культуре древней Месопотамии понятие круга сформировалось примерно к 2300 г. до нашей эры. Аналогичное понятие — понятие свастики — возникло в культуре Дальнего Востока около 3000 г. до нашей эры. Образ круга с крестом внутри характерен для многих куль­тур. Его роль заключается в том, чтобы выражать интуитивно пости­гаемые человеком отношения с внешними процессами, такими как изменение времен года. Древние шумеры связали времена года с че­тырьмя известными им планетами — Марсом, Сатурном, Меркурием и Юпитером.

«Вавилоняне связали эти планеты с разными божествами, общим источником которых считалось солнце... Все эти боги воплощали со­бой отраженные солнцем различные аспекты времени. Мардук считал­ся наиболее полным выражением сущности солнца; Набу — воплоще­нием вечернего и осеннего солнца; Нинурта — полдневвого и летнего светила, а Нергал — зимнего и ночного солнца» (Kuhn, 1976, р. 179).

Таким образом, человек с древних времен располагал себя в цент­ре фигур с четырьмя элементами, нередко идентифицируя себя с солн­цем, вокруг которого все вращается. Конкретное воплощение этой пси­хической и культурной конструкции — это мандала и ее проекция на внешние формы, что знаменует собой закономерный этап в развитии человеческой психики. Современный человек знает, что солнце являет­ся центром Солнечной системы, однако его бессознательные потребно­сти и желания говорят ему нечто иное. Так же как и его далекие предки, современный человек испытывает потребность в том, чтобы найти не­кий центр, на который можно было бы ориентироваться в быстро изме­няющемся мире, и расположить себя в этом центре наподобие солнца. В психологическом смысле человек становится в этом случае микро­космом, и его вселенная с ним самим в центре представляет собой сво­еобразное чрево или убежище. Это позволяет ему черпать силы из бессознательного и реструктурировать свои отношения с внешним ми-

- 14 -

ром. Таким образом, современный человек обращается к архетипическому символу мандалы, передававшемуся во времена древних цивили­заций из поколения в поколение посредством религиозных ритуалов.

По поводу процесса психической дифференциации Иоланда Якоби пишет следующее: «Разделение одного на четыре элемента отража­ет процесс дифференциации, связанный с раскрытием энергии одного и ее распределением по всем четырем сторонам света. В плане психи­ческого развития аналогичный паттерн предполагает стабилизацию, расширение и созревание Эго, что сопровождается прогрессивной диф­ференциацией четырех основных психических функций (мышление, чувства, интуиция и ощущения)» (Jacobi, 1959, р. 173).

В качестве религиозного ритуального инструмента, способству­ющего объединению сознательных и бессознательных проявлений психической жизни и самореализации, в тибетской традиции бонпо с глубокой древности использовался круг. Традиция бонпо представ­ляла собой наиболее древнюю на Тибете систему религиозных пред­ставлений. С распространением в этом регионе буддизма религия бонпо стала подвергаться гонениям. В то же время, начиная с VIII века буддизм воспринял символику мандалы и как оригинальный ре­лигиозный орнамент, и как инструмент инициации (Snellgrove, 1967, р. 191-225).

Буддистская картина мира, как и в религии бонпо, оказалась спро­ецированной на различные элементы мандалы (Blofield, 1979, р. 120). При их использовании в качестве инструмента медитации буддистские Мандалы способствуют актуализации тех психических качеств, кото­рые они отражают.

Другой культурной традицией, в которой символика мандалы по­лучила широкое распространение, является культура североамерикан­ских индейцев. Создаваемые ими композиции из песка способствова­ли установлению гармоничных отношений между внутренней и внеш­ней реальностью и поэтому использовались в качестве инструмента исцеления. «Эта церемония могла вести, а могла и не вести к исцеле­нию его (пациента) тела, но он все равно верил в силу ее воздействия, считая, что мандала способствует разрешению внутренних конфлик­тов и созданию спокойного и гармоничного состояния как в нем самом, так и в окружающем его мире (психосоматическая терапия)» (Villasenor, 1963, р. 2). С аналогичной целью мог также использоваться танец.

- 15 -

В этом смысле интересна работа Симпсона (Simpson, 1970), указываю­щего на тесную взаимосвязь между поклонением солнцу и исполнени­ем воспроизводящих его движение по небосводу танцев.         

Во многих культурах человек, храм и город воспринимаются в качестве холистических символов. Описанный в Библии образ Нового Иерусалима, на который ссылается Джон Митчелл (Mitchell, 1972, р. 64), также представляет собой мандалу.

При сооружении храмов в Европе использовались витражи в фор­ме цветков, способствовавшие достижению состояния глубокой кон­центрации: «Готические соборы XIII века знаменуют собой последнюю попытку создать интегрированный культурный комплекс... Несмотря на существовавшую в то время географическую изоляцию, конструк­ция соборов, их смысл и назначение предстают как тесно связанные друг с другом составляющие целостного пространства, и это характер­но как для мечетей, так и соборов X-XV столетий... Общим для всех этих сооружений является то, что они предполагают восприятие чело­веком в качестве микрокосмоса; общество же и человеческие отноше­ния при этом выступают в качестве отражения космической реальнос­ти» (Arguelles, 1972, р. 44).

Очень важно, что мандала отражает не только отношения челове­ка с внешним миром, но и взаимоотношения между различными аспек­тами внутренней реальности (Govinda, 1975).             

Феномен мандалы не ограничивается религиозней и психотера­певтической практикой, но может также использоваться в качестве сред­ства самопознания. Держась за нить Ариадны, человек отправляется на поиски самого себя, не имея никаких гарантий того, что ему удастся дойти до конечного пункта своего путешествия. Им движет надежда на преображение. Мандалы передают при этом разные формы бытия, при­вычные и странные переживания, а иногда также опыт важных откры­тий. В отличие от дневника, представляющего собой линейный способ фиксации наблюдений, мандала является гештальтным способом отра­жения, пригодным для ретроспективного анализа. Каждый из нас пред­ставляет собой состоящую из разных цветов радугу — радугу эмоцио­нальных состояний. В каком бы состоянии мы ни находились, оно яв­ляется своеобразным термостатом, позволяющим уравновесить потоки наших переживаний. В состоянии здоровья эти потоки движутся естественно и свободно. В состоянии кризиса и болезни на пути их цирку-

- 16 -

ляции возникают препятствия. Если нам удается преодолеть эти пре­пятствия, наша психическая жизнь наполняется новым содержанием. К сожалению, использование лекарств часто ведет к остановке процес­са: мы перестаем испытывать боль и страдание, но и не растем, что отражается в стереотипном характере создаваемых хроническими па­циентами мандал.

В психотерапевтической ситуации пациент может и не следовать инструкции психотерапевта, и последний с этим считается. В большин­стве случаев, после установления раппорта, мандалы создаются паци­ентом с подачи психотерапевта. Когда Эго повреждено или дисгармо­нично, мандала выступает в качестве поддерживающей его структуры. В этих случаях она представляет собой некое подобие алхимического сосуда: «Для того чтобы процесс изменений мог протекать должным образом, алхимический сосуд — как и крут психики, мандала — дол­жен быть закрыт. В алхимии процесс изменений происходил в веще­стве, находящемся в закрытой реторте. Таким же образом психологи­ческие изменения невидимо происходят в недрах души, прежде чем произойдет примирение противоположностей и будет создан ее новый центр. Протекающий в герметическом сосуде процесс изменений ведет к высвобождению значительной энергии, которая может разорвать со­суд, если он сделан из недостаточно прочного материала, либо из него могут выйти газы или духи, из-за чего важнейшие ингредиенты могут быть потеряны. В связи с этим герметизация сосуда представлялась чрезвычайно важной. Когда человек в ходе аналитической терапии переживает процесс индивидуации, он сталкивается с аналогичными проблемами» (Harding, 1973, р. 430-431).

«Когда психический материал недостаточно понятен, включает неизвестные элементы и связан со скрытыми потенциями и неосозна­ваемыми динамическими факторами, очень важно, чтобы круг оставался закрытым» (Harding, 1973, р. 385).

Ритуальная мандала отличается от личной. Первая в большинстве случаев является предметом идеализации, иллюстрирует гармоничные отношения между элементами и состояние гомеостаза, к которому мож­но стремиться, но которое очень трудно достичь в реальной жизни, где все пребывает в постоянном движении и процессе изменений. Приме­ром такой ритуальной мандалы могут служить буддистские изображе­ния: «Характерным признаком мандалы является ее симметричность,

- 17 -

поскольку она, прежде всего, должна выражать эманацию духовной энергии из центра в окружающее пространство. Поскольку те боже­ства, посредством которых эта эманация распространяется, выступают в форме чистых символов, их форма и число подсказывают медитиру­ющему качества его собственной личности. Он должен идентифициро­ваться с двумя вещами — священными нирваническими формами, с одной стороны, и элементами своего «я» (самара) — с другой. Наибо­лее простой мандалой является такое изображение, на котором пред­ставлены пять скандас (проявлений личности, таких как заблуждение, ярость, страсть, зависть, злоба) и четыре природных элемента. В боль­шинстве случаев изображается пять фигур Будды и фигуры четырех богинь — Локаны (земля), Мамаки (вода), Пандры (огонь) и Тары (воз­дух). Пятый элемент — пространство, — соотносимый с сознанием, которое символизирует Виджнана, расположен в центре» (Snellgrove, 1959, р. 31).

Следует учесть, что основное различие между ритуальной и лич­ной мандалами заключается в том, что первая представляет собой ста­тичную систему, в то время как личная мандала всегда находится в про­цессе изменений: «Четвертичность, образы мандалы появляются в мо­мент психического кризиса и передают ощущение стабильности и покоя. Символ четырехэлементной природы психики оказывает стабилизиру­ющее воздействие, позволяя на мгновение постичь неподвижную бес­конечность. Мандалы тибетского буддизма используются именно с та­кой целью. Они являются инструментами медитации, вызывающими ощущение мира и покоя, а также надежной укорененности в вечном и защиты от связанных с изменениями опасностей. Проходящие психо­терапию пациенты иногда самостоятельно приходят к данной форме медитации над своими мандалами, когда их психическая целостность находится в опасности» (Edinger, 1973, р. 183).

Понятие центра, из которого все исходит, является определяющим. Лишь сейчас, после многих лет изучения изобразительной продукции пациентов, мне удалось увидеть в них проявление странной, неожи­данной закономерности, которая лежит в основе создания мандал. Она удивительно напоминает гороскоп, но движение в ней происходит в обратном направлении. Я не считаю себя специалистом в области астрологии, но хочу лишь отметить эту весьма любопытную связь между, мандалой и гороскопом. Понятие центра в одной из работ раскрывает-

- 18 -

ся следующим образом: «В качестве примера можно взять строение мандалы. Это слово переводится как "круг" и взято из тибетского язы­ка, где оно иногда означает "центр", а иногда — "то, что окружает", фактически мандала представляет собой целую серию кругов, вписан­ных один в другом или расположенных иным образом, которые заклю­чены в квадрат. Данное изображение создается на земле с помощью цветных нитей или окрашенной рисовой муки. Оно включает различ­ных божеств тантрического пантеона, расположенных в определенном порядке. Мандала, таким образом, символизирует imago mundi и, в то же время пантеон. Ритуал посвящения неофита состоит, наряду с про­чим, в его прохождении через определенные зоны и получении доступа к разным уровням мандалы. Этот ритуал проникновения можно рассматривать в качестве эквивалента хорошо известного ритуала хожде­ния вокруг храма (прадакшина), или восхождения на "чистые земли", каковыми являются высшие уровни храма. С другой стороны, располо­жение неофита в мандале можно рассматривать в качестве аналогии такой инициации, которая предполагает движение по лабиринту. Неко­торые мандалы чрезвычайно напоминают лабиринт. Функция мандалы, по меньшей мере, двояка, что также присуще лабиринту. Проник­новение в мандалу, с одной стороны, представляет собой аналог ритуала инициации, и, с другой стороны, мандала "защищает" неофита от расположенных во внешнем пространстве злых сил и помогает ему скон­центрироваться для того, чтобы найти свой собственный "центр"» (Eliade, 1976, р. 13).

Можно также увидеть сходство мандалы с зачатием и дальнейшим развитием плода в матке: «Вершина Космической Горы представляет собой не только наивысшую точку на земле, но и пуп земли, то место, с которого началось творенье». «Он создал мир, подобный эмбриону», — гласит священный текст. «Бог» создавал мир, начиная с пупа земли, и отсюда творение происходило в разных направлениях. «Мир был со­здан, начиная с Сиона», — гласит другой текст. Подобная символика характерна и для Древней Индии. В Ригведе описывается, что вселен­ная создавалась из центральной точки, откуда творение распространя­лось во всех направлениях... Рай, в котором был сотворен Адам, ко­нечно же, располагался в центре космоса. Рай являлся «пупом земли» и в соответствии с индийской традицией размещался «на Горе более вы­сокой, чем все остальные» (Eliade, 1976, р. 8).

- 19 -

По поводу символа мандалы Юнг пишет следующее: «Исполь­зуемые в ходе различных церемоний мандалы имеют очень большое значение, поскольку в их центре обычно располагаются изображе­ния высших божеств - либо сам Шива - нередко в объятиях 6 Шакти - либо Будда, Амитаба, Авалокитешвара, либо один из ве­ликих учителей Махаяны, либо просто дорье - символ всех свя­щенных сил - как созидательных, так и разрушительных» (Jung, 1953 р. 93—94)

К этому следовало бы добавить и то, что пишет Хардинг: «В хри­стианских мандалах Христос Вседержитель располагается в центре и окружен эмблемами или символами четырех евангелистов в виде изоб­ражений быка, орла, льва и ангела. Они выражают четыре формы про­явления или эманации священной силы в ее связи с человеком. Иногда в качестве центральной фигуры выступает Мария на троне, сидящая с Богом-Отцом и Богом-Сыном, либо держащая на коленях Сына в коро­не Данное изображение означает то, что воплотившийся в человечес­ком облике Бог обрел свою священную силу и правит миром, распола­гаясь в его центре. В мандалах последующих веков в центре иногда находится абстрактная фигура, например заученный в треугольник глаз, означающий, по-видимому, всевидящее божественное сознание, проявляющееся в Троице. Нет сомнений в том, что подобные изобра­жения первоначально были созданы на основе пережитых некоторыми людьми видений; их переживания были облечены в такую форму, и с течением времени то один, то другой человек обнаруживали, что их собственный опыт может быть передан в аналогичном виде. Первона­чальный образ претерпевал изменения до тех пор, пока опыт многих людей не выкристаллизовался в определенной законченной форме и не был канонизирован в качестве священного изображения» (Harding, 1953, р. 360-366).

В различных ритуалах исцеления человеку предлагается создать мандалу, используя те или иные материалы, как описано в приведен­ном ниже примере. В данном случае описывается исцеляющий ритуал в традиции: «Нарисуй магический круг, используя песок пяти цветов. Приготовь окрашенную шерсть и шелк пяти цветов. Сделай первое приношение в виде жертвенного пирога, изготовленного из различных зерен древесного молока и трех сладких субстанций. Соверши покло­нение богиням природных элементов и времен года. Прочитай молит-

       - 20 -

ву, в которой раскроется подлинная сущность Победителя. Благодаря этому беспорядочные элементы обретут покой, и все то, что пережива­ло состояние хаоса, пребудет в мире.

Для того чтобы обеспечить долгую жизнь, счастье и удачу, совер­ши этот ритуал, используя для этого разные ритуальные вещества. На очищенном пространстве, служащем основой для работы, нарисуй с помощью зерен свастику. Приготовь вещества и талисманы. Воскури благовония и принеси дары. Поклонись восьми богам и соедини все элементы. Произнеси благословение, и исцеление совершится» (Shellgrove, 1967, р. 35).

Аналогичным образом в культуре североамериканских индейцев центральная часть песочных мандал часто представлена изображени­ем Отца-Неба и Матери-Земли. Они могут также изображаться в виде пыльцы — золотой пыли, таинственная оплодотворяющая сила кото­рой так много значила для индейцев племени Навахо, или в виде зерен кукурузы — женских семян. Первое символизирует отца, второе — дар тела Матери-Земли.                                                                   

Когда Юнг был в Индии, он разговаривал с ламаистским священ­ником о функциях мандалы в тибетском буддизме и узнал от него, что имеющиеся в храме мандалы не используются во время богослужений, а вместо этого служат вспомогательным инструментом при медитации. Такое использование мандал в чем-то аналогично практике направлен­ного воображения, которая предполагает создание клиентом собствен­ной мандалы. Если человек переживает религиозный конфликт или имеет серьезные личные проблемы, он самостоятельно создает мандалу и благодаря этому разрешает конфликт» (Harding, 1953, р. 391).

- 21 –