Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Момоти Сандаю был госи из района Ходзиро г. Уэно и владел усадьбой в Рюгути г. Набари. Он служил советником по шпионажу у госи юга провинции. Однако в его биографии есть множество неясностей. Например, в генеалогии существующей и ныне семьи Момоти имя Момоти Сандаю даже не значится. Интересно, что уже иллюстрированная биографии Тоётоми Хидэёси «Эхон тайкоки», опубликованная в 1802 г., ставит под вопрос реальность существования этого человека. По‑видимому, если подобный мастер нин‑дзюцу и жил когда‑либо, он сам в немалой степени постарался замести свои следы. Так в одном из преданий утверждается, что у Сандаю было две семьи, причем ни одна из них не знала о существовании другой. Кроме того в некоторых генеалогиях нин‑дзюцу указывается что отца Момоти Сандаю тоже звали Момоти Сандаю, а некоторые источники указывают, что Момоти Сандаю и Фудзибаяси Нагато‑но Ками – одно и тоже лицо, в одном случае действовавшее под настоящим именем, а в другом – под псевдонимом!
Существует множество легенд о незаурядном мастерстве Момоти Сандаю. В молодости он долгое время служил могущественному Такэде Сингэну. Однажды он получил приказ проникнуть в замок Сувы Ёримицу и выведать его планы. Сандаю уже крался к покоям князя, когда неожиданно появившийся охранник увидел его и поднял крик. Это было последнее, что он успел сделать, так как ниндзя мгновенно прикончил его мечом. Однако на крик сбежалась вся стража замка – несколько десятков вооруженных до зубов самураев Путь отступления был отрезан. Тогда Сандаю, попавший в едва ли не безвыходную ситуацию, применил свое излюбленное искусство, которое в нин‑дзюцу Ига‑рю именовалось «най‑но дзюцу», а в Кога‑рю – «мэйдо‑но дзюцу» – «искусство грохота». Суть этой шпионской уловки заключалась в том, чтобы при помощи голоса и передачи вибрации стенам сымитировать землетрясение. Едва он воспользовался этим методом, как все его преследователи, позабыв о ниндзя, сразу же ринулись из дома наружу, ища спасения от «землетрясения». А находчивый шпион преспокойно выбрался из замка.
Неизвестно по какой причине, но Момоти Сандаю рассорился с Такэдой Сингэном, и тогда тот, решив разделаться с ненавистным ниндзя, подослал к нему своего шпиона Хадзику Дзюбэя. Дзюбэй незаметно проник в дом к Сандаю и притаился в темноте в ожидании удобного момента, чтобы отправить на тот свет врага своего господина.
Застав Сандаю в глубоком сне в своей комнате, синоби Такэды решился действовать. Он раскрыл небольшой мешочек, принесенный с собой, и выпустил из него прямо на спящего дзёнина нескольких разъяренных ласок, которые томились от голода несколько дней и теперь сразу же набросились на жертву. Хадзика Дзюбэй уже собирался прикончить заспавшегося ниндзя ядовитой стрелкой из духовой трубки, когда Сандаю, который лишь притворялся спящим и был заранее предупрежден своими лазутчиками о предстоящем «визите», швырнул в него пригоршню крысиного помета из мешочка, припрятанного у изголовья. Поскольку ласки обожают крысиный помет, они тут же оставили хитроумного ниндзя в покое и обрушились на незадачливого Хадзику, который вскоре был загрызен ими насмерть.
Имена дзёнинов были строго засекречены. Поэтому даже в знаменитой энциклопедии по нин‑дзюцу «Бансэнсюкай» ничего не сообщается о семьях дзёнинов Хаттори, Момоти и Фудзибаяси. Зато в ее 1 томе, озаглавленном «Вопросы и ответы» названы некоторые знаменитые тюнины Ига‑рю: Номура Ои Магодаю, Синдо Котаро, Татэока Митидзюн; Симоцугэ Кидзару, Симоцугэ Кодзару, Уэно Хидари, Ямада Хатиэмон, Камбэ Конан, Отова Кидо, Такаяма Таросиро, Такаяма Тародзаэмон.
При внимательном рассмотрении «фамилий» тюнинов, зафиксированных в «Бансэнсюкай» выясняется, что все это, на самом деле, названия поселений, разбросанных по провинции Ига. Три из них расположены в г. Ига Уэно (префектура Мии) и его окрестностях, остальные, за исключением Камбэ, находятся в уезде Аяма той же префектуры, а Камбэ расположено в уезде Нага. Простонародные уменьшительные имена‑прозвища ниндзя из Ига резко контрастируют с фамилиями синоби Кога, которые являются типичными фамилиями самурайских родов.
Не обо всех этих тюнинах мы располагаем какой‑либо информацией, от большинства остались только имена. До наших дней, благодаря энциклопедии «Бансэнсюкай», сохранились отрывочные анекдоты о Ямаде Хатиэмоне, Отове Кидо, Синдо Котаро и о Татэоке Митидзюне.
Тюнины Ига периода Сэнгоку‑дзидай
Татэока (Игасаки) Митидзюн
Татэока (Игасаки) Митидзюн прославился как мастер захвата вражеских крепостей.
Отова Кидо
Житель Отовы деревни Марубасира провинции Ига. Местечко Отова расположено в горах на границе Ига и Кога. Местность здесь делает удобным сообщение с Кога и, напротив, горы как бы изолируют это место от Ига. Кидо – это старинная семья ниндзя, славившаяся своим мастерством. Считается, что Отова Кидо был одним из самых лучших тайных агентов во всей провинции.
По‑видимому, Отова Кидо был тюнином в агентурной сети Фудзибаяси Нагато. В старинных документах имеется упоминание о том, что он пытался убить из ружья князя Оду Нобунагу (подробно об этом рассказывается в следующей главе). Поскольку в некоторых источниках аналогичные сведения сообщаются о другом тюнине – Игасаки Митидзюне – существует предположение, что в обоих случаях речь идет об одном и том же человеке. Но, возможно, что эти 2 тюнина просто всегда работали в связке.
Гэнины Ига периода Сэнгоку‑дзидай
Симоцугэ Кидзару
Гэнин из деревни Симоцугэ, что в уезде Аяма провинции Ига. Славился необычайной ловкостью и подвижностью, умением лазить и прятаться на деревьях, за что и получил прозвище «Кидзару» – «Древесная обезьяна». Настоящее имя Кидзару – Уэдзуки Сасукэ. Некоторые специалисты по истории нин‑дзюцу, например, Фудзита Сэйко, считают, что он послужил прообразом для Сарутоби Сасукэ – героя многочисленных преданий и развлекательных рассказов.
Симоцугэ Кодзару
Он жил вместе с Кидзару в деревне Симоцугэ и, подобно своему товарищу, славился ловкостью и прыгучестью. Из‑за того, что он был ниже ростом своего приятеля, его и прозвали «Кодзару» – «Маленькая обезьяна». Есть предположение, что он был сыном Кидзару.
Номура Ои Магодаю
Этот ниндзя также жил в деревне Симоцугэ уезда Аяма в местечке Номура.
Синдо Котаро
Еще один гэнин из деревни Ниси Симоцугэ уезда Аяма. Жил в местечке Синдо.
Уэно Хидари
Уроженец деревни Уэно уезда Аяма (ныне г. Уэно). Настоящее имя – Такава Сахэй.
5 вышеназванных гэнинов были лучшими ниндзя в организации Фудзибаяси Нагато‑но Ками. Следующие далее гэнины принадлежали к сети Момоти Тамбы.
Ямада Хатиэмон (Яэмон)
Жил в деревне Ямада уезда Ямада. Прославился как выдающийся мастер искусства переодевания (хэнсо‑дзюцу). Об этом шпионе рассказывают, что он мог пройти сквозь толпу и успеть несколько раз изменить внешность, так что прохожие могли описать его потом в десятке видов.
Такаяма Таросиро
Гэнин из организации Момоти, живший на горе Такаяма в деревне Томода уезда Ямада.
Камбэ Конан
Уроженец деревни Камбэ уезда Набари.
Исикава Гоэмон
Уроженец Исикавы деревни Кавааи уезда Аяма. Лучший гэнин Момоти Тамбы. После разгрома коалиции госи Ига в 1581 г. бежал в Киото и стал разбойником, покушался на жизнь диктатора Тоётоми Хидэёси, но был схвачен и сварен заживо.
Названные выше 9 ниндзя были лучшими мастерами нин‑дзюцу Ига‑рю периода Сэнгоку‑дзидай. Они известны как «кюнин‑но самурай» – «9 самураев» из Ига.
Ниндзя из Кога в период Сэнгоку‑дзидай
После того, как в период Камакура кланы госи из Кога превратились в вассалов семьи Сасаки, в уезде установилось относительное спокойствие. Вассалитет госи отнюдь не означал полной потери самостоятельности. В действительности семья Сасаки, понимая всю силу и опасность буси из Кога, почти не вмешивалась в их дела. К тому же вассалами Сасаки стали не все кланы госи, а только самые крупные из них, в частности, семья Мотидзуки, которой князья Сасаки номинально отдали уезд Кога во владение. Фактически большинство кланов госи сохранило свои поместья и независимость. При этом Мотидзуки играли одновременно роль моста и заслонки: с одной стороны, они обеспечивали передачу и выполнение распоряжений Сасаки дзи‑дзамураями, с другой, будучи номинальными владельцами уезда, прикрывали действия своих «вассалов»‑госи.
Формальное подчинение князьям Сасаки не привело, однако, к стабилизации ситуации в Кога. Дело в том, что земли здесь уже давно были поделены. И поскольку сыновей в каждой семье госи, как правило, было несколько, в условиях нераздельного наследования старшим сыном всего поместья, средним и младшим сыновьям приходилось либо пытаться отхватить кусок у соседей, либо искать удачи на стороне. Поэтому в уезде то и дело вспыхивали раздоры, а сам он напоминал пороховую бочку, у которой нужно только запалить фитиль, и она взорвется.
И в конце концов огонь к фитилю был поднесен. К концу XV в. Сасаки, бывшие до того официальными военными губернаторами провинции, набрали силу и превратились в удельных князей. Дело дошло до того, что они стали выказывать открытое неповиновение власти сёгунов Асикага. И тогда Асикага Ёсиаки решил сурово покарать столь явное проявление сепаратистских амбиций, чтобы другим неповадно было, и в 1487 г. направил в провинцию Оми большую армию.
Решающее сражение произошло у поместья Магари‑но го, что в уезде Авата провинции Оми. Оно вошло в историю под названием «Роккаку‑сэмэ Магари‑но дзин» – «Нападение Роккаку (Сасаки) на местечко Магари». В авангарде армии Сасаки находился значительный отряд госи из Кога, которые и разработали план всей операции. Глубокой ночью отряд ниндзя из Кога неожиданно атаковал главный лагерь сёгуна, находившийся в самом центре расположения вражеских войск. Вспыхнувшие разом во многих местах пожары и разящие удары «воинов ночи» повергли солдат Асикага в панику, и они обратились в беспорядочное бегство.
Весть об этом сражении облетела всю Японию, и слово «Кога‑моно» – «люди из Кога» вмиг стало известно всей стране. Этот случай описан с старой книге «Оми короку», где сказано: «Имена людей из Кога стали повсеместно известны благодаря их фантастическим поступкам во время боевых действий при Магари в 1 г. Тёкё». Про Кога‑моно стали говорить, что это лучшие воины во всей Японии. И это неудивительно, ведь горсточка ниндзя смогла обратить в бегство армию самого сёгуна.
Интересно, что в этой битве принимали участие и ниндзя из Ига, правда, сражались они на другой стороне, хотя тоже успешно: захватили один из замков Сасаки.
Сражение Роккаку‑сэмэ Магари‑но дзин наглядно показало возможности ниндзя и именно с тех пор в Японии стали говорить о двух школах нин‑дзюцу: Ига‑рю и Кога‑рю.
Конечно, сёгун не мог простить такой позор, и уже через 4 года наследник Ёсиаки, Асикага Ёситака, вновь послал армию против Сасаки Такаёри. На этот раз по какой‑то причине госи из Кога практически не поддержали князя, и лишь небольшой отряд их сражался в его армии. Некоторые историки полагают, что именно это явилось главной причиной поражения Такаёри, чья армия была наголову разбита. Сам Такаёри после разгрома бежал в горы Кога, где его приняли под защиту тамошние госи. И что интересно, армия Асикага не решилась его преследовать и сразу вернулась в столицу. Ее военачальники понимали, сколь опасно столкновение с ниндзя в их горном логове.
Кога‑моно поддерживали семью Сасаки на протяжении нескольких поколений и сражались в армиях князей Такаёри, Садаёри и Ёсикаты. Правда, при последнем князе, когда уже стал очевиден упадок рода Сасаки, ниндзя из Кога массами хлынули за пределы родного уезда, чтобы стать под знамена более удачливых полководцев.
Считается, что прецедент этому создал начальник разведывательной службы князя Токугавы Хаттори Ясунага. Он сумел убедить даймё, что Кога‑моно – настоящий клад во время войны, и уговорил его нанять себе отряд из госи. Для вербовки Кога‑моно был отправлен сын Ясунаги Хаттори Хандзо. Сначала он направился в родную провинцию Ига, откуда, через посредство Фудзибаяси Нагато, стал сноситься с госи из Кога, убеждая их в том, что Токугава Иэясу – самая выгодная ставка, и что именно ему в будущем предстоит править Японией. Хотя многие восприняли его предложение с недоверием, в конце концов Хандзо сумел набрать отряд из более, чем 200 ниндзя. По прибытии в провинцию Микава они были назначены телохранителями самого Иэясу. Такое доверие и почет, оказанные князем из далекой провинции, не могли не повлиять на госи, которые еще оставались в Кога. И постепенно они тоже потянулись из родных гор и разбрелись по всей Японии в ответ на приглашения многих военачальников и князей.
В период Сэнгоку‑дзидай в Кога было много настоящих мастеров нин‑дзюцу, владевших всеми секретами партизанской войны. Однако отряды синоби из Кога были намного меньше, чем группы ниндзя из Ига. Численность их не превышало 30‑40 человек. Поэтому госи из Кога обычно называют тюнинами (при этом князь Сасаки занимал положение дзёнина), хотя трехэтажная структура дзёнин‑тюнин‑гэнин была выработана только ниндзя из Ига. К концу XV в. кланы Кога сумели объединиться в союз, названный по числу семей, вошедших в него, «Кога годзюсан‑кэ» – «53 семьи Кога». Ниже приведена таблица, основанная на одном из дошедших до нас списков предводителей этого объединения.
Семьи Кога
№ Имя Местонахождение замка, поселок
1 Яманака Дзюро – Татибана
2 Сага Этидзэн‑но Ками – Татибана
3 Миядзима Камиморибэносукэ – Татибана
4 Курадзи Уконносукэ – Татибана
5 ХираноТономориносукэ – Татибана
6 Кацураги Танго‑но Ками – Татибана
7 Сугитани Ётоцуги – Татибана
8 Цутияма Сиканоскэ – Татибана
9 Минобэ Гэнго – Сугавара
10 Оки Укондаю – Минамото
11 Акутагава Сакёносукэ – Минамото
12 Уда Тонай – Минамото
13 Мотидзуки Идзумо‑но Ками – Минамото
14 Хари Идзуми‑но Ками – Минамото
15 Угаи Гэнхатиро – Минамото
16 Когава Магодзюро – Минамото
17 Ямаками Тоситиро – Минамото
18 Хата Кансукэ – Минамото
19 Дзимбо Хэйнай – Корэмунэ
20 Аэба Кавати‑но Ками – Корэмунэ
21 Хаями (Тонгу) Сихоносукэ – Фудзивара
22 Камияма Симпатиро – Фудзивара
23 Аоки Тикуго‑но Ками – Татара
24 Коидзуми Гайки – Татара
25 Тории Хэйнай – Тайра
26 Сугияма Хатиро – Тайра
27 Нацуми Дайгаку – Нацуми
28 Тарао Сиробэй – Синохара
29 Микумо Синдзобито – Тамба
30 Нагано Кёбудзё – Фудзивара
31 Таки Канхатиро – Бан
32 Нода Горо – Бан
33 Утики Ига‑но Ками – Фудзивара
34 Ивамуро Дайгакуносукэ – Татибана
35 Накаяма Минобэдзё – Татибана
36 Такаяма Гэндайдзаэмон – Татибана
37 Бан Сакёносукэ – Бан
38 Такано Бинго‑но Ками – Корэмунэ
39 Охара Гэндзабуро – Бан
40 Вада Ига‑но Ками – Минамото
41 Макимура Уманосукэ – Бан
42 Икэда Сёэмон – Фудзивара
43 Хаттори Тодаю – Тайра
44 Окавахара Гэнта – Тайра
45 Окубо Гэннай – Тайра
46 Садзи Кавати‑но Ками – Тайра
47 Уэносю Ёсимаса – Бан
48 Уэда Миками‑но Ками – Бан
49 Оно Мияути Сёхо – Фудзивара
50 Иванэ Нагато‑но Ками – Бан
51 Курокава Буннай – Бан
52 Такаминэ Курандо – Тайра
53 Синдзё Этиго‑но Ками – Фудзивара
Положение различных кланов в этом объединении было неодинаковым. Высшую ступень в нем занимал 21 клан – «Кога нидзюиккэ», а из них своей мощью выделялись так называемые «8 тэнгу из Кога» – «Кога хати тэнгу», в число которых вошли 5 старых семей – Мотидзуки, Кога, Утики, Угаи и Акутагава – и кланы Кино, Тоно и Нагано.
Различались и некоторые территориальные группировки. Так семьи Яманака и Бан вместе с родом Минобэ именовались «3 семьи Касиваги» – «Касиваги‑санкэ». Клан Угаи вместе с семьями Микумо (возможно была ответвлением рода Хаттори из Ига) и Утики (Найки) назывались «3 семьи Сёнай» – «Сёнай‑санкэ». Мотидзуки, Акутагава, Курокава, Хаями, Оно, Окавахара, Ивамуро, Дзимбо, Садзи и Оки (в одной из старинных книг из этого списка исключены Курокава, Ивамуро и Оно, но включены Окубо и Цутияма) именовались «9 семей Северной горы» – «Хокусан‑кюкэ». Основу мощной группировки «6 семей Южной горы» – «Нандзан рокукэ» – составил сильный клан Вада.
Кроме этих группировок выделялись еще и отряды (гуми), среди которых в искусстве нин‑дзюцу наивысшего мастерства достигли группы «Хирю‑гуми» – «Летучий дракон», «Хакурю‑гуми» – «Белый дракон» и другие.
В отряд «Хирю‑гуми» входили: Яманака Дзюро, Сага Этидзэн‑но Ками, Миядзима Камиморибэносукэ, Курадзи Уконносукэ, Хирано Тономориносукэ. В «Хакурю‑гуми»: Кацураги Танго‑но Ками, Сугитани Ётоцуги, Кияма Сиканосукэ, Мотидзуки Идзумо‑но Ками, Вада Ига‑но Ками, Хари Идзуми‑но Ками, Оки Укон Таро, Акутагава Сакёмару, Уда Тонай. В «Тайра‑гуми»: Тории Хэйнай, Сугияма Хатиро, Хаттори Тотаро, Окавахара Гэннай, Окубо Гэннай, Садзи Кавати‑но Ками, Такаминэ Курандо. В отряд «Бан‑гуми»: Охара Гэндзабуро, Бан Сакёносукэ, Макимура Уманосукэ, Уэносю Ёсимаса, Таки Кантаро, Нода Горо, Иванэ Нагато‑но Ками, Когава Буннай. В отряд «Фудзивара‑гуми»: Угаи Гэнхатиро, Когава Магодзюро, Ямаками Тоситиро, Хата Кансукэ, Хаями Сихоносукэ, Камияма Синхатиро, Ивамуро Дайгакуносукэ, Накаяма Минобэдзё, Такаяма Гэндайдзаэмон, Икэда Сёэмон, Нагано Кёбудзё, Утики Ига‑но Ками, Оно Мияути Сёхо, Синдзё Этиго‑но Ками. Отряд «Татара‑гуми»: Аоки Тикуго‑но Ками, Коидзуми Гайки, Нацуми Дайгаку, Тарао Сиробэй, Нива Микумо Синдзобито. Отряд «Сугавара‑гуми»: Минобэ Гэнкити, Акимото Кодзукэносукэ Масахидэ. Отряд «Корэмунэ‑гуми»: Дзимбо Хэйнай, Такамацу Исэ‑но Ками, Аэба Кавати‑но Ками, Такано Бинго‑но Ками. Отряд «Четыре тэнгу из Кавати»: Нино Кураносукэ, Тацуми Ниро, Хонда Тикудзэн‑но Ками. Отряд «Восьми тэнгу из Татибана»: Уэниси Бэго, Кидоно Ямато‑но Ками, Эндо Мусяносукэ, Сэкигути Гондзюро и другие.
Известно также, что семья Кога, составлявшая основу группировки ниндзя Кога, после Кога Сабуро Второго, у которого было 3 сына, разделилась на 3 семьи: Тэнрю Кога, Тирю Кога и Коро Кога.
Ига‑рю и Кога‑рю
За долгую историю искусства шпионажа в средневековой Японии сложилось немало школ нин‑дзюцу. Наиболее крупными и изощренными были 25 из них. Но особое место занимают Ига‑рю и Кога‑рю. Их содержание наиболее богато в сравнении с другими школами нин‑дзюцу. Третье место можно отдать, пожалуй, Кисю‑рю. Но исторические исследования показали, что в целом она следует традиции Ига‑рю.
Если заняться серьезным анализом конкретного содержания наставлений по Ига‑рю и Кога‑рю, мы обнаружим, что различия между ними столь ничтожны, что на них можно и не обращать внимания. Выясняется, что эти школы похожи друг на друга как 2 капли воды. Причем обе они считают своим важнейшим письменным наставлением одну и ту же книгу, а именно десятитомную «энциклопедию» «Бансэнсюкай».
Что же касается различий между Ига‑рю и Кога‑рю, то некоторые авторы отмечают следующее. Ниндзя из Кога превосходили своих собратьев из Ига в синоби‑но дзюцу, т.е. собственно в искусстве шпионажа. Кроме того, в традиции Кога активно использовались яды и галлюциногенные смеси, были изобретены различные конструкции портативных трамплинов.
Зато ниндзя из Кога почти не занимались фехтованием, поскольку тренировки с мечом сильно развивали запястья и предплечья, и если даже шпион переодевался бродячим монахом или шутом, его можно было легко вычислить по этим признакам.
Ниндзя Ига‑рю, напротив, уделяли большое внимание развитию ловкости, подвижности, отрабатывали различные уклоны, прыжки и усиленно занимались боевыми искусствами. Сиба Рётаро даже утверждает, что воинское искусство ниндзя из Ига было столь совершенным, что оказало большое влияние на развитие военного искусства в соседних районах. Он полагает, что знаменитая школа кэн‑дзюцу Ягю Синкагэ‑рю немало обязано «ночным воинам». Правда, Окусэ Хэйситиро настаивает как раз на обратном. По его мнению, как раз традиция Ягю Синкагэ‑рю способствовала совершенствованию боевых искусств «невидимок».
Различие между ниндзя из Кога и Ига заключалось также и в том, что ниндзя Кога, как правило, действовали в группах, а ниндзя Ига предпочитали индивидуальные акции.
Кроме того, Кога‑моно, будучи вассалами рода Сасаки, почти до конца эпохи Сэнгоку‑дзидай служили исключительно ему. А ниндзя из Ига меняли своих хозяев как перчатки. Фактически, они лишь продавали свое мастерство, сохраняя нейтралитет. У них считалось в порядке вещей, что сегодня их нанимает Такэда, а завтра призовет Уэсуги, ибо они всегда ставили себя в центр и выбирали то, что выгодно их клану.
Выше уже немало говорилось о теснейших связях Ига и Кога: о том, что в древности они составляли один уезд, о том, что кланы Ига и Кога – родственные и т.д. Интересно, что и о происхождении Кога‑рю и Ига‑рю многие источники сообщают весьма схожие подробности. Например, возникновения Кога‑рю связывают с 53 семьями, а Ига‑рю – с 49 школами (по числу додзё ямабуси). Интересно, что в книге «Оми коти сиряку» смутно упоминается о существовании 49 кланов Кога и Ига, но приводятся названия лишь около 40 из них. А в главе «Об истории» книги «Кога‑рю нин‑дзюцу хисё» («Секретная книга по нин‑дзюцу школы Кога») история нин‑дзюцу начинается с некоего Эми Осидзё из Кога, потом рассказ плавно переходит на «Ига‑но какухо», что буквально означает «Учение о просветлении провинции Ига», и на школу Ига‑рю. Далее сообщается о действиях ниндзя из Ига на службе у Кусуноки Масасигэ. А заканчивается изложение истории нин‑дзюцу утверждением, что именно Акутагава Хёбу из Кога является истинным патриархом Кога‑рю. Причем тут же говорится, что Кога‑рю является ответвлением от Ига‑рю. Таким образом, под Ига‑рю и Кога‑рю понимается одна и та же традиция нин‑дзюцу.
Вообще, если исследовать истоки самих терминов «Ига‑рю» и «Кога‑рю», выясняется, что первые упоминания о них относятся к концу XV в., то есть ко времени сражения Роккаку‑сэмэ Магари‑но дзин, после которого «люди из Кога и Ига» стали наниматься на службу к различным даймё в качестве шпионов и диверсантов. Вполне естественно, что их искусство стали называть по местности, откуда они были родом. Таким образом, названия «Ига‑рю» и «Кога‑рю» появились стихийно, а не были присвоены этим школам кем‑либо из отцов‑основателей. Это сильно отличает Ига‑рю и Кога‑рю от других японских школ военного искусства, например, Катори Синто‑рю, где известен создатель, существуют тексты, зафиксировавшие определенный набор правил и наставлений и т.д.
Поэтому правомерен вопрос, когда же реально сложились школы Ига‑рю и Кога‑рю как особые рю нин‑дзюцу. Ответить на этот вопрос очень сложно, но, скорее всего, это произошло не ранее второй половины XVI в. В этом плане показательно утверждение ряда источников, что создателем школы Кога‑рю был Тодзава Хакуунсай, владелец замка Ханакума, что в провинции Сэтцу неподалеку от Осаки. Правда, в исторических документах среди владельцев замка Ханакума человека с именем Хакуунсай нет. Но известно, что князь Араки Мурасигэ, владевший провинцией Сэтцу и выстроивший замок Ханакума, активно использовал шпионов из Ига, Кога, Нэгоро, Сайга и бойцов одной из буддийских сект Монто‑сю во время своей борьбы против Оды Нобунаги. Поэтому многие стали считать, что замок Ханакума был занят синоби‑но моно.
Возможно даже, что Кога‑рю и Ига‑рю оформились лишь в середине XVII в., когда впервые появились подробные технические «каталоги»‑мокуроку, в которых были зафиксированы разработанные в рамках этих традиций приемы, уловки и образцы снаряжения. Речь идет об уже упоминавшейся книге «Бансэнсюкай» и о произведении Фудзибаяси Масатакэ «Сёнинки».
Стоит подробнее остановиться и на вопросе, почему именно в Ига и Кога сложилась самая совершенная и утонченная традиция нин‑дзюцу. По‑видимому, это было предопределено целой совокупностью факторов. Во‑первых, Ига и Кога находятся в самом сердце острова Хонсю, где зародилось и возникло японское государство. Издревле здесь проходили важнейшие дороги, связывавшие основные города – Киото, Наниву (ныне Осака) и Нагою. Причем все эти три города находились на довольно близком расстоянии от Ига и Кога (в среднем около 70 км). Уже с древнейших времен эта область была важнейшим культурным центром, и вполне естественно, что географически выгодное положение Ига и Кога позволяло тамошней знати быть в курсе всех передовых достижений науки и искусства.
Так из находящихся поблизости центров сюгэндо – священных гор Ямато, Ёсино, Кумано, Курама и других – сюда проникали сведения о методах психологической тренировки и воинском искусстве ямабуси, со священных гор эзотерического буддизма – Хиэй и Коя – методы буддийской медитации, эзотерические ритуалы, из Киото можно было позаимствовать гадательную науку онмёдо. В XVI в. из храма Ходзо‑ин сюда проникает искусство боя копьем, а из поместья Ягю соседней провинции Ямато – кэн‑дзюцу. Все это перемешалось в Ига и Кога, и в результате появилось загадочное искусство нин‑дзюцу.
Немалую роль сыграло и то, что сюда, в соответствии с распоряжениями императоров, издревле расселялись заморские иммигранты – китайцы и корейцы, обладавшие передовыми знаниями во всех отраслях человеческой жизнедеятельности, в том числе в военном искусстве.
В эти горные труднодоступные районы нередко бежали участники заговоров и члены политических группировок, потерпевших поражение, разорившиеся крестьяне и преследуемые ямабуси. Все это были люди умные, смелые, обладавшие богатым опытом. Недаром именно отсюда происходили легендарный шпион Отомо‑но Сайдзин, разбойник Кумадзака Тёхан, мятежный Фудзивара‑но Тиката и начальник разведки Минамото Ёсицунэ Исэ Сабуро.
Труднодоступность этих горных районов и крутой нрав жителей делали их совершенно неинтересными с точки зрения грабежа и захвата в глазах феодальных властителей. С другой стороны, обилие мало связанных друг с другом долин и отсутствие силы, способной все подчинить себе, привели к тому, что здесь появилось большое количество мелких, но довольно агрессивных кланов. В Кога их было около 70, а в Ига, если судить по сохранившимся до наших дней развалинам крепостей – свыше 250. Причем семьи эти без конца враждовали друг с другом. Уже говорилось, что в таких условиях методы партизанской войны и шпионажа приобретали решающее значение для выживания.
Все эти факторы в совокупности привели к тому, что именно в Ига и Кога сложилась наиболее мощная традиция нин‑дзюцу. В книге «Буё бэнряку»[55] о синоби‑но моно говорится: «Это те, кто в нашей стране и в других странах [умеют] прятаться и, тайно пробравшись в твердыню вражеского замка, узнают секреты [врага]. В некоторых книгах говорится, что, когда сношения с вражеским замком прекращены, тех, кто подслушивает [разговоры о тамошних] делах называют „синоби“. Это то, чему должны учиться [люди], выбранные [для службы] синоби. Это [весьма] нужная [служба], которая разведует и вызнает дела врага. Это [также] разновидность Ига‑моно и Кога‑моно, о которых говорят в последнее время. Издревле в Ига и Кога были [люди], умелые в этом деле, и, поскольку они передали [свое искусство] потомкам, теперь так говорят. Их называют также „кантё“ – „шпионы“, [они выполняют] такую же службу».
Школа нин‑дзюцу Нэгоро‑рю
Третьим крупнейшим центром нин‑дзюцу, после провинции Ига и уезда Кога, была провинция Кии, породившая две мощные школы – Нэгоро‑рю и Сайга‑рю. Их возникновение напрямую связано с деятельностью воинов‑монахов – сохэй.
Монастырь Нэгоро‑дзи был одним из крупнейших и богатейших монастырей в Японии. К XVI в. в Нэгоро‑дзи было 2700 ученых монахов, а по количеству сохэев он соперничал со знаменитыми храмами горы Хиэй.
Все монахи Нэгоро‑дзи делились на две группы: гакурё, или «ученых монахов», и гёнин, или «бродяг», которые и занимались военным делом. Во второй половине XVI в. во главе гёнинов из Нэгоро стояли «4 священнослужителя» (сибо) – Сугинобо, Ивамуробо, Сэнсикибо и Акаибо, которым подчинялись еще 27 «знаменных предводителей» (хатагасира). «4 священнослужителя» были весьма умными и талантливыми полководцами. Во всяком случае, когда в Японии появилось огнестрельное оружие, они одними из первых сумели оценить его достоинства и быстро снабдили им своих воинов.
Монастырская братия Нэгоро‑дзи отличалась особенно крутым нравом и еще в середине XV в. приобрела славу отъявленных головорезов. Португальский миссионер Гаспар Вилела, в середине XVI в. посетивший Японию, оставил довольно объективное описание жизни монахов из Нэгоро‑дзи, фактически превратившихся в военных наемников, проводивших свое время в развлечениях, роскоши и занятиях воинским искусством, нимало не заботясь о спасении души. Вилела отметил также высочайшее качество вооружения монахов из Нэгоро‑дзи. Другой европейский миссионер, Луиш Фройш, писал, что монахи Нэгоро были одевались словно воины‑миряне, не брили головы и были чрезвычайно искусны в обращении с мушкетами и луками.
Вокруг монастыря Нэгоро‑дзи сплотилась целая коалиция окрестных феодалов. Так возник союз Нэгоро‑икки. Сфера влияния Нэгоро‑икки распространялась на северную часть провинции Кии и юг провинций Идзуми и Кавати. Кроме того, отряды Сэнсикибо включали в себя также семью Цутихаси из соседнего района Сайга и многих младших членов семей богатых крестьян с юга Идзуми.
Еще с конца XIV в. сохэи из Нэгоро стали принимать активное участие в междоусобных войнах. Особенно часто Нэгоро‑икки выступала на стороне рода Хатакэяма, который занимал пост сюго провинции Кии. В 1570 г. бойцы из Нэгоро‑дзи в составе армии Оды Нобунаги участвовали в осаде крупного монастыря Исияма Хонган‑дзи. По сведениям источников, они были вооружены 3000 мушкетов – весьма большое число ружей для тогдашней Японии.
Монастырь Нэгоро‑дзи стал местом рождения школы нин‑дзюцу и хо‑дзюцу[56] Нэгоро‑рю. Ее основателем был один из «4‑х священнослужителей» Сугинобо Мёсан. Его старший брат Цуда Кэммоцу Кадзунага изучал искусство стрельбы из ружей на острове Танэгасима, куда португальцы впервые ввезли ружья. Вернувшись на родину в провинцию Кии, Кэммоцу поселился в Нэгоро‑дзи и отдал приказ об изготовлении ружей семье кузнецов Сибацудзи, дом которых находился перед воротами монастыря. Вскоре сохэи из Нэгоро‑дзи стали искусными стрелками, а Сугинобо Мёсан основал школу Нэгоро‑рю, специализировавшуюся в хо‑дзюцу, ка‑дзюцу[57] и нин‑дзюцу. Ему же приписывается и создание легкой переносной деревянной пушки. Поскольку сохэи из Нэгоро едва ли не самыми первыми в Японии овладели стрельбой из огнестрельного оружия и изготовлением мушкетов, они превратились в столь грозную военную силу, что многие даймё предпочитали иметь их на своей стороне и платить за это большие деньги, нежели столкнуться с ними на поле боя. С тех пор всех выходцев из Нэгоро стали считать первоклассными стрелками и оружейниками.
В рамках школы нин‑дзюцу Нэгоро‑рю родилась более мелкая, но не менее активная школа Нэгоро Дэнко‑рю, которая была основана Нэгоро Дэнко, изучавшим нин‑дзюцу у сохэев из Нэгоро‑дзи.
Нин‑дзюцу Сайга‑рю
Другая школа нин‑дзюцу провинции Кии – Сайга‑рю – была связана с лигой Сайга‑икки. Лига Сайга‑икки возникла в середине XV в. в дельте реки Кии в районе Сайга. Так как с середины XV в. этот район находился в сфере влияния религиозного движения Икко‑икки, на его территории в месте Васиномори сформировалась мощная организация этого движения. Кроме того, местные мелкие феодалы, т.н. «5 отрядов Сайга» – Сайга‑сё, Сокаго, Сякэго (Мияго), Накаго и Минамиго, создали группировку «Кисю Сайга‑икки», которая уже в 1530 г. продемонстрировала свою силу разгромив значительную армию врага. Несколько позже на территории Сайга сложилась еще более крупная лига – «Сококу‑икки» – «Лига всей провинции», в которую, помимо Сайга‑икки, вошли воины‑монахи с гор Кумано и 3 сильных буддийских монастыря – Нэгоро‑дзи, Когава‑дзи и Таканояма‑дзи. Во главе Сококу‑икки встал сюго провинции Кии, князь Хатакэяма.
Поскольку среди бойцов из Сайга было немало последователей буддийского движения Икко‑икки, они почти всегда сражались на его стороне. Особенно много хлопот они доставили первому объединителю Японии Оде Нобунаге в то время, когда тот осаждал главный оплот иккоистов монастырь Исияма Хонган‑дзи. Сайга‑моно занимались разведкой и шпионажем. Также как и сохэи из Нэгоро‑дзи, они них огромным количеством мушкетов и в совершенстве владели стрельбой из ружей. Кроме того, они активно использовали различные пиратские приемы и уловки, поскольку жители Сайга издревле были знакомы с мореплаванием.
Ода Нобунага решил покарать лигу Сайга‑икки и в 1574 г. бросил на провинцию Кии свою армию. В этой ситуации Сайга‑икки распалась: 3 «отряда» перешли на сторону Оды, и лишь 2 «отряда» – Сайга‑сё и Сокаго – продолжали войну против него. Однако силы были слишком неравны, и этим двум отрядам тоже пришлось капитулировать.
Однако, как только Ода вывел свои войска из Кии, лига вновь восстановилась в первозданном виде и вступила с ним в войну в составе отряда иккоистов. Отряд из Сайга вновь отправился на помощь Исияма Хонган‑дзи и князю Мори, поддерживавшему иккоистов.
Из‑за активных действий соединенного флота госи из Сайга и князя Мори Оде Нобунаге никак не удавалось организовать блокаду Исияма Хонган‑дзи с моря, и в него регулярно доставлялись припасы и подкрепления извне. Тогда в 1578 г. по приказу Оды стали строиться 6 «железных кораблей», надводные части которых были обшиты железными листами. Такие «крейсера» достигали 24 м в длину и около 14 м в ширину и были вооружены «пушками». Японские «пушки» представляли собой крупнокалиберные мушкеты и имели в длину до 3 м. Настоящие же пушки в Японии были мало известны, поскольку японцы не смогли скопировать орудия с европейских образцов. «Железные корабли» имели множество технических недостатков, но все же они принесли немалый урон флоту союзников Икко‑икки. В конце концов в 1578 г. монастырь Исияма Хонган‑дзи был взят армией диктатора. И его армия вновь двинулась на усмирение мятежных госи Сайга, которые вновь были вынуждены капитулировать.
Войсковая разведка в период Сэнгоку‑дзидай
Ниндзя решали далеко не все проблемы обеспечения своих хозяев разведданными. Как правило, они выполняли разовые поручения особого рода или действовали в глубоком вражеском тылу под прикрытием. Насущные же проблемы войсковой разведки решались совсем другими органами. К концу XVI в. японские армии располагали четкой системой организации войсковой разведки. Представление об этой системе дают такие классические сочинения конца XVI в. как «Хосокава Юсай обоэгаки»[58], «Гунтю сэкко‑сё»[59], «Корай‑никки»[60] и др.
Поскольку основным методом войсковой разведки является наблюдение, то и разведчиков японцы называли «наблюдателями» – «мономи». По функциям различались тика‑мономи – «ближние наблюдатели», располагавшиеся на переднем крае, тоо‑мономи – «дальние наблюдатели», высылавшиеся вперед, поближе к противнику, а также синоби‑мономи – «невидимые наблюдатели», действовавшие во вражеском тылу. «Легконогие наблюдатели» – асигару‑мономи – занимались разведкой местности, а сутэ‑камари – «выбрасываемые [вперед] и пригибающиеся» – снайперским уничтожением командиров противника. Для осуществления налетов, засад, поисков и рейдов создавались специальные разведывательные отряды, различавшиеся численностью. Согласно «Корай никки» оо‑мономи – «большой отряд наблюдателей» – отбирался в числе 100 воинов от каждой тысячи солдат, нака‑мономи – «средний отряд наблюдателей» – в числе 50 бойцов от каждой тысячи, тииса‑мономи (сё‑мономи) – «малый отряд наблюдателей» – в числе от 1 до 45 воинов от каждой тысячи. Для наблюдения за настроениями своих войск использовались «цепляющие к глазам» («видящие») – мэцукэ, часть из которых действовала тайно – синоби‑мэцукэ. Вопросами контрразведки ведали «прочищающие глаза» – «мэакаси», специализировавшиеся на раскрытии и захвате вражеских шпионов.
Таким образом, японские феодальные армии располагали весьма разветвленной разведывательной организацией. Появились даже специальные наставления для войсковых разведчиков. Вот что, например, написано в «Гунтю сэкко‑сё»:
1. Когда во время войны выходишь на разведку, даже если отъезжаешь [хотя бы] на [расстояние] 1 тё[61], коней [нужно] поставить кругом и в сердце [постоянно] повторять священное имя божества войны; если выезжаешь [на разведку] в одиночку, ехать верхом нужно зигзагообразно; когда выезжаете [на разведку] втроем, нужно ехать друг за другом; [есть на этот счет] устное наставление…
3. Если вражеские наблюдатели выходят в большом числе, обмениваются взглядами с передним наблюдателем и указывают дорогу, должно знать, что за ними [следует] вражеский полководец…
4. Если на горном поле всполошились птицы и звери, должно знать, что сбоку [укрылась вражеская] засада.
5. Если над вражеской крепостью собираются коршуны, должно знать, что [враги] убегают.
6. Если вражеские флаги установлены в лесу, но в той стороне есть птицы и животные и если они выглядят спокойными, должно знать, что это – хитрость врага, и людей [в этом месте] нет.
7. Когда осматриваешь вражескую крепость посреди ночи, нужно обратить внимание на воду рва: если вода во рве двигается, должно быть настороже.
8. Чтобы узнать, глубок ли ров вражеского замка, [нужно] ночью тайно подъехать, привязать к камню веревку, прикрепить ее к кончику шеста, опустить [камень] в ров и узнать, глубок ли он; в ночной разведке хороша черная одежда, применяй шпионские удила [для предотвращения ржания лошадей].
9. О ночном пожаре: если огонь перекинулся на передовой лагерь [врага], следует обратить внимание на возможность исследовать предметы, виднеющиеся в близком огне.
10. Когда выходят в дозор лунной ночью, бывает, что вражеский частокол принимают за людей; когда поджигают лагерь, или когда враг поджигает лагерь, если поджигают изнутри, [виден] густой столб дыма, и пламя распространяется, если поджигают снаружи, пламя [видно только] с одной стороны, а столб дыма негустой; но все нельзя предвидеть.
11. Обращай внимание на то, в какой час во вражеском замке едят, а в какой – наказывают, размышляй о лжи и истине, и станет возможным понять [ситуацию во вражеском стане]; когда [во вражеском замке] собаки неожиданно поднимают шум, должно знать, что прибыл провиант.
12. У противника, [который поднимает] много флагов, мало воинов.
13. На противника, который неожиданно переправляется [на твою сторону], [можно] эффективно напасть, [поражая его] тело ниже пояса.
14. Если противник, скапливающийся на берегу реки, высылает вперед дозорных, и эти дозорные высматривают мелководье, где должно переправляться, должно знать, что [противник] будет переправляться разом в этом месте.
15. О том, как наблюдать за глубоким полем (синдэн): «глубоким полем» называют [такое поле], на котором межей меньше, чем на обычном поле; когда смотришь с близкого [расстояния], нужно смотреть, привставая на копье или [бамбуковый] шест; если же копья или [бамбукового] шеста нет, поднимись на межу; если лилии качаются, [значит] в 4 стороны двигаются люди.
16. Когда выступают в дозор, устанавливаются обоюдные сигналы, за пазуху кладут несколько флажков 5 цветов и для передачи [информации показывают их] в определенной последовательности, и так оповещают союзников.
17. [Что касается] обоюдных сигналов, если расстояние велико, эффективны разные дымы, если же расстояние невелико опять таки верхом на коне [подают сигналы] пятицветными флагами.
18. Если даже повстречаешь вражеских синоби, отступать не следует, нужно прибегнуть к хитрости и заставить [врагов] считать себя их союзником.
19. Когда из вражеской крепости выходят [воины] на ночную вылазку, с этой стороны, [откуда они выходят], никогда не стреляют из ружей.
20. Замок, [располагающийся] на возвышенности, виден издалека, но чем больше приближаешься, скрывается из вида".
Интересно, что сами японцы отнюдь не считали свою систему войсковой разведки чем‑то выдающимся. Напротив, подтверждая ее рациональность и ценность, они ссылались на зарубежные аналоги. Например, в «Кайкоку хэйдан»[62] говорится: «В [стране] Кара (т.е. в Китае) и Голландии наблюдателей используют более‑менее подобным образом».
Глава 8
Смертельная битва ниндзя.
Дата: 2018-12-28, просмотров: 321.