Но Ницше не разрушитель, он предлагает новую здоровую мораль, мораль, которая вырастает из жизни и подчинена жизни. Новую мораль сформулирует новый человек – сверхчеловек, и это будет утверждением жизни.

Традиционная мораль, гражданская или религиозная, описывает реальность, которая на деле реальностью не является. Моральной реальности просто нет. Моральную реальность создает конкретный индивид. Вне этого индивида морали не существует. Мораль – это язык знаков, которым описывается реальная жизнь. Но Жизнь есть вечное становление, есть непостижимый поток вещей, который не укладывается в схему кем-то заданной и сформулированной реальности.

В морали всегда закреплялось желание "улучшить" человека: улучшением называлось укрощение человека-зверя, выведение определенной людской породы. Ницше проводит аналогию с "улучшением" (укрощением) зверя в зверинце. Кто поверит, что звери могут измениться "к лучшему"? Зверь может стать слабым, вялым и не таким опасным, главное – использовать депрессивный аффект страха, боли, ударов, голода. Точно так обстоит дело с "улучшением" человека с помощью священника. Зверь может стать менее опасным, если его сделать больным. Церковь это поняла и погубила человека, она погасила индивидуальное в человеке, подчинила отдельного человека прагматическим установкам рода.

Ницше принимает метод Шопенгауэра и, соединяя индивидуальность человека с его свободой, предлагает иную мораль – мораль Заратустры.

В прошлых формах морали свобода принадлежала богу, который творил все ценности мира. Ницше предлагает убить бога и обрести свободу , т.е. обрести творческий импульс, стать источником и движущей силой процесса становления ценностей. Это будут конкретные ценности конкретного человека, которые появятся в результате осуществления воли к власти, власти над собственной жизнью. Это – высшее проявление морали. Это – лучшая моральная реальность, сродни Дионису.

Формирование каждым человеком индивидуальных ценностей исключает идею равенства: чем сильнее импульс жизни, тем сильнее власть к жизни, тем индивидуальнее человек. И, наоборот, чем слабее воля к жизни, тем сильнее потребность в равенстве.

Когда-то перед богом все были равны, но теперь бог умер. С тех пор, как бог лежит в могиле, вы впервые воскресли,– так говорил Заратустра. Главный вопрос завтрашнего дня – не как сохраниться человеку, а как превзойти человека. Это становится возможным как только человек устанавливает отношения с самим собой, со своей волей, со своей властью к жизни.

Образ сверхчеловека остался у Ницше неопределенным до конца, а потому каждый может продлить диалог с Ницше и предложить свой вариант прочтения работ немецкого безумца – таково требование самого Ницше.

Литература для самостоятельной работы

1. Ницше Ф. Сочинения в двух томах. – М.: Мысль,1990.
2. Ницше Ф. Стихотворения. Философская проза. СПб.:"Художественная литература", 1993.
3. Ницше Ф. Утренняя заря. Мысли о моральных предрассудках.– Свердловск: Изд-во "Воля", 1991.
4. Ницше Ф. Антихристианин. Опыт критики христианства // Сумерки богов.– М.:Мысль, 1989.
5. Философский энциклопедический словарь. – М.:Советская энциклопедия, 1983. – С.437.
6. Современная западная философия. Словарь. – М.: ИПЛ, 1991.– С.211-214.
7. Шестов Л. Добро в учении гр. Толстого и Ф.Нитше // Вопросы философии, 1990.– № 7. С.59–
8. Шестов Л.
9. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней.– Т.4. От романтизма до наших дней.– СПб.:Петрополис, 1997.– С.265-277.

Вопросы для самопроверки знаний

1. В чем состоит иррационализм философии Ф. Ницше?
2. В чем состоит влияние философии А.Шопенгауэра на философию Ф.Ницше?
3. В чем состоит различие философии Ф.Ницше и философии А.Шопенгауэра?
4. Какие положения философии Ф.Ницше актуальны для современной философии?
5. В чем состоят слабости философской концепции Ф.Ницше?
6. Какие положения философии Ф.Ницше требуют дальнейшего развития и аргументации?

ФИЛОСОФИЯ ВИЛЬГЕЛЬМА ДИЛЬТЕЯ

Проблемное поле исследований и методология "описательной психологии"

В.Дильтей вошел в историю философии не только как последователь направления "философия жизни", но главным образом, как яркий представитель неокантианства и основоположник описательной (понимающей) психологии (1894 год), внеся существенный вклад в формирование исторического направления методологии науки.

Развитие душевной жизни каждого человека, по Дильтею, имеет универсальный – общечеловеческий – характер и испытывает воздействие трех классов условий: состояния и развития тела, влияния окружающей "физической" среды и влияния окружающего духовного мира. Это значит, что можно "нарисовать картины возрастов жизни, в связи которых состояло это развитие, и совершить анализ различных возрастов по факторам, их обусловливающим. Детство, когда из структуры душевной жизни может быть выведена игра, как необходимое проявление жизни. Утренняя заря, когда выси и дали еще окутаны дымкой", когда все кажется независимым и бесконечным, свежим и подвижным, когда все еще впереди. И, наконец, в старческом возрасте душевный облик властно господствует в то время, как тело становится немощным: появляется "наджизненное настроение", где выражено господство души над духом, где проявляется душевная мощь физически слабого человека [1; 137].

Возрастные приобретения души развитого человека содержат, наряду со свойственными чертами пола, расы, нации, сословия, индивидуальности,– однотипные связи, единообразно повторяющиеся во всех индивидах. Другими словами, в истории развития душевной жизни содержатся правила, по которым осуществляется формирование и развитие индивидов и индивидуальностей. Расы, нации, общественные классы, профессиональные организации и союзы, считает Дильтей, осуществляют добавочную надстройку над "единообразной человеческой природой".

В подходе к исследованию "единообразной человеческой природы" Дильтей намечает принципиальные различия между традиционной объяснительной психологией и его собственной – описательной. Описательная психология должна исследовать особенности человеческой природы сквозь призму индивидуальных особенностей человека, в то время как объяснительная психология имеет предметом человеческую природу вообще, без обращения к жизни человека, без понимания связей индивидуального и всеобщего . "Великая задача" описательной психологии состоит в том, чтобы "перекинуть мост" от объяснения природы человека к описанию истории человека , его индивидуальной, т.е. душевной жизни.

Такова главная задача и, чтобы ее решить, Дильтей выдвигает новые требования к познавательным процессам, а именно:

1. направить исследовательскую деятельность на анализ индивидуальных особенностей душевной жизни людей,– предмет описательной психологии;
2. ввести "изучение общественных продуктов" как средства получения полного и достоверного знания о душевной жизни;
3. с этой целью изменить научный инструментарий: в процессе познания души человека ведущим сделать эксперимент, а прежние средства познания человека рассматривать исключительно как вспомогательные.

Дильтей, выступая с критикой ассоциативной психологии, психологического материализма, концепций Гербарта, Спенсера, Тэна, обвиняет представителей указанных точек зрения на человека в том, что они устанавливают систему причинной связи душевного мира человека точно так, как устанавливает систему причинной связи телесного мира экспериментальная физика и химия. С другой стороны, Дильтей стремиться отмежеваться от объяснительной "метафизической" психологии, которая объясняла феномен жизни человека как непосредственное переживание.

Дильтей следующим образом обосновывает необходимость "описательной психологии". С одной стороны, прежняя объяснительная психология, пишет Дильтей, имеет большое количество не всегда оправданных допущений: вся психическая действительность объясняется как факт внутреннего опыта, а причинная связь душевных процессов рассматривается как совокупность ассоциаций. Таким образом, психические процессы поменяются гипотетической конструкцией. Объяснительная психология, выросшая на противопоставлении восприятия и воспоминания, не охватывает все психические процессы, не анализирует "всю полноту человеческой природы". Психология, ранее находившаяся в "расчлененном" состоянии, должна стать "психологической систематикой". Поэтому предметом описательной психологии является "вся ценность душевной жизни" , причем как с точки зрения формы, так содержания. [1, 34]. С другой стороны, науки о духе нуждаются в прочно обоснованной и достоверной психологии, которая сделает анализ душевной связи индивидов во всей общественной и исторической действительности – хозяйстве, праве, религии, искусстве. Анализ целостной душевной связи не должен быть искалечен односторонностью, не должен быть расчленен на неестественные составляющие. Именно такой анализ предлагает осуществить Дильтей в своей описательной психологии.

Учение о сознании

Дильтей исходит из предположения, что возможно принципиальное восприятие внутренней жизни человека уже потому, что каждый человек знает собственные душевные состояния: чувство удовольствия, волевой импульс, мыслительный акт и другие. Причем, утверждает Дильтей, "никто не подвержен опасности смешать их между собой". Из существования такого знания Дильтей делает заключение о его возможности. Можно поэтому заключить, что в этом исходном аспекте своей философии Дильтей придерживается индуктивно-эмпирического характера аргументации , что повлияет на философскую концепцию Дильтея в целом.

Если внешнее восприятие покоится на различении воспринимающего субъекта и предмета, то внутреннее восприятие "есть не что иное, как именно внутреннее сознание какого-либо состояния или процесса" [1; 95]. "Подобно тому, как везде следует избегать смешения предпосылок познания природы с предпосылками постижения фактов духовной жизни, так и здесь мы должны остерегаться перенесения того, что имеет место при наблюдении внешних предметов, на внимательное постижение внутренних состояний" [1; 96].

Итак, существует возможность постижения внутренних состояний сознания, но это постижение затрудняется непостоянством всего психического, поскольку психическое всегда есть процесс, движение, изменение. В смене этих процессов содержится лишь то, что составляет форму нашей сознательной жизни – отношение между "я" и предметным миром.

Дильтей предлагает субстанциональное, аналогично Декарту, понимание жизни, сознания, "я": если во мне связаны все процессы, тогда "я" не могу быть процессом; следовательно, "я", т.е. мое сознание, не преходяще, а пребывающе. Но субстанциональное понимание сознание Дильтея обладает одной особенностью, а именно, содержанием сознания является "отношение мира и "я" , т.е. мира и сознающего этот мир человека . Окружающий человека мир существовал до человека, будет существовать после человека. Окружающий человека мир является противоположностью "я", и сознание, противостоя этому миру, отражает его. Поэтому, считает Дильтей, содержание сознания, по характеру, не будет ничем отличаться от самого отражаемого предмета, а поэтому "сознание этого мира – не процессы и не агрегаты процессов". К процессам может быть отнесено все то, что лежит за границами сознания – "отношения мира и "я" [1; 102].

Уже в предыдущих двух абзацах можно обнаружить двойственную позицию Дильтея относительно понимания сознания: с одной стороны, рассмотрения сознания "как психического" – результат увлеченности психологией, с другой,– критики психологизма, в соответствии с которой сознание определяется Дильтеем как "не процесс", а как "status conscientiae", "душевное состояние", "пребывающая жизнь" в состоянии цельности.