ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
1. Незаконное проникновение в жилище как способ хищения в российском законодательстве
1.1 Формирование понятия кража в российском законодательстве
1.2 Ответственность за совершение кражи в российском законодательстве
2. Криминологическая характеристика краж с проникновением в жилище
2.1 Состояние, структура, динамика краж с проникновением в жилище
2.2 Особенности места, времени, способов совершения краж с проникновением в жилище
3. Криминологическая характеристика личности преступников, совершивших кражи с проникновением в жилище
3.1 Социально-демографическая характеристика личности преступника
3.2 Уголовно-правовая характеристика личности преступника
3.3 Нравственно-психологическая характеристика личности преступника
Заключение
Список использованных источников и литературы
Приложения
ВВЕДЕНИЕ
Проблема борьбы с квартирными кражами остается на протяжении многих лет одной из актуальных. Данный вид преступлений затрагивает основное право граждан, закрепленное в Конституции Российской Федерации, право на собственность и неприкосновенность жилища.
Прежде всего, следует отметить устойчивую тенденцию роста количества квартирных краж в нашей стране и низкую раскрываемость данных преступлений. При этом практически все работы по соответствующей тематике были написаны в 60-70-х годах, тогда как в настоящее время перед правоохранительными органами появились совсем иные, новые проблемы и вопросы криминологического характера.
Радикальные социально-экономические преобразования в России, начиная с 90-х годов прошлого столетия, породили ряд негативных явлений в обществе: рост цен, безработицу и как следствие рост преступности.
С каждым годом мы ощущаем на себе, как негативно сказываются кризисные процессы в экономике. На фоне резкого спада экономики, высокими темпами росла преступность, и в частности преступность, связанная с квартирными кражами.
В конце 80-х годов прошлого столетия кражи составляли третью часть от общего числа зарегистрированных преступлений, в начале 90-х годов – более 50%, а в конце столетия – 81-82%.
В структуре этого вида преступлений треть – кражи, совершаемые с незаконным проникновением в жилище [27].
Вообще, проблемы состояния воровства и его предупреждения в последние годы стали привлекать внимание не только криминологов, но и представителей многих других наук. Их внимание сосредотачивается на объективной оценке криминологической обстановки, сложившейся в настоящее время, которая позволяет констатировать тот факт, что современное состояние воровства, уровень борьбы с хищением чужого имущества являются одним из основных фактов, дестабилизирующих социально-экономическую ситуацию.
Продолжающийся рост общественной опасности, в том числе, таких хищений, как квартирная кража, усиливает страх населения, создает в стране обстановку нервозности, а порой и безвыходности перед угрозой воровства [36].
Особенно здесь следует сказать о кражах , об их повальности, весьма отрицательных социальных последствиях. Эти преступления непосредственно затрагивают важные сферы жизнедеятельности людей.
Квартирные кражи стали чуть ли не привычными приметами повседневной жизни российских граждан [12]. Криминология достаточно четко определила свое отношение к этой проблеме: одна из серьезнейших угроз людям из широко распространяющегося воровства. А система мер предупреждения и раскрытия, является традиционно рутинной, неэффективна. Не обеспечивается безопасность граждан, личность не защищена от воровства.
Отсутствует концепция борьбы с квартирными кражами. Научные подходы к проблемам предупреждения краж трансформируется из традиционных в консервативные, пользы от них нет уже давно. Необходимы новые научные разработки, относительно которых ни у кого нет сомнений.
Несмотря на незначительную криминологическую литературу по вопросам кражи, внимание к ним не снижается. Предпринимаются попытки и практического их решения. Однако снижение уровня краж не быстрый и не гладкий процесс. Эта проблема не может решаться путем каких-либо "кампаний" и без учета реальных возможностей, имеющихся в обществе на каждом этапе его развития. Эти возможности нужно правильно использовать, создавая научную базу для борьбы с воровством [36]/
Кражи как криминологический феномен выступают в роли криминальных компонентов преступности, а последняя рассматривается в качестве индивидуального объекта социальной системы [16].
Отсюда проистекает прямая и опосредованная связь краж с различными социальными явлениями и процессами (позитивными и негативными) и их противостояние (противодействие) интересам личности и общества.
Статистика краж не совершенна. В ней не отражаются весьма значительные для практики и научного анализа показатели.
Исследования краж с проникновением в жилище показало их высокую латентность. Так например, для того, чтобы сделать уголовно-правовую статистику объективной М.А. Желудков] предлагает изменить структуры, осуществляющие фиксацию преступлений, сделать их вневедомственными [15].
Целью работы является попытка на основе изучения и анализа уголовного законодательства Российской Федерации, научных трудов и облеченных данных квалифицирующих признаков по материалам уголовных дел, рассмотренных Железнодорожным районным судом г. Новосибирска, провести исторический анализ корыстных преступлений, связанных с посягательством на жилище человека, а также рассмотреть возможность предупреждения по конкретным исследованиям квартирных краж.
Базой исследования данной дипломной работы послужило изучение 100 уголовных дел, в рамках которых было предоставлено 100 преступлений и 116 лиц их совершивших.
При написании дипломной работы были поставлены следующие задачи:
- обобщить изученный нормативный, практический и судебный материал;
- раскрыть сущность криминологической характеристики квартирных краж;
- раскрыть криминологическую сущность личности преступника;
- выявить проблемы и дать рекомендации по возможному предотвращению квартирных краж.
Объектом исследования данной дипломной работы являются общественные отношения, регулирующие право собственности.
Предметом исследования данной дипломной работы является криминологическая характеристик квартирных краж.
Методологическую основу работы составляют общенаучные методы: метод системного анализа, обобщение нормативных, научных и практических материалов, исторический метод; частно-научные методы: сравнительный, статистический, логический, технико-юридический и другие.
Глава 1. Незаконное проникновение в жилище как способ хищения в российском законодательстве
1.1 Формирование понятие кража в российском законодательстве
Спектр преступлений против собственности разнообразен, причем наряду со старыми, хорошо известными и определенными в правовой литературе и законодательстве явлениями, возникают новые, отражающие специфику современного уровня развития экономики и науки.
Преступления против собственности и борьба с ними превратилась в одну из самых актуальных проблем современной юридической практики. Кризис в экономике, связанное с ним усложнение отношений собственности, а также снижение уровня жизни многих граждан нашей страны привели к обострению криминологической ситуации в целом и к росту посягательств на чужое имущество – в частности.
Наиболее часто совершаемым преступлением, совершаемым с проникновением в жилище, является кража. Рассмотрим историю развития уголовного законодательства в этой области.
В системе имущественных преступлений по российскому уголовному законодательству первое место традиционно занимает кража, хотя и не является самым опасным среди них.
Это можно объяснить с позиции исторической (кража- самое "старое" имущественное преступление, известное еще древним памятникам права) и судебной статистике (кража – самое распространенное в настоящее время преступление против собственности).
Но наиболее существенно то, что кража всегда рассматривалась как основная, "типовая", форма завладения чужим имуществом, и в том числе проникновения в жилище. Признаки иных форм хищения обычно выводятся из признаков кражи, путем сопоставления с ними.
Слова "кража", "красть" этимологически связаны со словами "крыть", "крою", "скрываю" [32], что предполагает тайный способ действия. Древнерусский синоним кражи – "татьба" также этимологически восходит к словам "тайный", "таю", "таить" [32].
В Русской Правде преступление называлось "татьба", а о действиях преступника говорится "крадет", "украдет" [23].
"Татьба" как правовой термин широко употребляется в Соборном Уложении 1649 г. и окончательно уступил место "краже" ко времени первой кодификации российского уголовного законодательства (т. 15 Свода законов Российской империи 1832г.).
На протяжении веков шло поступательное развитие этой важной группы норм. Определенным итогом данного процесса явилось издание 15 тома Свода законов Российской империи, а затем, на его основе, первого российского уголовного кодекса - Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. В нем значительное место занимали нормы об имущественных преступлениях ("о преступлениях и проступках против собственности и частных лиц") [7].
Рассмотрим ответственность за проникновение в жилище в соответствии с данным правовым актом. В соответствии с п. 1647 Свода установлено: "виновные в краже из обитаемого строения или с его двора, или находящихся во дворе построек, посредством взлома преград, препятствующих доступу во двор, в обитаемое строение или из одной его части в другую, либо находящихся на сих преградах запоров, подвергаются…" Был предусмотрен также такой признак, как "те же деяния, совершенные из казенного или общественного здания, хотя и необитаемого, но охраняемого стражей". При этом наказание за такой вид преступления было аналогично краже с проникновением в жилище [7].
Эти нормы с изменениями, внесенными в Свод законов уголовных Уложение о наказаниях 1885 г., применялись до начала советского периода. Однако их излишняя казуистичность, архаичность, отставание от социально-экономического развития России ощущались уже в XIX в. Подготовка реформы уголовного законодательства заняла несколько десятилетий и завершилась принятием Уголовного уложения 1903 г. Этот кодекс в целом отличался высоким уровнем юридической техники, более строгой внутренней структурой, относительно небольшим объемом.
Хотя он и не был введен в действие в большей своей части, Уложение 1903 г. тем не менее повлияло на последующее развитие российского уголовного законодательства вплоть до наших дней.
В развитии системы имущественных преступлений в Уголовном уложении нашли отражение в первую очередь общие тенденции, характерные для кодификации российского уголовного законодательства на рубеже ХХ в. Стремление избавиться от излишней казуистичности норм, максимально упростить их видно из сопоставления соответствующих норм в старом и новом законодательстве. Так, если в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. имелось около 60 статей, устанавливающих ответственность за различные виды краж, грабеж и разбой, то в Уложении 1903 г. таких норм всего девять. Существенно было сокращено число квалифицирующих обстоятельств в статьях об имущественных преступлениях. Уложение о наказаниях изобиловало такими обстоятельствами: в статьях о корыстных имущественных преступлениях их насчитывалось около 70, а с учетом альтернативных признаков - свыше 100. Уложение 1903 г. ограничивалось всего 17 квалифицирующими признаками. Даже чисто количественное сравнение Уложения 1903 г. с действующим ныне Уголовным кодексом РФ показывает, что тенденция к переходу от чрезмерно казуистических норм к более общим оказалась весьма устойчивой в отечественном уголовном законодательстве.
Рассмотрим ответственность за проникновение в жилище в соответствии с данным правовым актом. В соответствии с п. 1647 Свода установлено: "виновные в краже из обитаемого строения или с его двора, или находящихся во дворе построек, посредством взлома преград, препятствующих доступу во двор, в обитаемое строение или из одной его части в другую, либо находящихся на сих преградах запоров, подвергаются…" Был предусмотрен также такой признак, как "те же деяния, совершенные из казенного или общественного здания, хотя и необитаемого, но охраняемого стражей". Следовательно, можно сделать вывод о том, что термин "жилище" еще не появился в уголовном законодательстве и фигурировал как "обитаемое строение" [7].
Как указывает И.Я. Фойницкий, "по способу деятельности считаются тяжкими кражи, учиненные посредством: а) влезания или перелезания, то есть проникновения в место нахождения огражденного имущества не установленным для того необычным путем; б) проникновения в дом под вымышленным предлогом, например, ложно выдав себя за другого; и в) посредством взлома хранилища, ограждающего вещь от захвата, к которому приравниваются открытие запертого хранилища отмычками, поддельными ключами или подобными орудиями, - если, однако, деяние не переходит в квалифицированную кражу со взломом (1647 ст. Уложения). Кража, отягчаемая вследствие взлома, подлежит несколько более строгой наказуемости, чем прочие виды тяжкой кражи" [35].
Таким образом, можно сделать вывод о появлении в уголовном законодательстве понятий а) "место нахождения огражденного имущества", б) "дом" в) "хранилища, ограждающего вещь от захвата".
Составители Уложения 1903 г. исходили из наличия родового понятия "похищения" или "имущественного хищничества", близкого к современному общему понятию хищения. В историческом обзоре русского и зарубежного законодательства, вплоть до Уложения 1845 г., отмечалось, что сложившиеся историческим путем различия между отдельными видами похищения покоятся на малосущественных оттенках такой преступной деятельности, в связи с чем в первоначальном проекте предполагалось объединить все случаи похищения чужого имущества "в одно общее понятие имущественного хищничества". Это поддержали многие юристы, в том числе немецкие ученые. Однако в дальнейшем было признано, что подобное решение, "хотя и правильное теоретически, было бы чересчур резким и потому нежелательным уклонением от действующей системы" [31]. На этом частном примере видно бережное отношение составителей Уложения 1903 г. к сохранению правовых традиций, стремление избежать ненужной их ломки.
И все же система имущественных преступлений в проекте Уложения 1903 г. подверглась пересмотру, главным образом в направлении ее укрепления и упрощения. "Не подлежит никакому сомнению и подтверждается всеми полученными Комиссией замечаниями, что усвоенное действующим законодательством деление имущественных хищений представляется чересчур дробным и нуждается в возможном упрощении" [7].
Система корыстных имущественных преступлений в Уложении 1903 г. выглядит следующим образом. Центральное место занимают нормы о похищении, которое предполагает, по мнению комментаторов, нарушение права не только собственности на вещь, но и фактического обладания ею.
Закрепленная в Уложении 1903 г. система видов (форм) хищения (похищения) повлияла на все последующее развитие законодательства об имущественных преступлениях.
1.2 Ответственность за совершение краж в российском законодательстве
Октябрьская революция ознаменовала переход к новому социально-экономическому строю, при котором особое значение придавалось охране и укреплению социалистической собственности. Уже на второй день после этого события Декрет о земле установил: "Какая бы то ни была порча конфискуемого имущества, принадлежащего отныне всему народу, объявляется тяжким преступлением, караемым революционным судом". Указание на необходимость борьбы с хищениями государственного имущества мы находим и в других декретах, изданных в 1917-1921 гг., т.е. до первой кодификации советского уголовного законодательства. Дела о наиболее опасных имущественных преступлениях обычно изымались из общей подсудности и рассматривались революционными трибуналами и органами ВЧК. Повышенное внимание к охране государственного имущества было обусловлено не только экономическими и идеологическими причинами, но и необходимостью перестройки народного правосознания. В российской народной традиции резко отрицательное отношение к ворам, мошенникам, поджигателям и конокрадам уживалось со взглядом на казанное имущество как на бесхозное, не заслуживающее уважения.
До принятия первого советского уголовного кодекса не существовало единой системы норм о преступлениях против собственности с четко очерченными составами преступлений и соответствующими санкциями. Однако в некоторых декретах делались попытки сформулировать конкретные нормы. Так, декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 1 июня 1921 г. "О мерах борьбы с хищениями из государственных складов и должностными преступлениями, способствующими хищениям" содержал подробный перечень уголовно наказуемых деяний. В их числе: незаконный отпуск товаров лицам, работающим в органах снабжения, заготовки и производства; сокрытие в целях хищения от учета предметов производства лицами административного и складского персонала; содействие хищениям и умышленное не воспрепятствование хищениям со стороны лиц, охраняющих складские помещения; получение заведомо незаконным путем товаров из государственных складов, баз, распределителей, заводов, мельниц, ссыпных пунктов в целях спекуляции и т.д. Все виды хищения наказываются лишением свободы со строгой изоляцией на срок не ниже трех лет, а при отягчающих обстоятельствах (многократность деяний, массовый характер хищений, ответственная должность виновного и др.) – расстрелом [30].
Что касается менее опасных хищений государственного имущества, а также краж, грабежа, мошенничества и других посягательств на личную собственность, то они также наказывались, о чем свидетельствуют статистические данные и отчеты Народного комиссариата юстиции, периодически издававшиеся "Ведомости справок о судимости". Поскольку с конца 1918 г. судам запрещалось ссылаться на дореволюционное законодательство, а новые нормы не охватывали всех имущественных преступлений, суды руководствовались по-прежнему революционным (социалистическим) правосознанием и отчасти традиционными правовыми представлениями об этих преступлениях и их видах.
После принятия Уголовного кодекса РСФСР 1922 г. ответственность за имущественные преступления стала определяться на основании соответствующих его статей.
Преступлениям против собственности в Особенной части Кодекса 1922 г. была посвящена гл. VI "Имущественные преступления". Предусматривалась ответственность за традиционные виды посягательств на отношения собственности, такие как кража, грабеж, разбой, присвоение или растрата, мошенничество, вымогательство, шантаж, умышленное истребление или повреждение имущества. Наряду с этими составами преступлений в главе имелись и такие, которые впоследствии были отнесены к другим разделам, с учетом объекта посягательства (покупка заведомо краденного, подделка документов, фальсификация, ростовщичество, самовольное пользование чужим товарным знаком).
Ответственность за ненасильственные формы хищения (кражу и мошенничество) дифференцировалась также в зависимости от формы собственности, хотя и не столь резко, как в дальнейшем. Так, простая кража у частного лица каралась принудительными работами на срок до шести месяцев или лишением свободы на шесть месяцев (п. "а" ст. 180 УК), а такая же кража из государственных или общественных складов и учреждений - лишением свободы на срок до одного года или принудительными работами на тот же срок (п. "г" ст. 180 УК). Наиболее опасным видом кражи признавалось и наказывалось лишением свободы на срок не ниже трех лет или высшей мерой наказания хищение из государственных складов, вагонов, судов и других хранилищ, производившееся систематически, или совершенное ответственными должностными лицами, или в особо крупных размерах похищенного (п. "з" ст. 180 УК). Эта норма несла на себе печать упомянутых декретов от 1 июня и 1 сентября 1921 г., т.е. поддерживается идея повышенной охраны государственной собственности.
Однако в скором времени п. "з" ст. 180 был исключен из Уголовного кодекса РСФСР и вместо него появилась ст. 180-а. Отличие ее было в том, что после слов "систематически" были добавлены слова "как путем кражи, так равно и путем учинения подлогов, составления неправильных актов и тому подобных преступных действий".
Это дополнение имело важное значение для российского уголовного права. Здесь впервые термин "хищение" вполне определенно употребляется законодателем как родовое понятие по отношению к различным формам завладения имуществом. Н.В. Крыленко в своем докладе на сессии ВЦИК специально подчеркнул, что ст. 180-а предусматривает более широкий состав преступления, чем кража: "Эта статья преследует теперь уже не только кражу, а и подлог, хищение, разные манипуляции хищников разного рода. Все это выделено из статьи о краже; порвана искусственная связь и сделана особая статья 180-а" [30].
Важно отметить, что разработанная в первом советском уголовного кодексе система имущественных преступлений, равно как и описание отдельных составов, их квалифицирующих признаков были выполнены на высоком юридическом уровне и послужили основой для дальнейшего развития законодательства по борьбе с этими преступлениями. Многие формулировки этого Кодекса используются российским уголовным правом в настоящее время.
Уголовный кодекс РСФСР 1926 г., изданный в соответствии с общесоюзными Основными началами 1924 г., сохранил преемственную связь с Уголовным кодексом 1922 г. Ни система имущественных преступлений, ни конструкция отдельных составов не претерпели существенных изменений. Основные отличия состояли в следующем. Было установлено еще более дробное деление кражи на виды. В некоторых пунктах ст. 162 упоминалось альтернативно несколько квалифицированных видов кражи. Например, по п. "в" ст. 162 наказывалось также похищение чужого имущества, "совершенное с применением технических средств, или неоднократно, или по предварительному сговору с другими лицами, а равно, хотя и без указанных условий, совершенное на вокзалах, пристанях, пароходах, в вагонах и гостиницах". По косвенным признакам можно предположить, что законодатель имел в виду в начале в качестве одного из квалифицированных признаков способы, облегчающие проникновение к похищенному имуществу. Использование технических средств и если те же средства применялись для проникновение в жилище, то данный вид посягательств становится объектом повышенной уголовно-правовой ответственности. Одновременное наличие нескольких квалифицирующих признаков образовывало самостоятельный, более опасный вид кражи, например в п. "г" ст. 162.
Создавалось также впечатление, что хищение отличается от других имущественных преступлений не способом нарушения отношений собственности, а масштабом деяния, размером причиненного вреда. Не случайно до сих пор в обыденном правовом сознании бытует ошибочное представление, будто особо крупная кража может быть названа хищением, а кража в небольших размерах - просто кражей. Термин "мелкое хищение" вошел в употребление только с 1955 г.
В годы Великой Отечественной войны был издан ряд законодательных актов, направленных на усиление ответственности за некоторые преступления против социалистической собственности, не подпадавшие под действие Закона от 7 августа 1932 г. Например, указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 июня 1942 г. "Об ответственности за хищения горючего в МТС и совхозах" было установлено наказание за это преступление в виде тюремного заключения на срок от трех до пяти лет. В некоторых случаях судебная практика шла по пути более широкого применения Закона от 7 августа 1932 г. по сравнению с довоенным временем, особенно когда это касалось хищения воинских грузов на транспорте (даже не в крупных размерах), тормозных ремней или щитов для снегозадержания. Одновременно происходило усиление ответственности за преступления против личной собственности. Однако это делалось не путем внесения изменений в Уголовный кодекс 1926 г., а расширительным толкованием некоторых квалифицирующих признаков имущественных преступлений применительно к условиям военного времени.
Так, Пленум Верховного Суда СССР 8 января 1942 г. дал указание судам все кражи, совершенные с использованием условий военного времени, квалифицировать как наиболее опасный вид кражи личной собственности по п. "г" ст. 162 УК 1926 г. Практика относила к ним кражи во время воздушных налетов или обворовывание квартир эвакуированных жителей. Таким образом, и здесь, по существу ответственность повысилась главным образом за кражи с проникновением в жилище.
После окончания войны приведенные указания, рассчитанные на военный период, утратили силу. Вновь обострилась проблема чрезмерно мягких санкций за преступления против личной собственности и большого разрыва между наказуемостью преступлений против разных форм собственности. Эта проблема была своеобразно решена в указах Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г.
Указы установили суровую ответственность за преступления против собственности, сохранив дифференцированный подход к охране различных форм собственности. При этом разрыв между наказуемостью хищений социалистического имущества и преступлений против личной собственности граждан был сокращен путем резкого повышения санкций. Что касается преступлений против личной собственности, то по Указу квалифицировались только кража и разбой, а в отношении остальных продолжал действовать Кодекс 1926 г.
Принятие в 1958 г. новых Основ уголовного законодательства и проявившаяся в этот период тенденция к укреплению принципа законности в борьбе с преступностью нашли отражение и в нормах Уголовного кодекса РСФСР 1960 г. об ответственности за имущественные преступления. При этом допускалась двойственность терминологии. Если в тексте ст. 89 и 144 УК РСФСР 1960 г. говорилось о "тайном похищении", то в заголовке ст. 89 употреблялось выражение "хищение… путем кражи". По моему мнению противопоставление понятий "хищение" и "похищение" не имело под собой достаточного основания с точки зрения, как языковых норм, так и юридической. Но еще сохранялось силу одно из важнейших положений социализма - о преимущественной охране уголовным законом всего государственного и общественного (социалистического) имущества. В силу этой концепции аналогичные преступления против социалистической и личной собственности были размещены в различных главах Уголовного кодекса. Глава вторая "Преступления против социалистической собственности" располагалась сразу же после главы "Государственные преступления", а глава о преступлениях против личной собственности граждан была отнесена на пятое место.
Приоритет защиты социалистической собственности скрупулезно соблюдался и в установлении санкций за одинаковые преступления как простого вида, так и квалифицированные.
С постепенным распространением понятия "хищения" на преступления против всех форм собственности такая двойственность стала некорректной. Уголовный кодекс 1996 г. впервые в законодательном определении кражи употребил слова "тайное хищение". Новая формулировка положила конец терминологической путанице, равно как и попыткам противопоставления понятий "хищение" и "похищение" [23]. В данном случае нужно сказать о появлении нового квалифицирующего признака хищения – проникновение в жилище. Когда этот признак был введен то его понимание стало возможным с использованием признаков, указанных в ст. 139 УК РФ.
Говоря о понятии жилища, нужно отметить, что законодатель ввел в УК РФ 1996 г. новеллу, дополнив ст. 139 УК РФ "Нарушение неприкосновенности жилища" примечанием следующего содержания: "Под жилищем в настоящей статье, а также в других статьях настоящего Кодекса понимаются индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные для временного проживания".
Факт закрепления в законе понятия жилища должно быть оценено положительно, единственный минус, на мой взгляд, состоит в том, что, так как его понятие сформулировано в примечании к ст. 139 УК РФ, а понятие "помещение" и "Хранилище" приводятся к ст. 158 УК РФ, некоторое неудобство составляет разброс терминологии Уголовного Кодекса РФ, хотя логика законодателя понятна.
Введение в Закон словосочетания: "… а равно иное помещение или строение, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные для временного проживания", - позволяет правоприменителю толковать понятие "жилище" довольно широко, в том числе и в случае совершения хищения.
Введение признака хищение "проникновение в жилище" является важнейшей новеллой современного Уголовного Кодекса РФ, ибо данный вид преступлений нарушен не только охраняемым законом отношений собственности, но и не прикосновение жилища.
Право на неприкосновенность жилища является неотъемлемой частью более широкого права человека на неприкосновенность частной жизни. Оно повсеместно признано на основании Всеобщей декларации прав человека 1948 года [1], Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года [3], европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года [2]. Эти международные документы устанавливают, что никто не должен подвергаться произвольным или незаконным посягательствам на неприкосновенность его жилища [25].
В соответствии с Федеральным законом от 20 марта 2001 г. "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с ратификацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод" [5] в УК РФ под жилищем понимаются индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или временного проживания, а также иное помещение или строение, не входящее в жилищный фонд, но предназначенное для временного проживания. К последним могут относиться туристическая палатка, номер в гостинице, "автомобиль-дача".
Таким образом, основным признаком, характеризующим жилище, в российском уголовном праве является предназначенность помещения или строения для проживания. Европейский Суд по правам человека в своих решениях дает расширительное толкование понятия жилище, распространяя его на помещения, используемые для профессиональной и служебной деятельности. По мнению Европейского Суда, профессиональная деятельность не может исключаться из содержания частной жизни. В решении суда по конкретному делу указывается, что вести профессиональную деятельность можно по месту жительства, так же как и заниматься личными делами в служебном помещении. Европейский Суд обратил внимание, что более широкое толкование понятия жилище полностью соответствует французскому варианту текста европейской Конвенции 1950 года, так как французское слово "domicile" имеет более широкое значение чем английское "home" [14]. Вместе с тем Европейский Суд справедливо отвергает необоснованное расширение объема понятия "жилище" за счет земельного участка или огороженной территории. В данном случае речь может идти о нарушении права беспрепятственного пользования своим имуществом (ст.35 Конституции РФ), охрана которого осуществляется иными уголовно-правовыми нормами.
В самом общем смысле "проникнуть в жилище" означает попасть внутрь этого жилища. Слова "проникновение" и "вторжение" в судебной практике с полным основанием используются как синонимы. Проникновение, указывается в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29, это "противоправное тайное или открытое в них вторжение с целью совершения кражи, …". Проникновением является, прежде всего, вхождение в жилище через дверь, но также и иными способами, например через окно или балкон. Установку в жилище специальных технических средств для негласного наблюдения за проживающими, следует рассматривать как проникновение в жилище в тех случаях, когда виновные непосредственно вторгались в жилое помещение. Если же подслушивающее или подглядывающее устройство было размещено без фактического вхождения в жилое помещение, например через "вытяжку" из квартиры, расположенной выше или ниже, состав незаконного проникновения в жилище отсутствует, а действия виновных, исходя из направленности умысла, могут быть квалифицированы при наличии необходимых для этого условий по ст.137 УК РФ. Если же преступник незаконно проник в чужое жилище с целью сбора сведений о частной жизни живущего в нем, его действия необходимо квалифицировать по совокупности нарушения неприкосновенности жилища и покушения на нарушение неприкосновенности частной жизни.
Согласно ст.25 Конституции РФ проникновение в чужое жилище против воли проживающих в нем лиц всегда является незаконным, за исключением тех случаев, когда возможность проникновения установлена федеральными законами. Из данной конституционной нормы вытекают два весьма важных обстоятельства для правоприменительной практики: право на вторжение в жилище не может устанавливаться иными нормативно-правовыми актами, кроме закона, в частности постановлениями Правительства и отдельных ведомств, а также законами субъектов Российской Федерации.
Ограничения права на неприкосновенность жилища допускаются только в целях защиты прав и свобод других людей, здоровья и нравственности населения, общественного порядка и государственной безопасности. Российское законодательство исчерпывающе регулирует допустимые проникновения в жилище. Таковыми являются: проведение оперативно-розыскных и следственных действий, исполнение судебных решений; преследование лиц, подозреваемых в совершении преступлений; массовые беспорядки; условия правового режима чрезвычайного положения; стихийные бедствия, катастрофы, пожары, аварии, эпидемии, эпизоотии, т.е. в случаях, установленных законодательством (УПК РФ, Федеральный закон "Об оперативно-розыскной деятельности" [6] и др.).
Уголовно наказуемым признается проникновение, совершенное любым из возможных способов - путем принуждения и насильственных действий, угрозы, хитрости, ловкости, обмана, использования своего служебного положения или специальных инструментов.
В диспозиции указанной нормы содержится указание о том, что наказуемые действия должны совершаться против воли лица, которое в помещении проживает. На практике установление этого признака вызывало определенные вопросы. На самом деле, следовало ли правоприменителю усматривать состав преступления в случаях, когда в момент проникновения в помещение люди в нем отсутствовали? Или - присутствовали, но не "проживающие" в помещении, например гости или так называемые домашние работники (личный секретарь, няня и т.п.)? Или, наконец, в случаях, когда виновный действовал "против воли" некоторых лиц от числа всех проживающих в помещении? Таким образом, можно сказать, что хищение (кража) с проникновением в жилище посягает на два объекта: отношение собственности и неприкосновенность личной жизни человека, выражено в неприкосновенности жилища. Именно такое сочетание (достаточно разнородных) объектов уголовно-правовой охраны и послужило, видимо, для законодателя основанием к новой ответственности за данный вид преступления.
Дело в том, что правило, сформулированное в Конституции, разумно основано на формуле "или - или": проникновение в жилище допускается по велению закона или с согласия проживающего лица; Конституция запрещает проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц "иначе как в случаях, установленных федеральными законами...".
В настоящее время в связи с введением в действие норм о преступлениях, предусмотренных ч.1 ст.139 УК, законодатель дал разъяснение понятие жилища "под жилищем в настоящей статье, а также в других статьях настоящего Кодекса понимаются индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные для временного проживания".
Часть 3 ст.139 УК устанавливает повышенную ответственность за незаконное проникновение в жилище, если оно совершено виновным с использованием своего служебного положения. Служебное положение включает в себя авторитет той должности, которую занимает служащий, и совокупность служебных полномочий. Служащими являются экспедиторы, почтальоны, работники коммунальных служб, дежурные по подъезду и многие другие. Кроме того, к числу служащих относятся должностные лица, к которым согласно примечанию 1 к ст.285 УК относятся лица, осуществляющие функции представителя власти или выполняющие организационно-распорядительные либо административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации.
В следующей главе будет исследованы "формирования" краж с проникновением в жилище в условиях одного из районов г. Новосибирска, это позволит предложить конкретные меры профилактики преступлений данного вида.
Глава 2. Криминологическая характеристика краж с проникновением в жилище
2.1 Состояние, структура, динамика краж с проникновением в жилище
Преступность – это совокупность всех преступлений, совершенных на территории исследуемого района за определенный период времени. В качественном и количественном отношении совокупность преступлений, образующих преступность, характеризуется тремя основными показателями – состоянием, структурой и динамикой.
Состояние преступности измеряется в абсолютном выражении количеством совершенных преступлений и виновных лиц.
Проводя криминологический анализ преступности краж с проникновением в жилище, можно произвести изучение территории района по степени распространения квартирных краж и в частности краж с проникновением в жилище, что очень важно для разработки предупредительных мер (см: приложение 1, диаграмма 1).
Если исходить из числа рассмотренных уголовных дел по ст. 158 УК РФ в Железнодорожном районном суде г. Новосибирска, то, анализируя данную диаграмму, можно сказать, что уровень преступности снижается.
Состояние преступности – это лишь наиболее общая, внешняя ее характеристика. Для правильной оценки преступности необходимо использовать и качественные показатели: структуру и динамику преступности.
Структура преступности в обобщенном виде отражает характер и степень общественной опасности.
Квартирные кражи предполагают проникновение преступника в жилище. При этом в настоящее время можно отметить общую тенденцию усиления защиты своего жилья гражданами путем установки дополнительных дверей, замков, сдачи квартиры под сигнализацию, использование собак служебных и иных пород.
Однако, анализ мер, предпринятых потерпевшими от квартирных краж в целом по Новосибирску показал, что в большинстве случаев (79,9%) какие-либо виды специальной охраны квартир отсутствовали.
По информации, полученной от сотрудников милиции, не более 5% жителей г. Новосибирска устанавливают в жилище охранную сигнализацию. Из других способов обеспечения безопасности квартир является наиболее распространенными установка вторых металлических дверей, стальных решеток на окнах. Домофоны и видеофоны встречаются очень редко, к услугам охранников и сторожей прибегают не более 1,4% населения [9].
Анализ практики Железнодорожного суда г. Новосибирска показал, что в 49-ти случаях из 100 жильцы использовали в качестве дополнительной защиты запорное устройство на подъезде, в 33-х случаях – домофоны. Наиболее распространенным способом защиты является установка дополнительной двери (52 случая). В 9-ти случаях преступления были совершены в отношении жильцов, имеющих собак для охраны жилища (см: приложение 1, диаграмма 2).
Наиболее часто встречающимся объектом посягательств являются квартиры, в которых проживает один человек. Такие квартиры чаще других остаются без хозяина. Так, из 100 преступлений в 39 преступлениях объектом преступного посягательства являлось жилье одного человека; в 25 случаях в квартире проживала одна семья с несовершеннолетними детьми, в 17 – с совершеннолетними детьми, в 12 случаях проживали гражданские супруги без детей, в 9 случаях отсутствовал постоянный контингент проживающих (см: приложение 1, диаграмма 3).
Современные граждане предпринимают и самые примитивные меры по защите своего жилища от доступа преступников – запирают двери, окна, балконы, лоджии. Так, в 96 случаях из 100 изученных преступлениях хозяева перед уходом закрыли все замки на входной двери, в 96 случаях был закрыт балкон, в 73 случаях – хозяева закрыли окна, форточки (см: приложение 2, диаграмма 4).
Анализ изученных уголовных дел о хищениях показал, что чаще всего в качестве непосредственного объекта хищения выступает личная собственность граждан. В качестве предметов хищений чаще других выступают одежда, обувь, деньги, бытовая, компьютерная техника, посуда, фотоаппаратура и другие предметы. В изученных 100 преступлениях объектами хищений служили следующие предметы: теле-радио-аппаратура - в 96 случаях; драгоценности – 86 случаев, деньги – 77 случаев, одежда – 48 случаев, фотоаппаратура – 42 случая, обувь – 32 случая, посуда – 12 случаев (см: приложение 3, диаграмма 5).
Через характер похищенных предметов "проглядывает" определенная информация о самых потерпевших. Чаще всего это достаточно ценное имущество, которое не относится к предметам первой необходимости и, следовательно, не характеризует потерпевших как лиц малообеспеченных. И в этом смысле выбор преступником объекта посягательства оказался верным.
Конечно, следует иметь в виду и то, что характер похищаемых предметов определяется и видом преступного посягательства. Если это так называемая ситуативная кража (т.е. кража, которой не предшествовала целенаправленная предварительная криминальная деятельность, а таких большинство) выбор похищаемых предметов ведется беспорядочно, изымается все ценное, что попадается под руку. В случаях, когда квартирная кража тщательно подготавливается, преступник ведет последовательный поиск наиболее значимых для него предметов (деньги, ювелирные изделия, иные ценные вещи) [9].
Анализ практики Железнодорожного суда г. Новосибирска показывает, что при краже преступники вскрывают тайники, которые, как правило (в 66 случае из 100) были найдены ими случайно. В 34 случаях поиск тайников в квартире велся умышленно.
2.2 Особенности места, времени, способов совершения краж с проникновением в жилище
Важное место в характеристике краж с проникновением в жилище занимает вопрос о месте, времени и способе совершения краж с проникновением в жилище. При изучении вопроса о месте, времени и способе совершения краж с проникновением в жилище у нас появится возможность установить закономерности преступности, а также определить те ситуации, в которых находят свое воплощение конкретный вид преступления, а именно кража с проникновением в жилище. Таким образом, если мы будем знать где, когда возможно совершить кражу с проникновением в жилище, то появится реальная возможность планировать профилактические мероприятия по предупреждению преступлений.
Непосредственным местом совершения краж с проникновением в жилище чаще всего являются: квартиры, дома, принадлежащие гражданам на праве личной собственности, общежития и др. По изученным 100 уголовным делам в 85 случаях преступники проникали в квартиры в многоквартирных домах; в 12 случаях – в частных домах и лишь в 3-х случаях преступники проникали в комнаты в общежитие. Таким образом, можно сделать вывод о том, что наиболее часто встречающимся объектом преступного посягательства являются именно квартиры граждан.
Значительный практический интерес представляет характеристика конкретных виктимологических факторов жилища, которые учитываются квартирными ворами при формировании у них преступных намерений. Исследование квартирных краж по Новосибирску показало, что при определении будущего объекта посягательства берется во внимание характер (вид) микрорайона города, где располагается жилище. При этом, во-первых, предпочтение отдается отдаленным городским районам старой застройки по сравнению с центральной частью города. Во-вторых, криминальные интересы в большей степени простираются на районы новостроек, чем на уже сложившиеся жилые комплексы. В-третьих, при выборе линии преступного поведения учитывается также наличие транспортных коммуникаций, облегчающих перемещение похищенного и экстренный сбыт украденного имущества (близость к рынкам, местам стихийного скопления людей, вокзалам и т.п.). В-четвертых, статистически достоверно интерес для опрашиваемых представляют микрорайоны частного сектора, а также элитное жилье "новых русских" [10] (см: приложение 2 диаграмма 6).
В результате исследования вопроса о признаках жилища, которые принимаются во внимание похитителями при осуществлении подготовительных действий к квартирной краже в рамках квартирных краж по г. Новосибирску в целом были получены следующие сведения. Главными "привлекающими" факторами по вполне понятным причинам оказались обстоятельства, свидетельствующие о возможности получения достаточно ощутимой имущественной выгоды. Причем уровень "наполненности" квартиры предметами предполагаемой кражи определяется по признакам внутреннего интерьера, обстановки жилища, просматриваемым из окна, особенностям образа жизни хозяев, демонстрирующим материальный достаток (например, использование мобильного телефона во время выгула домашних животных и т.п.), наличие добротных, бросающихся в глаза металлических дверей, защитных решеток окон и т.п. Легкая доступность (незащищенность) жилища как таковая привлекает внимание лишь 14,5% опрошенных лиц [10].
Однако, анализ практики Железнодорожного суда г. Новосибирска показал, что выбор преступниками соответствующего места кражи определяется прежде всего доступностью предметов преступного посягательства, а также возможностью быстро и незаметно похитить их. Определенную роль здесь играет беспечность самих потерпевших (приглашение в дом случайных знакомых, оставление вещей без присмотра и т.д.) или лиц, ответственных за сохранность государственного или общественного имущества [21].
Рассмотрим роль потерпевших в совершении в отношении них преступления. В данном случае следует отметить исследования, проведенные В.М. Бессоновым, Г.Н. Дорониным, Е.М. Кунициней по материалам практики г. Новосибирска. Начнем с характеристики виктимогенных ситуаций, которые были приняты в расчет квартирными ворами. Отчетливо просматриваются три их группы.
Первую группу составляют ситуации, когда хозяин жилища открыто демонстрирует свой высокий материальный достаток, бравирует им, ведет разгульный образ жизни, тем самым "разжигая" чувства зависти, ненависти, злобы у тех, кто склонен к совершению преступлений.
Вторую группу образуют ситуации, в которых виктимное поведение потерпевших проявляется в форме потери бдительности, непринятия необходимых мер предосторожности к охране личного имущества (оставление без присмотра открытых дверей, балконов, окон, хранение ключей в легкодоступных местах, проявление излишней доверчивости к незнакомым людям и т.п.). Не придавая должного значения возможным последствиям своего поведения, потерпевший тем самым создает криминогенную ситуацию: подает "сигнал", облегчающий осуществление преступного замысла.
В третью группу включаются ситуации, когда конкретные лица, в силу своей социально-культурной характеристики (пьянство, неразборчивость в знакомствах и проведении досуга), как бы предрасположены быть жертвами квартирных краж.
Проведенное исследование показало, что наиболее распространенным является второй тип криминогенной ситуации [9].
Анализ изученных 100 уголовных дел Железнодорожного суда г. Новосибирска показывает, что преступники в качестве основного критерия выбора квартиры для совершения кражи определяли легкость доступа в жилище (59 случаев). В 13 случаях преступников толкала на преступление явная зажиточность хозяев. В остальных 28 случаях выбор был случайным (см: приложение 3, диаграмма 7).
Если проанализировать источник информации о будущих потерпевших, то можно отметить, что в целом по Новосибирску наблюдаются следующие тенденции: примерно в 40-50% случаев совершения преступлений информацию о своем благосостоянии граждане распространяют следующим образом: знакомство с обстановкой в квартире, образом жизни хозяев, позволяющие причислить их к категории обеспеченных людей (55,2%); частое отсутствие или поздний приход домой хозяев (13,2%); распространение информации о том, что хозяева квартиры занимаются торговлей на вещевых рынках (4,7%); демонстрация наличия престижного личного транспорта, дорогих ювелирных украшений и т.п. (10,2%) [9].
Анализ 100 преступлений Железнодорожного Суда г. Новосибирска показал следующее. В 80 случаях информация для выбора квартиры отбиралась преступниками самостоятельно, в 24-х случаях, - через близких людей для самих потерпевших, в 12 случаях преступники использовали наводчика. Таким образом, преступники, в основном, самостоятельно занимаются поиском необходимой им информации (см: приложение 3, диаграмма 8).
Однако, как показал анализ преступности г. Новосибирска, преступники воруют только у богатых и обеспеченных людей. Данные уголовной статистики свидетельствуют о следующей характеристике социального статуса потерпевших: служащие - 30%; наемные работники предприятий, организаций - 30%; лица без постоянного источника доходов - 24%; пенсионеры по старости - 13%; студенты - 2%; инвалиды 1-й, 2-й группы - 1% [9] (см: приложение 3, диаграмма 9).
В числе служащих и наемных работников мы находим: руководителей предприятий, организаций - 7,2%; сотрудников коммерческих структур - 3,1%; технический и обслуживающий персонал - 23,5% [9].
Совершению любого преступления предшествуют какие-либо подготовительные мероприятия. Оказалось, что в рамках анализа квартирных краж по г. Новосибирску в целом такая предварительная деятельность является достаточно распространенной. Она вполне отчетливо осознается таковой 24,5% опрошенных. Если учесть, что примерно такое же количество изученных лиц уклонились от ответа на поставленные вопросы, то можно предположить, что данный показатель является еще более весомым, достигающим 50% [10].
Проведенное исследование позволило также определить предпочтения квартирных воров в видах (содержании) предварительной преступной деятельности. Наиболее распространенными являются первоначальное ознакомление с местом совершения кражи (28,5%); разработка способов маскировки, уничтожения следов совершения преступления (23,5%);определение средств транспортировки похищенного (21,5%) [10].
Однако, анализ практики Железнодорожного суда г. Новосибирска показывает, что преступники, как правило, совершают преступление сразу, без предварительной разведки (85 случаев). Лишь в 10 случаях преступники предварительно наблюдали за окнами квартиры, в 5 случаях, - за самими потерпевшими (см: приложение 4, диаграмма 10).
Следовательно, можно сделать вывод о том, что преступления, как правило, совершаются непосредственно, без предварительного наблюдения за объектом.
Однако, преступники в любом случае каким-то образом выясняли наличие жильцов дома при совершении кражи. Наиболее простым и часто встречающимся способом являлся "прозвон" квартиры – 82 случая, в 92-х случаях – также производилось наблюдение за окнами, в 18 случаях были использованы и иные способы получения информации о наличии хозяев дома (см: приложение 4, диаграмма 11). При этом использование таких способов, как обнаружение ключа в "тайнике", анализ движения электросчетчика в квартире, бросание камней в окно, не встретилось при анализе 100 преступлений. Отсюда можно сделать вывод о том, что данные способы уже не актуальны в современном криминальном мире, так как жильцы уже не оставляют ключи в "тайниках" (как это было распространено ранее), оставляют дома включенные холодильники, компьютеры, радио и иную технику, за счет чего электросчетчик будет показывать работу электроприборов.
Следующим признаком является время совершения преступления. По материалам анализа Новосибирской преступности, проведенного В.М. Бессоновым, Г.Н. Дорониным, Е.М. Кунициней [9] было установлено, что квартирные кражи достаточно равномерно распределены по времени года с небольшим перевесом в весенне-летний период. Такое распределение легко объяснить, если принять в расчет особенности образа жизни горожан в теплое и холодное время года. Наиболее характерными показателями времени суток совершения преступлений являются утренние часы рабочего дня и ночное время, что также объясняется самой логикой данного вида криминального посягательства.
Большинство краж, как показывает изучение практики Железнодорожного суда г. Новосибирска, совершается в рабочие дни с 8 до 18 ч, т.е. когда основная масса граждан находится вне дома, работает большинство предприятий, учреждений, а на общественном транспорте, рынках, улицах происходит скопление людей. Это позволяет преступникам, свободно перемещаясь с одного места на другое, использовать любой подходящий момент для совершения кражи. Во многих случаях выбор места и времени совершения преступления обусловливается условиями охраны предмета преступного посягательства [19].
Анализ 100 преступлений г. Новосибирска показывает, что, в основном, преступления совершались в рабочие дни – 56 преступлений. На долю выходных дней приходится 29 преступлений, в праздники было совершено 15 преступлений (см: приложение 5, диаграмма 14).
Основным временем года активности новосибирских преступников является лето – 43 преступления, зимой было совершено 21 преступление из 100, весной – 19, осенью – 17 преступлений (см: приложение 4, диаграмма 12).
Деяния совершаются, в основном, в дневное время (55 случаев из 100), видимо в связи с отсутствием хозяев на работе. 21 преступление было совершено ночью, 13 преступлений – утром, 11 – вечером (см: приложение 4, диаграмма 13).
Следовательно, можно сделать вывод о том, что чаще всего квартирные кражи совершаются в рабочее время, когда хозяева отсутствуют на работе. Другим основанием отсутствия хозяев является дачный период – лето, дневное время. Доказательством этого вывода является статистика причин отсутствия хозяев дома при совершении квартирных краж – в 47 случаях хозяева находились на работе (учебе), в 31 случаях хозяева находились на даче (в командировке), иные причины отсутствия – 22 случая (см: приложение 5, диаграмма 15).
Важным элементом криминологической характеристики преступления является способ его совершения. Как известно, способ совершения преступления в ряде составов выступает необходимым элементом объективной стороны преступления и входит в его уголовно-правовую характеристику (тайное похищение имущества — кража; открытое похищение имущества — грабеж; нападение с целью завладения имуществом, соединенное с насилием, опасным для жизни и здоровья подвергнувшегося нападению или с угрозой применения такого насилия — разбой; завладение имуществом путем обмана или злоупотребления доверием — мошенничество и т. д.). Иногда способ совершения преступления служит квалифицирующим обстоятельством (например, грабеж, соединенный с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего, является квалифицированным видом грабежа и влечет более высокую меру наказания). Некоторые способы совершения преступления, хотя и не предусмотренные в качестве квалифицирующих обстоятельств, всегда играют роль обстоятельств, отягчающих ответственность (совершение преступления с особой жестокостью, или издевательством над потерпевшим, с использованием условий общественного бедствия — ст. 63 УК РФ). Во многих случаях способ совершения преступления, не указанный в диспозиции той или иной статьи УК, учитывается судом при избрании конкретной меры наказания и, следовательно, тоже имеет уголовно-правовое значение и является элементом уголовно-правовой характеристики преступления. И все же характеристика способа совершения преступления не исчерпывается его уголовно-правовым значением. В уголовно-правовой характеристике способ совершения преступления представлен в общем виде (например, способ открытого или тайного похищения, проникновения в помещение и т. п.); для нее безразличны приемы тайного похищения, конкретные способы проникновения в помещение, используемые при этом технические средства, источник их получения и др. Но способ совершения преступления всегда конкретен, и у него имеется немало таких граней, которые индифферентны в уголовно-правовом отношении, но имеют важное криминалистическое значение. В их числе — распространенность данного способа преступления, конкретные приемы его применения, используемые при этом технические и иные средства, их конструктивные особенности, методы использования при подготовке и исполнении преступления. Все эти компоненты входят в криминалистическую характеристику способов совершения преступления. В отдельных составах способ совершения преступления вообще не имеет уголовно-правового значения, но в криминалистической характеристике он остается одним из существенных элементов.
Способ во многих случаях представляет собой целую систему действий со многими ее элементами. Сведения о том, как подготавливается преступление, каким образом проводятся тренировки, как и где готовятся или приспосабливаются необходимые орудия преступления и другие технические средства, каковы источники их получения, какие недостатки в учете и хранении этих средств облегчили доступ к ним преступных элементов, какие технологические процессы, оборудование, материалы использовались для их изготовления, каким образом они применялись при совершении преступления и т. д. и т. п. — все эти данные о способах подготовки и совершения преступления, не имеющие уголовно-правового значения, также должны быть отнесены к криминалистической характеристике преступлений.
По способу совершения кража представляет собой тайное похищение имущества. Поэтому от характера действий преступников по достижению цели преступного посягательства все способы краж можно разделить на две основные группы: способы, связанные с проникновением в помещение, и способы, не связанные с проникновением в помещение. Каждую из этих групп можно в свою очередь подразделить на подгруппы.
Так, первая группа способов краж подразделяется на:
1) совершаемые путем тайного проникновения в помещение, сопровождающиеся взломом. Таким путем совершается большая часть краж из квартир, частных домов, индивидуальных гаражей и т.д.;
2) совершаемые путем тайного проникновения в помещение, не сопровождающиеся взломом преград. К этим способам относятся: тайное проникновение в помещение через открытое окно, форточку, двери; проникновение с использованием ключа потерпевшего, выкраденного или найденного преступником; проникновение в помещение путем преодоления других преград (например, перелезания через забор, чтобы попасть в помещение, где хранится имущество, при кражах государственного имущества);
3) совершаемые путем открытого проникновения в помещение (на виду или с согласия потерпевшего, представителя учреждения или предприятия). Проникновение в помещение осуществляется путем обмана малолетних детей или престарелых людей, под видом работников милиции, сантехников и т.д. Иногда потерпевшие сами приводят к себе в дом малознакомых или незнакомых лиц, которые совершают у них кражи [19].
Анализ изученных дел показал следующее. Из 100 изученных преступлений всего в 4-х случаях преступники вошли в квартиру через открытую дверь, то есть без взлома. Взлому подвергаются запорные устройства, преграды (окна, двери, стены и др.). Для взлома чаще всего применяются предметы хозяйственно-бытового назначения (ломики, гвоздодеры, топоры, ножовки и пр.) или специально подобранные (изготовленные) ключи, отмычки. В городах получил определенное распространение "безынструментальный" способ взлома, когда преступник применяет для разрушения преграды свою физическую силу, например, для взлома двери с силой наваливается на нее, добиваясь разрушения полотна двери или отделения ее от запирающих устройств. Так, в 100 изученных преступлений через дверь преступники проникали в 71 случаях. При этом "грубый" взлом применялся в 34 случаях, в 13 случаях преступник использовал наборы ключей всех видов, в 10 случаях – отмычки, в одном случае преступник воспользовался ранее найденным им ключом. Появились случаи грубого воздействия на запирающее устройство – посредством выламывания ломом (5 случаев), либо вырывание замка гвоздодером – 4 случая (см: приложение 5, диаграмма 16).
При этом преступники воздействуют на все виды замков, которые установлены на дверях квартиры. В 100 изученных преступлениях повреждениям подверглись 79 внутренних замков, 65 накладных и 15 навесных.
Проникая через окна, преступники могут накладывать на оконные стекла бумагу или тряпку, смазанные клеем, смолой и подобными веществами, чтобы устранить звук и не оставлять осколков на месте происшествия. Совершая кражу из помещения, преступники нередко извлекают ценности на расстоянии с помощью крючьев, петель и других предметов. Иногда преступники используют транспортные средства (автомашины, мотоциклы, велосипеды и пр.).
В изученных делах проникновение через форточку, балконы, лоджии встречалось 29 раз, при этом преимущественно преступники проникали в дом через окно или форточку (27 раз), 2 раза – через балкон или лоджию. При этом через открытое окно преступники проникли в 16 случаях из 27, окно было разбито в 9-ти случаях, вставлено стекло – в 2-х случаях (см: приложение 6, диаграмма 17).
Следовательно, можно говорить о том, что хозяева сами обеспечили доступ преступников в свою квартиру посредством оставления окна открытым.
В 18 случаях проникновения через окно, квартира потерпевших находилась на втором или последующих этажах, в 11 случаях жертвами преступлений стали жители первых этажей. При этом проникновение в окна второго и последующих этажей производилось с использованием соседнего балкона – в 8-ми случаях, веревки для спуска с крыши – в 2-х случаях, козырька над входной дверью подъезда – в 2-х случаях, близкостоящих деревьев – в одном случае. Иные способы встречались в 5-ти случаях (см: приложение 6, диаграмма 18).
Оставление жилища преступниками после совершения кражи, как правило, происходит в той же форме, что и проникновение в жилище (88 случаев и 100). Лишь в 11 случаях преступники использовали иной, более удобный способ покидания жилища.
Как показал анализ дел, преступники не стремятся восстановить картину места преступления. Лишь в 10 случаях из 100 преступники обратно закрывали за собой двери после кражи. Изъятие денег и ценностей в 88-ми случаях велся без изменения обстановки в квартире, в 12 случаях, - с ее изменением (разбрасывание вещей, перемещение предметов). В 9-ти случаях картина места преступления свидетельствовала об излишней порче имущества в квартире потерпевшего. После кражи возникает вопрос о перемещении похищенного имущества. Анализ 100 преступлений показал, что в 64-х случаях преступники использовали сумки, чемоданы, портфели; в 21 случае преступники выносили свертки похищенного, в 15 случаях преступники выносили вещи неупакованными (см: приложение 6, диаграмма 19). Таким образом, можно сделать вывод о том, что преступники, все же стремятся придать похищенным ценностям вид обычно переносимого имущества, видимо, с целью отвода подозрений, а также удобства переноски.
Таким образом, по итогам исследований, проведенных в настоящей главе, можно сделать вывод о том, что предпринимаемые гражданами дополнительные меры по защите своего жилища не уменьшают рост квартирных краж в общей структуре хищений. Преступники также применяют дополнительные приспособления для проникновения в квартиру, а также используют для этого сподручные средства. Весьма эффективным средством защиты от краж видится охранная сигнализация (при анализе 100 преступлений не встречено проникновение в жилище, охраняемое сигнализацией). Эффективным также является использование служебных собак, так как анализ статистики показывает малую долю преступлений, в которых преступники проникли в жилище, охраняемое собакой. Двойные двери, запирающиеся подъезды не являются существенной преградой для преступников. Можно также сказать о том, что эффективным является использование решеток на окнах, - в проанализированных уголовных делах не встречались случаи вскрытия оконных решеток не встречались.
Также, следует следить за той информацией, которая поступает "в свет" о жильцах конкретной квартиры. Так, анализ дел показал определенный интерес преступников к потенциальной жертве, выяснение ее материального положения, разведку обстановку накануне кражи. Причем услугами профессиональных "наводчиков" преступники пользуются весьма редко, зачастую информация, толкающая преступника на совершение преступления, поступает от лиц, близких семье потерпевшего.
Глава 3. Криминологическая характеристика личности преступников, совершивших кражи с проникновением в жилище
3.1 Социально-демографическая характеристика личности преступника
Изучение личности преступника имеет большое значение для борьбы с преступностью, для определения справедливого наказания за преступление. Центральной проблемой общественных наук является проблема личности и её поведения. Значение этой проблемы для юридической науки очевидно: преступность представляет собой социальное явление, связанное с определенным антиобщественным поведением людей. Объяснить такое поведение, раскрыть его причины, найти эффективные средства воздействия на лиц, совершивших преступления, пути и средства предупреждения преступлений можно только при глубоком изучении всего, что характеризует преступника как социального индивида, как личность.
Многие ученые-юристы плодотворно работают над проблемой личности преступника [33].
Методологической основой изучения личности преступника является общая научная разработка теории личности.
Само понятие "личность" ученые, определяют по-разному.
И.С. Кон определяет "личность" как единство индивидуальных способностей и наличием социальных ролей человека[18].
И.Е. Кряжев считает, что "личность – есть мера всестороннего присвоения человеком своей социальной сущности в данных конкретно - исторических условиях" [22].
Для К.К. Платонова "личность" - есть неповторимое для каждого человека сочетания черт человека [26].
Как отмечал академик А.Н. Леонтьев – "личность не есть целостность, обусловленная генетически, личностью не рождаются, ею становятся. "Личность" - относительно поздний продукт общественно-исторического и онтогенетического развития человека" [24].
Отмечая плодотворность самого поставленного вопроса о личности (ее структуре) и не вдаваясь в подробный анализ сложного вопроса науки, я приступаю к криминологической характеристики личности преступников совершивших кражу с проникновением в жилище.
"При криминологическом изучении важен анализ личности во взаимодействии с социальной средой, поскольку преступное поведение рождает не сама по себе среда либо личность, а именно же взаимодействия" [13].
Личность как целостное образование представляет собой социальное качество человека. В то же время человек — продукт двойной детерминации, поскольку его природа биосоциальна. Соотношение природного и социального в человеке таково, что биологическое находится в подчиненном отношении к социальному и выступает в нем не непосредственно, как у других животных существ, а в преобразованном, "очеловеченном" виде.
Для всестороннего исследования особенностей человека, совершившего преступление, криминология использует следующие научные подходы:
философский — позволяет выявить социальное качество личности, методологически правильно решить вопрос о соотношении социального и биологического в личности преступника;
социологический — позволяет определить социально-демографический портрет преступника и выяснить факторы, влияющие на формирование личности преступника на макро-уровне;
психологический — позволяет установить особенности психики преступника;
социально-психологический — помогает установить факторы, влияющие на формирование личности преступника и социальные позиции, которые объективно являются наиболее криминогенными [11].
Все многообразие личностных качеств в целях облегчения изучения и анализа ученые делят на определенные группы, совокупность которых принято называть структурой личности [21]. Различные ученые выделяют различные группы указанных качеств, а соответственно и структуры личности различны. Мы остановимся на наиболее простой и общепризнанной классификации личностных свойств, согласно которой все качества личности можно разделить на три группы:
- социально-психологические;
- психофизические;
- социально-демографические.
Анализ социально-демографических признаков квартирных воров в целом по Новосибирску показал следующее. Квартирные воры - это чаще всего люди молодежного возраста, не имеющие собственной семьи, проживающие на время совершения преступления с родителями. Специально анализировался вопрос о составе семьи осужденных, в которой прошло их детство. 60% этих лиц воспитывались в полной семье, 32% - в семье с одним родителем. Для данной категории лиц не является характерным сиротство, воспитание в детском доме, у дальних родственников, среди посторонних людей и т.п. Об относительном благополучии родительского статуса изучаемых лиц говорит тот факт, что большая часть родителей (67,5%) имеет законченное среднее и более высокий уровень образования. Особенно благополучно в этом плане характеризуются матери осужденных. Опрос показал также, что родители изучаемых лиц - в основном работающие люди, чаще всего из категории рабочих, реже - служащих, работников торговли. Отрицательная отягощенность трудовой деятельности в родительской семье опрошенных лиц, как оказалось, не является характерной [8].
К социально-психологическим характеристикам личности относятся:
- убеждения;
- знания, взгляды, интересы, социальные ориентации;
- умения, навыки;
- привычки, стереотипы поведения, установки. Психофизиологические качества личности включают тип темперамента, способности, особенности мышления.
Психофизиологические особенности личности имеют важнейшее значение для решения вопроса о вменяемости. В отдельных случаях они оказываются решающими при определении профессиональной пригодности человека. А это, в свою очередь, весьма важно знать при разрешении уголовных дел о неосторожных преступлениях.
Например, К.К. Платонов, структурируя личность, выделяет подструктуры: направленности, опыта и т.д. [26].
Однако наибольшее криминологическое значение имеет анализ социально-психологических качеств личности. Если мы знаем, что человек хочет, к чему он привык и что он может, то мы знаем практически все самое главное о нем, мы знаем то, что позволяет достаточно объективно ответить на вопрос, что за человек перед нами. И именно убеждения являются той главной характеристикой, которую можно назвать стержнем человеческой личности. Недаром некоторые авторы совокупность убеждений называют направленностью личности. Ведь именно от того, в чем человек убежден, зависит направление его деятельности, круг его желаний и приемлемых способов их удовлетворения. Если человек убежден в недопустимости безнравственных поступков, если у него сформирован тот комплекс убеждений в необходимости уважительного отношения к другим людям, их мнению, в необходимости не позволять себе того, что непозволительно другим, который обычно называют совестливостью, то можно быть уверенным в чистоте помыслов такого человека [21].
Роль убеждений, взглядов, умений, привычек в мотивации преступного поведения можно назвать главенствующей, поскольку именно они нейтрализуют культурные барьеры, которые общество с помощью воспитания, права и различных организационных мер формирует у человека.
Если мы задумаемся, почему большинство людей не совершает преступлений, то можем прийти к выводу, что от преступлений их удерживает либо совесть, либо страх уголовного наказания или общественного осуждения. Именно эти барьеры на пути формирования преступного поведения могут нейтрализовать криминогенные убеждения, привычки или компенсировать отсутствие антикриминогенных умений [17].
На этой основе все криминогенные качества человека можно разделить на четыре группы:
1) криминогенные качества, нейтрализующие сдерживающее воздействие совести;
2) криминогенные качества, нейтрализующие сдерживающее воздействие уголовного наказания;
3) криминогенные качества, нейтрализующие сдерживающее воздействие общественного осуждения;
4) отсутствие умений, необходимых для реализации сдерживающего влияния трех указанных факторов [21].
К числу криминогенных качеств, нейтрализующих сдерживающее воздействие общественного осуждения, можно отнести уверенность, что никто не осудит за совершаемое преступление, и безразличное отношение к такому осуждению.
Для реализации сдерживающего влияния совести, страха уголовного осуждения и общественного порицания необходимы следующие умения:
- умение предвидеть отдаленные последствия своих поступков;
- умение противостоять отрицательному влиянию других лиц;
- умение владеть собой, сдерживать импульсивные порывы. Отсутствие этих умений формирует определенную криминогенность личности.
К социально-демографическим характеристикам личности относятся:
- пол;
- возраст;
- образование;
- социальное положение, род занятий;
- семейное положение;
- материальное положение, место жительства, жилищно-бытовые условия;
- судимость и др.
Изучение социально-демографических характеристик личности имеет особую ценность в связи с тем, что по ним можно судить об иных качествах личности. Например, по образованию можно сделать вывод о наличии у человека тех или иных знаний. По факту, работал ли человек, - каково его отношение к труду. Наличие судимости дает повод предполагать, что у человека есть криминогенные качества.
Всех лиц, совершающих кражи, в зависимости от данных о личности преступника и от способа совершения преступления, условно можно разделить на несколько групп: а) примитивные преступники, совершающие кражи без использования технических средств в силу каких-то конкретно сложившихся ситуаций, заранее не готовясь к ним. Такие кражи совершаются по внезапно возникшему умыслу, когда сама обстановка совершения преступления не требует никаких подготовительных мер, например оставлены вещи без присмотра, не заперта дверь в квартиру и т.д.;
б) квалифицированные преступники — это лица с устойчивой антиобщественной установкой, которые обладают определенными навыками и совершают кражи большого количества предметов и тщательно продуманным способом. Они склонны к использованию одних и тех же приемов, например совершение краж путем подбора ключа. Как правило, эти лица ранее были судимы за кражи или иные преступления; в) профессиональные воры, которые совершают кражи в силу постоянной антиобщественной направленности. Ранее почти все они были судимы за аналогичные преступления. Обладая преступными навыками и опытом, они стараются совершать кражи каким-либо одним хорошо подготовленным способом, например карманные кражи [28].
Сложившаяся ситуация во многом связана со спадом сельскохозяйственного, промышленного и иных видов производства, что породило довольно широкий слой безработных и лиц, не имеющих постоянного источника доходов. Так, в течение 2000 года доля лиц, не имеющих постоянного источника доходов (в том числе безработных), среди общего массива лиц, совершивших преступления, составила 53,9%, а в 2002 году доля таких лиц сократилась на 26,3% и составила 27,6%2 [29]. Среди остающихся без работы и постоянного источника доходов россиян немало высококвалифицированных специалистов, имеющих высшее образование.
После финансового кризиса августа 1998 года к ним присоединилось значительное число россиян с хорошим знанием реальной рыночной экономики, кредитно-денежной системы. При неблагоприятно складывающихся обстоятельствах все эти слои населения могут стать мощным резервом для увеличения количества преступников, способных изобретать новые изощренные приемы совершения хищений. Кроме того, возросла детская корыстная преступность. По имеющимся данным, в России к 2002 году беспризорных детей стало больше, чем во время Великой Отечественной войны 1941-1945 годов [28].
Важное значение, по моему мнению, в криминологической характеристики личности преступником занимает вопрос об определении удельного веса лиц мужского и женского пола.
Удельный вес преступников совершивших кражи с проникновением в жилище мужского и женского пола, осужденных федеральным судом Железнодорожного района г. Новосибирска (см: приложение 7, диаграмма 20).
Исследование 100 преступлений показал следующие результаты. В основном, квартирные кражи совершаются лицами мужского пола (107 человек). По данным делам было осуждено всего 9 женщин.
Основной возрастной категорией осужденных является возраст с 18 до 30 лет (60 человек). Следующей по количеству осужденных является возрастная категория с 31 по 40 лет; затем – лица до 18 лет (19 человек), 12 человек совершили преступление в возрасте от 41 до 50 лет. Старше 50 лет преступлений из изученных не обнаружено (см: приложение 7, диаграмма 21).
Квартирные кражи являются преступлениями корыстного характера, поэтому они, как правило, совершаются лицами, испытывающими материальные затруднения. Так, анализ 100 преступлений показал, что на момент совершения преступления 72 лица не имели постоянного источника дохода, 27 преступников работали, 17 – учились (см: приложение 7, диаграмма 22).
Большинство преступников-воров не имеют своих семей, проживают в одиночестве или совместно со случайными знакомыми. Нередко они не имеют постоянного места жительства и работы. Так, из 116 осужденных 39 не имели собственных семей, в сожительстве находилось 28 человек. Состояли в браке и не имели детей 14 человек, состояли в браке и имели детей – 23 человека. Имели детей без брачных отношений 12 человек (см: приложение 8, диаграмма 23).
3.2 Уголовно-правовая характеристика личности преступника
Так, из 116 преступников 68 были ранее не судимы, ранее судимыми являлись 48 человек, из которых 36 были ранее судимы за квартирные кражи (см: приложение 8, диаграмма 24). Следовательно, можно говорить о том, что данный вид преступлений характерен как для "новичков", так и для воров со стажем квартирных краж.
Хищения с квалифицирующим признаком "группой лиц" встречаются не часто. Из 100 изученных преступлений лишь в 16 делах преступления были совершены группой лиц, причем, как правило, в группе присутствуют только взрослые преступники (7 дел), либо взрослые и несовершеннолетние (7 дел). Всего две группы были созданы из несовершеннолетних (см: приложение 8, диаграмма 25).
Во всех случаях участники групп были заранее знакомы, причем в двух случаях – по месту учебы.
3.3 Нравственно-психологическая характеристика личности преступника
хищение кража криминологический преступник
Личность преступника, как всякая человеческая личность, включает в себя определенную систему нравственно-психологического свойств. Психология личности включает и особенности, влияющие в конкретной ситуации на совершение лицом преступления, формируются под воздействием определенных социальных связей, в которых данная личность вступала и вступает.
В тоже время "социальные условия и конкретные внешние влияния опосредствуются индивидом через его психику и её особенности, лишь, таким образом, проявилась в поведении".
Важной характеристикой личности является уровень имеющегося образования, который неразрывно связан с культурно-нравственными установками личности. Уровень образования воздействует на формирование чувства ответственности за свои поступки, возникновение чувства долга, уважительного отношения к закону и другому человеку. Конечно, далеко не всегда высокому уровню образованности соответствует высокая нравственность, однако, как показывает исследование, он препятствует формированию преступных установок. Образованность способствует расширению выбора вариантов поведения человека, помогает избежать неоправданных решений под воздействием сложившихся обстоятельств. Изученный массив преступников обладает в целом относительно невысоким уровнем образования.
В целом по Новосибирску установлено, что большая часть квартирных воров - это люди, имеющие достаточно развитые интеллектуальные качества: полное среднее и среднее специальное образование имеют почти три четверти (73,7%) опрошенных. Есть среди них и лица с высшим образованием (2,5%).
Вместе с тем среди осужденных за квартирные кражи есть лица, имеющие лишь начальное образование либо не имеющие образования вообще (22,2%). Можно предположить, что данные особенности образовательного статуса личности находят свое проявление на всех этапах криминальной деятельности и могут в связи с этим быть учтены при проведении мероприятий по борьбе с данными видами преступлений [8].
Анализ практики Железнодорожного суда г. Новосибирска показал, что квартирные кражи совершают, как правило, лица со средним специальным (35 человек), средним неполным (32 человека) или полным образованием (30 человек). Осужденных, имеющих образование 5-8 классов было обнаружено 3 человека их 116, с высшим – 4 человека. Неоконченное среднее специальное образование было встречено у 12 осужденных (см: приложение 9, диаграмма 26).
О психологическом состоянии преступников накануне преступления говорит следующая статистика. Из 116 осужденных все совершали преступления в обычной одежде, 59 человек прибыло на место происшествия пешком, 37 – на общественном транспорте, 20 – на личном автомобиле. 79 человек находились в трезвом состоянии в момент совершения преступления, 32 – в состоянии алкогольного опьянения различной тяжести, 5 – в состоянии наркотического опьянения (см: приложение 9, диаграмма 27). Следовательно, можно сделать вывод о том, что, идя на такое преступление, лицо старается не привлекать к себе внимание и относится к совершаемому как к обычной работе.
Из 116 осужденных 36 имели положительную характеристику по месту работы, учебы, только 3 человека – отрицательную, 5 человек – нейтральную. По месту жительства также 91 осужденных характеризовался положительно, 18 – отрицательно, 7 – нейтрально (см: приложение 9, диаграмма 28).
Интересно исследование, проведенное новосибирскими исследователями относительно отношения квартирных воров к религии. Опрос четырехсот осужденных за квартирных кражи, отбывающих наказание в исправительных учреждениях г. Новосибирска показал, что вполне определенно к верующим себя причисляют около половины осужденных (44,5%), затруднились с ответом 23,2%, не считают себя верующими 32,2% [8].
Представляется, что эти данные имеют значительный криминологический интерес. Во-первых, удельный вес лиц, причисляющих себя к верующим людям, является весьма значительным. Конечно, нужно отчетливо понимать, что не все они являются последовательными сторонниками веры в Бога. Сам факт совершения преступления - кражи, отрицает приверженность к религиозным догматам. Вместе с тем факт нахождения в сложной кризисной ситуации, связанной с привлечением к уголовной ответственности и отбыванием наказания в местах лишения свободы, как бы подталкивает человека к поиску положительного для себя выхода на индивидуально-психологическом уровне.
Во-вторых, приобщение к религиозной вере является фактом осознания слабости, порочности личности, своего "я". Надежда на силу Бога в преодолении этих пороков, опора на эту силу способны поддержать человека, благоприятствовать его нравственному возрождению, формированию стереотипов поведения, отрицающих стандарты криминального поведения.
В-третьих, приобщение к вере, желание следовать ее законам и традициям ориентирует человека на поведение, включающее в себя традиции совершения "добрых дел". Данное обстоятельство несомненно имеет отчетливо выраженный нравственный аспект в структуре личности человека.
В-четвертых, у верующего человека появляются внутренние стимулы к развитию таких качеств, которые объединяются в научной литературе понятием "религиозный страх". На этой психологической почве действенными могут оказаться и механизмы общей превенции преступлений.
В-пятых, психология веры включает в себя и такое внутреннее состояние человека, как религиозное утешение. Нередко нахождение лиц, совершивших преступление, в нравственном, социальном и психологическом тупике, может быть снято надеждой на прощение Богом. Все это способствует уменьшению отрицательных переживаний и преодолению душевных конфликтов.
Одновременно ожидание прощения (милости, помилования) способствует обостренному осознанию случившегося, формированию чувства виновности за совершенное деяние, что является предпосылкой нравственного роста личности.
В-шестых, в психологическом содержании религии имеется и такой действенный механизм сочувствия, сопереживания, как исповедь. Любой человек испытывает потребность в исповеди, еще более выраженной она является, видимо, у лиц, совершивших преступление. Поэтому приобщение к религиозным канонам исповеди можно также рассматривать как благоприятный фактор преодоления человеком тяжелых и ipo-тиворечивых переживаний в связи со сложностями и превратностями индивидуальной судьбы.
В-седьмых, конечно же, нужно иметь в виду, что какая-то часть опрошенных (и может быть, все эти лица) не является верующими в прямом смысле слова (существует понятие так называемой "формальной веры"). Но даже начальные стадии (уровни) развития этого чувства способны принести несомненную пользу нравственному оздоровлению личности.
Таким образом, по итогам исследования личности преступника, совершившего квартирные кражи, можно сделать выводы о том, что данное преступление относится к преступлениям, которые совершаются как новичками, так и преступниками "со стажем", причем в данном виде высок удельный весь профессионализма преступности. Этот факт обуславливается тем, что проникновение в жилище предполагает наличие определенных навыков отпирания запорных устройств, организации преступления, сокрытия с места происшествия, сбыта имущества и т.д. Однако, в целом, нельзя говорить об устойчивой антисоциальной установке преступников. Среди них высок удельный весь лиц со средним специальным и общим образованием. Поэтому именно к таким лицам будет эффективно применение мер профилактики и предупреждения дальнейшего совершения преступлений.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
По итогам исследования криминологической характеристики квартирных краж в целом как вида уголовно-наказуемого деяния, так и в рамках преступности в г. Новосибирске, можно сделать следующие выводы.
Посягательства на собственность – есть старейший вид преступной деятельности. Однако, изначально, русское законодательство не выделяло в качестве квалифицирующего признака жилище человека, которое сформировалось как специальный объект уголовно-правовой охраны лишь в конце XIX века. В настоящее время проникновение в жилище – есть дополнительный квалифицирующий признак кражи, отягощающий уголовную ответственность лица, его совершившего.
В условиях большого города, которым является Новосибирск, кражи с проникновением в жилище являются одним из распространенных видов посягательств на имущество граждан. Причем установлено, что интенсивность криминальной деятельности статистически достоверно коррелирует с показателями активности органов внутренних дел по осуществлению всего комплекса мер борьбы с данным видом преступлений.
По итогам анализа объекта, способов преступного посягательства, а также роли потерпевших в совершенных в отношении них преступлений можно отметить следующее. Как правило, квартирные воры обращают внимание на жилье граждан, ведущих зажиточный образ жизни и открыто демонстрирующих свой высокий материальный достаток. Выбор преступников также падает на слабо защищенные жилые помещения.
Предпринимаемые гражданами дополнительные меры по защите своего жилища не уменьшают рост квартирных краж в общей структуре хищений. Преступники также применяют дополнительные приспособления для проникновения в квартиру, а также используют для этого сподручные средства. Весьма эффективным средством защиты от краж является охранная сигнализация. Эффективным также является использование домашних собак, так как анализ статистики показывает малую долю преступлений, в которых преступники проникли в жилище, охраняемое собакой. Двойные двери, запирающиеся подъезды не являются существенной преградой для преступников. Можно также сказать о том, что эффективным является использование решеток на окнах, - в проанализированных уголовных делах не встречались случаи вскрытия оконных решеток не встречались.
Также, следует следить за той информацией, которая проступает "в свет" о жильцах конкретной квартиры. Так, анализ дел показал определенный интерес преступников к потенциальной жертве, выяснение ее материального положения, разведку обстановку накануне кражи. Причем услугами профессиональных "наводчиков" преступники пользуются весьма редко, зачастую информация, толкающая преступника на совершение преступления, поступает от лиц, близких семье потерпевшего.
Важным является криминологическая характеристика квартирных воров. При всей кажущейся небольшой доле квартирных воров, обладающих чертами преступника-профессионала (эксперты считают, что их не более 20%), характер самой криминальной деятельности (возможность быстро получить ощутимую материальную выгоду, способность преодолевать заградительные сооружения жилища, оперативность изъятия и реализации имущества и другие признаки преступной деятельности) и свойства личности самого преступника свидетельствуют о том, что квартирные кражи — это те преступления, которые объективно тяготеют к постоянному самосовершенствованию, саморазвитию.
Разрушение этого внутреннего поступательного потенциала преступлений и должен быт предметом особой заботы при планировании и проведении профилактических мер.
Таким образом, по итогам исследования личности преступника, совершившего квартирные кражи, можно сделать выводы о том, что данное преступление относится к преступлениям, которые совершаются как новичками, так и преступниками "со стажем", причем в данном виде высок удельный весь профессионализма преступности. Этот факт обуславливается тем, что проникновение в жилище предполагает наличие определенных навыков отпирания запорных устройств, организации преступления, сокрытия с места происшествия, сбыта имущества и т.д. Однако, в целом, нельзя говорить об устойчивой антисоциальной установке преступников. Среди них высок удельный весь лиц со средним специальным и общим образованием. Поэтому именно к таким лицам будет эффективно применение мер профилактики и предупреждения дальнейшего совершения преступлений.
В заключение отметим, что борьба с квартирными кражами с использованием результатов виктимологических исследований может иметь дополнительный положительный эффект, а население, проживающее в районах городской застройки, объективно будет, видимо, проявлять все больший интерес к поиску адекватных форм индивидуальной и коллективной самозащиты от возможных преступных посягательств.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
Нормативно-правовые акты:
1. Всеобщая декларация прав человека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН резолюцией 217 А (III) от 10 декабря 1948 г.) // Российская газета. 1998. 10 декабря.
2. Конвенция о защите прав человека и основных свобод ETS N 005 (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изм. и доп. от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января 1990 г., 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. 18 мая. № 20. Ст. 2143.
3. Международный пакт о гражданских и политических правах (Нью-Йорк, 19 декабря 1966 г.) // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных с иностранными государствами. М., 1978. Вып. XXXII.
4. Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ // Российская газета. 1996. 18 июня.
5. Федеральный закон от 20 марта 2001 г. N 26-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с ратификацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод" // Российская газета. 2001. 23 марта.
6. Федеральный закон от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ "Об оперативно- розыскной деятельности" // Российская газета. 1995. 18 августа.
7. Свод законов уголовных. Первая часть. Уложение о наказаниях. С.-Петербург. 1885.
Научная литература:
8. Бессонов В.М., Доронин Г.Н., Куницина Е.М. К вопросу о социальной характеристике лиц, осужденных за кражи с проникновением в жилище (по материалам г. Новосибирска) / В сб. Современные проблемы юридической науки: Сб. статей / Под ред. А.К. Черненко. Томск, 2000.
9. Бессонов В.М., Доронин Г.Н., Куницина Е.М. Криминологическая характеристика квартирных краж (по материалам г. Новосибирска) / В сб. Правовые проблемы укрепления российской государственности / Под ред. д.ю.н. С.А. Елисеева. Томск, 2002.
10. Бессонов В.М., Доронин Г.Н., Куницина Е.М. Некоторые вопросы изучения виктимологического аспекта краж с проникновением в жилище (по материалам г. Новосибирска) / В сб. Правовые проблемы укрепления российской государственности / Под ред. д.ю.н. В.А. Уткина. Томск, 2000.
11. Варчук Т.В. Криминология: Учебное пособие. М., 2002.
12. Демидов Н.Н. Квартирные кражи: проблемы, предупреждение, виктимологическая профилактика. Волгоград, 2002.
13. Долгова А.И. Социально-психологические аспекты преступности. М., 1981.
14. Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. М., 2000. Т. 1.
15. Желудков М.А. Криминологическое исследование квалифицированных видов краж и грабежей и их предупреждение ОВД. М., 2002.
16. Жигарев Е.С. Криминологическая характеристика и профилактика краж, грабежей, разбоев и мошенничества. М., 1996.
17. Иншаков С.М. Криминология: Учебное пособие. М., 2002.
18. Кон И.С. Личность в философии и социологии. Философская энциклопедия. М., 1980. Т.3.
19. Криминология / Под ред. В.Н. Бурлакова. СПб., 2003.
20. Криминология: Учебник/ Под ред. А.И. Долговой. М., 1997.
21. Криминология: Учебник/ Под ред. И.И. Карпеца, В.Е. Эминова. М., 1992.
22. Кряжев И.Е. Социологические вопросы формирования личности // Вопросы философии. 1966. № 7.
23. Курс уголовного права. Т. 3. Особенная часть / Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комисарова. М., 2002.
24. Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность. М. 1975.
25. Мачковский Л. Уголовная ответственность за незаконное проникновение в жилище // Российская юстиция. 2003. № 7.
26. Платонов К.К. Психологическая структура личности. В сб. Личность при социализме. М., 1972.
27. Савелов О.П. Криминологические и уголовно-правовые проблемы борьбы с кражами, совершаемыми с незаконным проникновением в жилище. Автореферат. М., 2001.
28. Состояние преступности в России за 2000 год. М., 2001.
29. Состояние преступности в России за 2002 год. М., 2003.
30. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть Общая. М., 1994.
31. Упоров И.В. Регламентация наказания в виде лишения свободы в Уголовном уложении 1903 года // Журнал российского права. 2002. № 7.
32. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., 1986.
33. Филимонова В.Д. Общественная опасность личности преступника. Томск, 1970
34. Филимонова В.Д. Общественная опасность личности отдельные категории преступников и их уголовно-паровое значение. Томск, 1973
35. Фойницкий И.Я. Курс уголовного права. Часть особенная. Посягательства на личность и имущество. СПб, 1890.
36. Харыбин Ю.А. Криминологический анализ и предупреждение краж. М., 2000
Приложение 1
Приложение 3
Диаграмма 7. Критерии отбора квартиры для совершения преступления
Диаграмма 8. Получение информации о квартире с целью кражи
Диаграмма 9. Социальный статус потерпевших от квартирных краж по статистики г. Новосибирска
Приложение 4
Диаграмма 10. Предварительная разведка места преступления
Диаграмма 11. Способы проверки наличия жильцов дома непосредственно перед преступлением
Диаграмма 12. Время года совершения преступлений
Диаграмма 13. Время суток совершения преступлений
Приложение 5
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
1. Незаконное проникновение в жилище как способ хищения в российском законодательстве
1.1 Формирование понятия кража в российском законодательстве
1.2 Ответственность за совершение кражи в российском законодательстве
2. Криминологическая характеристика краж с проникновением в жилище
2.1 Состояние, структура, динамика краж с проникновением в жилище
2.2 Особенности места, времени, способов совершения краж с проникновением в жилище
3. Криминологическая характеристика личности преступников, совершивших кражи с проникновением в жилище
3.1 Социально-демографическая характеристика личности преступника
3.2 Уголовно-правовая характеристика личности преступника
3.3 Нравственно-психологическая характеристика личности преступника
Заключение
Список использованных источников и литературы
Приложения
ВВЕДЕНИЕ
Проблема борьбы с квартирными кражами остается на протяжении многих лет одной из актуальных. Данный вид преступлений затрагивает основное право граждан, закрепленное в Конституции Российской Федерации, право на собственность и неприкосновенность жилища.
Прежде всего, следует отметить устойчивую тенденцию роста количества квартирных краж в нашей стране и низкую раскрываемость данных преступлений. При этом практически все работы по соответствующей тематике были написаны в 60-70-х годах, тогда как в настоящее время перед правоохранительными органами появились совсем иные, новые проблемы и вопросы криминологического характера.
Радикальные социально-экономические преобразования в России, начиная с 90-х годов прошлого столетия, породили ряд негативных явлений в обществе: рост цен, безработицу и как следствие рост преступности.
С каждым годом мы ощущаем на себе, как негативно сказываются кризисные процессы в экономике. На фоне резкого спада экономики, высокими темпами росла преступность, и в частности преступность, связанная с квартирными кражами.
В конце 80-х годов прошлого столетия кражи составляли третью часть от общего числа зарегистрированных преступлений, в начале 90-х годов – более 50%, а в конце столетия – 81-82%.
В структуре этого вида преступлений треть – кражи, совершаемые с незаконным проникновением в жилище [27].
Вообще, проблемы состояния воровства и его предупреждения в последние годы стали привлекать внимание не только криминологов, но и представителей многих других наук. Их внимание сосредотачивается на объективной оценке криминологической обстановки, сложившейся в настоящее время, которая позволяет констатировать тот факт, что современное состояние воровства, уровень борьбы с хищением чужого имущества являются одним из основных фактов, дестабилизирующих социально-экономическую ситуацию.
Продолжающийся рост общественной опасности, в том числе, таких хищений, как квартирная кража, усиливает страх населения, создает в стране обстановку нервозности, а порой и безвыходности перед угрозой воровства [36].
Особенно здесь следует сказать о кражах , об их повальности, весьма отрицательных социальных последствиях. Эти преступления непосредственно затрагивают важные сферы жизнедеятельности людей.
Квартирные кражи стали чуть ли не привычными приметами повседневной жизни российских граждан [12]. Криминология достаточно четко определила свое отношение к этой проблеме: одна из серьезнейших угроз людям из широко распространяющегося воровства. А система мер предупреждения и раскрытия, является традиционно рутинной, неэффективна. Не обеспечивается безопасность граждан, личность не защищена от воровства.
Отсутствует концепция борьбы с квартирными кражами. Научные подходы к проблемам предупреждения краж трансформируется из традиционных в консервативные, пользы от них нет уже давно. Необходимы новые научные разработки, относительно которых ни у кого нет сомнений.
Несмотря на незначительную криминологическую литературу по вопросам кражи, внимание к ним не снижается. Предпринимаются попытки и практического их решения. Однако снижение уровня краж не быстрый и не гладкий процесс. Эта проблема не может решаться путем каких-либо "кампаний" и без учета реальных возможностей, имеющихся в обществе на каждом этапе его развития. Эти возможности нужно правильно использовать, создавая научную базу для борьбы с воровством [36]/
Кражи как криминологический феномен выступают в роли криминальных компонентов преступности, а последняя рассматривается в качестве индивидуального объекта социальной системы [16].
Отсюда проистекает прямая и опосредованная связь краж с различными социальными явлениями и процессами (позитивными и негативными) и их противостояние (противодействие) интересам личности и общества.
Статистика краж не совершенна. В ней не отражаются весьма значительные для практики и научного анализа показатели.
Исследования краж с проникновением в жилище показало их высокую латентность. Так например, для того, чтобы сделать уголовно-правовую статистику объективной М.А. Желудков] предлагает изменить структуры, осуществляющие фиксацию преступлений, сделать их вневедомственными [15].
Целью работы является попытка на основе изучения и анализа уголовного законодательства Российской Федерации, научных трудов и облеченных данных квалифицирующих признаков по материалам уголовных дел, рассмотренных Железнодорожным районным судом г. Новосибирска, провести исторический анализ корыстных преступлений, связанных с посягательством на жилище человека, а также рассмотреть возможность предупреждения по конкретным исследованиям квартирных краж.
Базой исследования данной дипломной работы послужило изучение 100 уголовных дел, в рамках которых было предоставлено 100 преступлений и 116 лиц их совершивших.
При написании дипломной работы были поставлены следующие задачи:
- обобщить изученный нормативный, практический и судебный материал;
- раскрыть сущность криминологической характеристики квартирных краж;
- раскрыть криминологическую сущность личности преступника;
- выявить проблемы и дать рекомендации по возможному предотвращению квартирных краж.
Объектом исследования данной дипломной работы являются общественные отношения, регулирующие право собственности.
Предметом исследования данной дипломной работы является криминологическая характеристик квартирных краж.
Методологическую основу работы составляют общенаучные методы: метод системного анализа, обобщение нормативных, научных и практических материалов, исторический метод; частно-научные методы: сравнительный, статистический, логический, технико-юридический и другие.
Глава 1. Незаконное проникновение в жилище как способ хищения в российском законодательстве
1.1 Формирование понятие кража в российском законодательстве
Спектр преступлений против собственности разнообразен, причем наряду со старыми, хорошо известными и определенными в правовой литературе и законодательстве явлениями, возникают новые, отражающие специфику современного уровня развития экономики и науки.
Преступления против собственности и борьба с ними превратилась в одну из самых актуальных проблем современной юридической практики. Кризис в экономике, связанное с ним усложнение отношений собственности, а также снижение уровня жизни многих граждан нашей страны привели к обострению криминологической ситуации в целом и к росту посягательств на чужое имущество – в частности.
Наиболее часто совершаемым преступлением, совершаемым с проникновением в жилище, является кража. Рассмотрим историю развития уголовного законодательства в этой области.
В системе имущественных преступлений по российскому уголовному законодательству первое место традиционно занимает кража, хотя и не является самым опасным среди них.
Это можно объяснить с позиции исторической (кража- самое "старое" имущественное преступление, известное еще древним памятникам права) и судебной статистике (кража – самое распространенное в настоящее время преступление против собственности).
Но наиболее существенно то, что кража всегда рассматривалась как основная, "типовая", форма завладения чужим имуществом, и в том числе проникновения в жилище. Признаки иных форм хищения обычно выводятся из признаков кражи, путем сопоставления с ними.
Слова "кража", "красть" этимологически связаны со словами "крыть", "крою", "скрываю" [32], что предполагает тайный способ действия. Древнерусский синоним кражи – "татьба" также этимологически восходит к словам "тайный", "таю", "таить" [32].
В Русской Правде преступление называлось "татьба", а о действиях преступника говорится "крадет", "украдет" [23].
"Татьба" как правовой термин широко употребляется в Соборном Уложении 1649 г. и окончательно уступил место "краже" ко времени первой кодификации российского уголовного законодательства (т. 15 Свода законов Российской империи 1832г.).
На протяжении веков шло поступательное развитие этой важной группы норм. Определенным итогом данного процесса явилось издание 15 тома Свода законов Российской империи, а затем, на его основе, первого российского уголовного кодекса - Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. В нем значительное место занимали нормы об имущественных преступлениях ("о преступлениях и проступках против собственности и частных лиц") [7].
Рассмотрим ответственность за проникновение в жилище в соответствии с данным правовым актом. В соответствии с п. 1647 Свода установлено: "виновные в краже из обитаемого строения или с его двора, или находящихся во дворе построек, посредством взлома преград, препятствующих доступу во двор, в обитаемое строение или из одной его части в другую, либо находящихся на сих преградах запоров, подвергаются…" Был предусмотрен также такой признак, как "те же деяния, совершенные из казенного или общественного здания, хотя и необитаемого, но охраняемого стражей". При этом наказание за такой вид преступления было аналогично краже с проникновением в жилище [7].
Эти нормы с изменениями, внесенными в Свод законов уголовных Уложение о наказаниях 1885 г., применялись до начала советского периода. Однако их излишняя казуистичность, архаичность, отставание от социально-экономического развития России ощущались уже в XIX в. Подготовка реформы уголовного законодательства заняла несколько десятилетий и завершилась принятием Уголовного уложения 1903 г. Этот кодекс в целом отличался высоким уровнем юридической техники, более строгой внутренней структурой, относительно небольшим объемом.
Хотя он и не был введен в действие в большей своей части, Уложение 1903 г. тем не менее повлияло на последующее развитие российского уголовного законодательства вплоть до наших дней.
В развитии системы имущественных преступлений в Уголовном уложении нашли отражение в первую очередь общие тенденции, характерные для кодификации российского уголовного законодательства на рубеже ХХ в. Стремление избавиться от излишней казуистичности норм, максимально упростить их видно из сопоставления соответствующих норм в старом и новом законодательстве. Так, если в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. имелось около 60 статей, устанавливающих ответственность за различные виды краж, грабеж и разбой, то в Уложении 1903 г. таких норм всего девять. Существенно было сокращено число квалифицирующих обстоятельств в статьях об имущественных преступлениях. Уложение о наказаниях изобиловало такими обстоятельствами: в статьях о корыстных имущественных преступлениях их насчитывалось около 70, а с учетом альтернативных признаков - свыше 100. Уложение 1903 г. ограничивалось всего 17 квалифицирующими признаками. Даже чисто количественное сравнение Уложения 1903 г. с действующим ныне Уголовным кодексом РФ показывает, что тенденция к переходу от чрезмерно казуистических норм к более общим оказалась весьма устойчивой в отечественном уголовном законодательстве.
Рассмотрим ответственность за проникновение в жилище в соответствии с данным правовым актом. В соответствии с п. 1647 Свода установлено: "виновные в краже из обитаемого строения или с его двора, или находящихся во дворе построек, посредством взлома преград, препятствующих доступу во двор, в обитаемое строение или из одной его части в другую, либо находящихся на сих преградах запоров, подвергаются…" Был предусмотрен также такой признак, как "те же деяния, совершенные из казенного или общественного здания, хотя и необитаемого, но охраняемого стражей". Следовательно, можно сделать вывод о том, что термин "жилище" еще не появился в уголовном законодательстве и фигурировал как "обитаемое строение" [7].
Как указывает И.Я. Фойницкий, "по способу деятельности считаются тяжкими кражи, учиненные посредством: а) влезания или перелезания, то есть проникновения в место нахождения огражденного имущества не установленным для того необычным путем; б) проникновения в дом под вымышленным предлогом, например, ложно выдав себя за другого; и в) посредством взлома хранилища, ограждающего вещь от захвата, к которому приравниваются открытие запертого хранилища отмычками, поддельными ключами или подобными орудиями, - если, однако, деяние не переходит в квалифицированную кражу со взломом (1647 ст. Уложения). Кража, отягчаемая вследствие взлома, подлежит несколько более строгой наказуемости, чем прочие виды тяжкой кражи" [35].
Таким образом, можно сделать вывод о появлении в уголовном законодательстве понятий а) "место нахождения огражденного имущества", б) "дом" в) "хранилища, ограждающего вещь от захвата".
Составители Уложения 1903 г. исходили из наличия родового понятия "похищения" или "имущественного хищничества", близкого к современному общему понятию хищения. В историческом обзоре русского и зарубежного законодательства, вплоть до Уложения 1845 г., отмечалось, что сложившиеся историческим путем различия между отдельными видами похищения покоятся на малосущественных оттенках такой преступной деятельности, в связи с чем в первоначальном проекте предполагалось объединить все случаи похищения чужого имущества "в одно общее понятие имущественного хищничества". Это поддержали многие юристы, в том числе немецкие ученые. Однако в дальнейшем было признано, что подобное решение, "хотя и правильное теоретически, было бы чересчур резким и потому нежелательным уклонением от действующей системы" [31]. На этом частном примере видно бережное отношение составителей Уложения 1903 г. к сохранению правовых традиций, стремление избежать ненужной их ломки.
И все же система имущественных преступлений в проекте Уложения 1903 г. подверглась пересмотру, главным образом в направлении ее укрепления и упрощения. "Не подлежит никакому сомнению и подтверждается всеми полученными Комиссией замечаниями, что усвоенное действующим законодательством деление имущественных хищений представляется чересчур дробным и нуждается в возможном упрощении" [7].
Система корыстных имущественных преступлений в Уложении 1903 г. выглядит следующим образом. Центральное место занимают нормы о похищении, которое предполагает, по мнению комментаторов, нарушение права не только собственности на вещь, но и фактического обладания ею.
Закрепленная в Уложении 1903 г. система видов (форм) хищения (похищения) повлияла на все последующее развитие законодательства об имущественных преступлениях.
1.2 Ответственность за совершение краж в российском законодательстве
Октябрьская революция ознаменовала переход к новому социально-экономическому строю, при котором особое значение придавалось охране и укреплению социалистической собственности. Уже на второй день после этого события Декрет о земле установил: "Какая бы то ни была порча конфискуемого имущества, принадлежащего отныне всему народу, объявляется тяжким преступлением, караемым революционным судом". Указание на необходимость борьбы с хищениями государственного имущества мы находим и в других декретах, изданных в 1917-1921 гг., т.е. до первой кодификации советского уголовного законодательства. Дела о наиболее опасных имущественных преступлениях обычно изымались из общей подсудности и рассматривались революционными трибуналами и органами ВЧК. Повышенное внимание к охране государственного имущества было обусловлено не только экономическими и идеологическими причинами, но и необходимостью перестройки народного правосознания. В российской народной традиции резко отрицательное отношение к ворам, мошенникам, поджигателям и конокрадам уживалось со взглядом на казанное имущество как на бесхозное, не заслуживающее уважения.
До принятия первого советского уголовного кодекса не существовало единой системы норм о преступлениях против собственности с четко очерченными составами преступлений и соответствующими санкциями. Однако в некоторых декретах делались попытки сформулировать конкретные нормы. Так, декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 1 июня 1921 г. "О мерах борьбы с хищениями из государственных складов и должностными преступлениями, способствующими хищениям" содержал подробный перечень уголовно наказуемых деяний. В их числе: незаконный отпуск товаров лицам, работающим в органах снабжения, заготовки и производства; сокрытие в целях хищения от учета предметов производства лицами административного и складского персонала; содействие хищениям и умышленное не воспрепятствование хищениям со стороны лиц, охраняющих складские помещения; получение заведомо незаконным путем товаров из государственных складов, баз, распределителей, заводов, мельниц, ссыпных пунктов в целях спекуляции и т.д. Все виды хищения наказываются лишением свободы со строгой изоляцией на срок не ниже трех лет, а при отягчающих обстоятельствах (многократность деяний, массовый характер хищений, ответственная должность виновного и др.) – расстрелом [30].
Что касается менее опасных хищений государственного имущества, а также краж, грабежа, мошенничества и других посягательств на личную собственность, то они также наказывались, о чем свидетельствуют статистические данные и отчеты Народного комиссариата юстиции, периодически издававшиеся "Ведомости справок о судимости". Поскольку с конца 1918 г. судам запрещалось ссылаться на дореволюционное законодательство, а новые нормы не охватывали всех имущественных преступлений, суды руководствовались по-прежнему революционным (социалистическим) правосознанием и отчасти традиционными правовыми представлениями об этих преступлениях и их видах.
После принятия Уголовного кодекса РСФСР 1922 г. ответственность за имущественные преступления стала определяться на основании соответствующих его статей.
Преступлениям против собственности в Особенной части Кодекса 1922 г. была посвящена гл. VI "Имущественные преступления". Предусматривалась ответственность за традиционные виды посягательств на отношения собственности, такие как кража, грабеж, разбой, присвоение или растрата, мошенничество, вымогательство, шантаж, умышленное истребление или повреждение имущества. Наряду с этими составами преступлений в главе имелись и такие, которые впоследствии были отнесены к другим разделам, с учетом объекта посягательства (покупка заведомо краденного, подделка документов, фальсификация, ростовщичество, самовольное пользование чужим товарным знаком).
Ответственность за ненасильственные формы хищения (кражу и мошенничество) дифференцировалась также в зависимости от формы собственности, хотя и не столь резко, как в дальнейшем. Так, простая кража у частного лица каралась принудительными работами на срок до шести месяцев или лишением свободы на шесть месяцев (п. "а" ст. 180 УК), а такая же кража из государственных или общественных складов и учреждений - лишением свободы на срок до одного года или принудительными работами на тот же срок (п. "г" ст. 180 УК). Наиболее опасным видом кражи признавалось и наказывалось лишением свободы на срок не ниже трех лет или высшей мерой наказания хищение из государственных складов, вагонов, судов и других хранилищ, производившееся систематически, или совершенное ответственными должностными лицами, или в особо крупных размерах похищенного (п. "з" ст. 180 УК). Эта норма несла на себе печать упомянутых декретов от 1 июня и 1 сентября 1921 г., т.е. поддерживается идея повышенной охраны государственной собственности.
Однако в скором времени п. "з" ст. 180 был исключен из Уголовного кодекса РСФСР и вместо него появилась ст. 180-а. Отличие ее было в том, что после слов "систематически" были добавлены слова "как путем кражи, так равно и путем учинения подлогов, составления неправильных актов и тому подобных преступных действий".
Это дополнение имело важное значение для российского уголовного права. Здесь впервые термин "хищение" вполне определенно употребляется законодателем как родовое понятие по отношению к различным формам завладения имуществом. Н.В. Крыленко в своем докладе на сессии ВЦИК специально подчеркнул, что ст. 180-а предусматривает более широкий состав преступления, чем кража: "Эта статья преследует теперь уже не только кражу, а и подлог, хищение, разные манипуляции хищников разного рода. Все это выделено из статьи о краже; порвана искусственная связь и сделана особая статья 180-а" [30].
Важно отметить, что разработанная в первом советском уголовного кодексе система имущественных преступлений, равно как и описание отдельных составов, их квалифицирующих признаков были выполнены на высоком юридическом уровне и послужили основой для дальнейшего развития законодательства по борьбе с этими преступлениями. Многие формулировки этого Кодекса используются российским уголовным правом в настоящее время.
Уголовный кодекс РСФСР 1926 г., изданный в соответствии с общесоюзными Основными началами 1924 г., сохранил преемственную связь с Уголовным кодексом 1922 г. Ни система имущественных преступлений, ни конструкция отдельных составов не претерпели существенных изменений. Основные отличия состояли в следующем. Было установлено еще более дробное деление кражи на виды. В некоторых пунктах ст. 162 упоминалось альтернативно несколько квалифицированных видов кражи. Например, по п. "в" ст. 162 наказывалось также похищение чужого имущества, "совершенное с применением технических средств, или неоднократно, или по предварительному сговору с другими лицами, а равно, хотя и без указанных условий, совершенное на вокзалах, пристанях, пароходах, в вагонах и гостиницах". По косвенным признакам можно предположить, что законодатель имел в виду в начале в качестве одного из квалифицированных признаков способы, облегчающие проникновение к похищенному имуществу. Использование технических средств и если те же средства применялись для проникновение в жилище, то данный вид посягательств становится объектом повышенной уголовно-правовой ответственности. Одновременное наличие нескольких квалифицирующих признаков образовывало самостоятельный, более опасный вид кражи, например в п. "г" ст. 162.
Создавалось также впечатление, что хищение отличается от других имущественных преступлений не способом нарушения отношений собственности, а масштабом деяния, размером причиненного вреда. Не случайно до сих пор в обыденном правовом сознании бытует ошибочное представление, будто особо крупная кража может быть названа хищением, а кража в небольших размерах - просто кражей. Термин "мелкое хищение" вошел в употребление только с 1955 г.
В годы Великой Отечественной войны был издан ряд законодательных актов, направленных на усиление ответственности за некоторые преступления против социалистической собственности, не подпадавшие под действие Закона от 7 августа 1932 г. Например, указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 июня 1942 г. "Об ответственности за хищения горючего в МТС и совхозах" было установлено наказание за это преступление в виде тюремного заключения на срок от трех до пяти лет. В некоторых случаях судебная практика шла по пути более широкого применения Закона от 7 августа 1932 г. по сравнению с довоенным временем, особенно когда это касалось хищения воинских грузов на транспорте (даже не в крупных размерах), тормозных ремней или щитов для снегозадержания. Одновременно происходило усиление ответственности за преступления против личной собственности. Однако это делалось не путем внесения изменений в Уголовный кодекс 1926 г., а расширительным толкованием некоторых квалифицирующих признаков имущественных преступлений применительно к условиям военного времени.
Так, Пленум Верховного Суда СССР 8 января 1942 г. дал указание судам все кражи, совершенные с использованием условий военного времени, квалифицировать как наиболее опасный вид кражи личной собственности по п. "г" ст. 162 УК 1926 г. Практика относила к ним кражи во время воздушных налетов или обворовывание квартир эвакуированных жителей. Таким образом, и здесь, по существу ответственность повысилась главным образом за кражи с проникновением в жилище.
После окончания войны приведенные указания, рассчитанные на военный период, утратили силу. Вновь обострилась проблема чрезмерно мягких санкций за преступления против личной собственности и большого разрыва между наказуемостью преступлений против разных форм собственности. Эта проблема была своеобразно решена в указах Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г.
Указы установили суровую ответственность за преступления против собственности, сохранив дифференцированный подход к охране различных форм собственности. При этом разрыв между наказуемостью хищений социалистического имущества и преступлений против личной собственности граждан был сокращен путем резкого повышения санкций. Что касается преступлений против личной собственности, то по Указу квалифицировались только кража и разбой, а в отношении остальных продолжал действовать Кодекс 1926 г.
Принятие в 1958 г. новых Основ уголовного законодательства и проявившаяся в этот период тенденция к укреплению принципа законности в борьбе с преступностью нашли отражение и в нормах Уголовного кодекса РСФСР 1960 г. об ответственности за имущественные преступления. При этом допускалась двойственность терминологии. Если в тексте ст. 89 и 144 УК РСФСР 1960 г. говорилось о "тайном похищении", то в заголовке ст. 89 употреблялось выражение "хищение… путем кражи". По моему мнению противопоставление понятий "хищение" и "похищение" не имело под собой достаточного основания с точки зрения, как языковых норм, так и юридической. Но еще сохранялось силу одно из важнейших положений социализма - о преимущественной охране уголовным законом всего государственного и общественного (социалистического) имущества. В силу этой концепции аналогичные преступления против социалистической и личной собственности были размещены в различных главах Уголовного кодекса. Глава вторая "Преступления против социалистической собственности" располагалась сразу же после главы "Государственные преступления", а глава о преступлениях против личной собственности граждан была отнесена на пятое место.
Приоритет защиты социалистической собственности скрупулезно соблюдался и в установлении санкций за одинаковые преступления как простого вида, так и квалифицированные.
С постепенным распространением понятия "хищения" на преступления против всех форм собственности такая двойственность стала некорректной. Уголовный кодекс 1996 г. впервые в законодательном определении кражи употребил слова "тайное хищение". Новая формулировка положила конец терминологической путанице, равно как и попыткам противопоставления понятий "хищение" и "похищение" [23]. В данном случае нужно сказать о появлении нового квалифицирующего признака хищения – проникновение в жилище. Когда этот признак был введен то его понимание стало возможным с использованием признаков, указанных в ст. 139 УК РФ.
Говоря о понятии жилища, нужно отметить, что законодатель ввел в УК РФ 1996 г. новеллу, дополнив ст. 139 УК РФ "Нарушение неприкосновенности жилища" примечанием следующего содержания: "Под жилищем в настоящей статье, а также в других статьях настоящего Кодекса понимаются индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные для временного проживания".
Факт закрепления в законе понятия жилища должно быть оценено положительно, единственный минус, на мой взгляд, состоит в том, что, так как его понятие сформулировано в примечании к ст. 139 УК РФ, а понятие "помещение" и "Хранилище" приводятся к ст. 158 УК РФ, некоторое неудобство составляет разброс терминологии Уголовного Кодекса РФ, хотя логика законодателя понятна.
Введение в Закон словосочетания: "… а равно иное помещение или строение, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные для временного проживания", - позволяет правоприменителю толковать понятие "жилище" довольно широко, в том числе и в случае совершения хищения.
Введение признака хищение "проникновение в жилище" является важнейшей новеллой современного Уголовного Кодекса РФ, ибо данный вид преступлений нарушен не только охраняемым законом отношений собственности, но и не прикосновение жилища.
Право на неприкосновенность жилища является неотъемлемой частью более широкого права человека на неприкосновенность частной жизни. Оно повсеместно признано на основании Всеобщей декларации прав человека 1948 года [1], Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года [3], европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года [2]. Эти международные документы устанавливают, что никто не должен подвергаться произвольным или незаконным посягательствам на неприкосновенность его жилища [25].
В соответствии с Федеральным законом от 20 марта 2001 г. "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с ратификацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод" [5] в УК РФ под жилищем понимаются индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или временного проживания, а также иное помещение или строение, не входящее в жилищный фонд, но предназначенное для временного проживания. К последним могут относиться туристическая палатка, номер в гостинице, "автомобиль-дача".
Таким образом, основным признаком, характеризующим жилище, в российском уголовном праве является предназначенность помещения или строения для проживания. Европейский Суд по правам человека в своих решениях дает расширительное толкование понятия жилище, распространяя его на помещения, используемые для профессиональной и служебной деятельности. По мнению Европейского Суда, профессиональная деятельность не может исключаться из содержания частной жизни. В решении суда по конкретному делу указывается, что вести профессиональную деятельность можно по месту жительства, так же как и заниматься личными делами в служебном помещении. Европейский Суд обратил внимание, что более широкое толкование понятия жилище полностью соответствует французскому варианту текста европейской Конвенции 1950 года, так как французское слово "domicile" имеет более широкое значение чем английское "home" [14]. Вместе с тем Европейский Суд справедливо отвергает необоснованное расширение объема понятия "жилище" за счет земельного участка или огороженной территории. В данном случае речь может идти о нарушении права беспрепятственного пользования своим имуществом (ст.35 Конституции РФ), охрана которого осуществляется иными уголовно-правовыми нормами.
В самом общем смысле "проникнуть в жилище" означает попасть внутрь этого жилища. Слова "проникновение" и "вторжение" в судебной практике с полным основанием используются как синонимы. Проникновение, указывается в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29, это "противоправное тайное или открытое в них вторжение с целью совершения кражи, …". Проникновением является, прежде всего, вхождение в жилище через дверь, но также и иными способами, например через окно или балкон. Установку в жилище специальных технических средств для негласного наблюдения за проживающими, следует рассматривать как проникновение в жилище в тех случаях, когда виновные непосредственно вторгались в жилое помещение. Если же подслушивающее или подглядывающее устройство было размещено без фактического вхождения в жилое помещение, например через "вытяжку" из квартиры, расположенной выше или ниже, состав незаконного проникновения в жилище отсутствует, а действия виновных, исходя из направленности умысла, могут быть квалифицированы при наличии необходимых для этого условий по ст.137 УК РФ. Если же преступник незаконно проник в чужое жилище с целью сбора сведений о частной жизни живущего в нем, его действия необходимо квалифицировать по совокупности нарушения неприкосновенности жилища и покушения на нарушение неприкосновенности частной жизни.
Согласно ст.25 Конституции РФ проникновение в чужое жилище против воли проживающих в нем лиц всегда является незаконным, за исключением тех случаев, когда возможность проникновения установлена федеральными законами. Из данной конституционной нормы вытекают два весьма важных обстоятельства для правоприменительной практики: право на вторжение в жилище не может устанавливаться иными нормативно-правовыми актами, кроме закона, в частности постановлениями Правительства и отдельных ведомств, а также законами субъектов Российской Федерации.
Ограничения права на неприкосновенность жилища допускаются только в целях защиты прав и свобод других людей, здоровья и нравственности населения, общественного порядка и государственной безопасности. Российское законодательство исчерпывающе регулирует допустимые проникновения в жилище. Таковыми являются: проведение оперативно-розыскных и следственных действий, исполнение судебных решений; преследование лиц, подозреваемых в совершении преступлений; массовые беспорядки; условия правового режима чрезвычайного положения; стихийные бедствия, катастрофы, пожары, аварии, эпидемии, эпизоотии, т.е. в случаях, установленных законодательством (УПК РФ, Федеральный закон "Об оперативно-розыскной деятельности" [6] и др.).
Уголовно наказуемым признается проникновение, совершенное любым из возможных способов - путем принуждения и насильственных действий, угрозы, хитрости, ловкости, обмана, использования своего служебного положения или специальных инструментов.
В диспозиции указанной нормы содержится указание о том, что наказуемые действия должны совершаться против воли лица, которое в помещении проживает. На практике установление этого признака вызывало определенные вопросы. На самом деле, следовало ли правоприменителю усматривать состав преступления в случаях, когда в момент проникновения в помещение люди в нем отсутствовали? Или - присутствовали, но не "проживающие" в помещении, например гости или так называемые домашние работники (личный секретарь, няня и т.п.)? Или, наконец, в случаях, когда виновный действовал "против воли" некоторых лиц от числа всех проживающих в помещении? Таким образом, можно сказать, что хищение (кража) с проникновением в жилище посягает на два объекта: отношение собственности и неприкосновенность личной жизни человека, выражено в неприкосновенности жилища. Именно такое сочетание (достаточно разнородных) объектов уголовно-правовой охраны и послужило, видимо, для законодателя основанием к новой ответственности за данный вид преступления.
Дело в том, что правило, сформулированное в Конституции, разумно основано на формуле "или - или": проникновение в жилище допускается по велению закона или с согласия проживающего лица; Конституция запрещает проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц "иначе как в случаях, установленных федеральными законами...".
В настоящее время в связи с введением в действие норм о преступлениях, предусмотренных ч.1 ст.139 УК, законодатель дал разъяснение понятие жилища "под жилищем в настоящей статье, а также в других статьях настоящего Кодекса понимаются индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные для временного проживания".
Часть 3 ст.139 УК устанавливает повышенную ответственность за незаконное проникновение в жилище, если оно совершено виновным с использованием своего служебного положения. Служебное положение включает в себя авторитет той должности, которую занимает служащий, и совокупность служебных полномочий. Служащими являются экспедиторы, почтальоны, работники коммунальных служб, дежурные по подъезду и многие другие. Кроме того, к числу служащих относятся должностные лица, к которым согласно примечанию 1 к ст.285 УК относятся лица, осуществляющие функции представителя власти или выполняющие организационно-распорядительные либо административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации.
В следующей главе будет исследованы "формирования" краж с проникновением в жилище в условиях одного из районов г. Новосибирска, это позволит предложить конкретные меры профилактики преступлений данного вида.
Глава 2. Криминологическая характеристика краж с проникновением в жилище
2.1 Состояние, структура, динамика краж с проникновением в жилище
Преступность – это совокупность всех преступлений, совершенных на территории исследуемого района за определенный период времени. В качественном и количественном отношении совокупность преступлений, образующих преступность, характеризуется тремя основными показателями – состоянием, структурой и динамикой.
Состояние преступности измеряется в абсолютном выражении количеством совершенных преступлений и виновных лиц.
Проводя криминологический анализ преступности краж с проникновением в жилище, можно произвести изучение территории района по степени распространения квартирных краж и в частности краж с проникновением в жилище, что очень важно для разработки предупредительных мер (см: приложение 1, диаграмма 1).
Если исходить из числа рассмотренных уголовных дел по ст. 158 УК РФ в Железнодорожном районном суде г. Новосибирска, то, анализируя данную диаграмму, можно сказать, что уровень преступности снижается.
Состояние преступности – это лишь наиболее общая, внешняя ее характеристика. Для правильной оценки преступности необходимо использовать и качественные показатели: структуру и динамику преступности.
Структура преступности в обобщенном виде отражает характер и степень общественной опасности.
Квартирные кражи предполагают проникновение преступника в жилище. При этом в настоящее время можно отметить общую тенденцию усиления защиты своего жилья гражданами путем установки дополнительных дверей, замков, сдачи квартиры под сигнализацию, использование собак служебных и иных пород.
Однако, анализ мер, предпринятых потерпевшими от квартирных краж в целом по Новосибирску показал, что в большинстве случаев (79,9%) какие-либо виды специальной охраны квартир отсутствовали.
По информации, полученной от сотрудников милиции, не более 5% жителей г. Новосибирска устанавливают в жилище охранную сигнализацию. Из других способов обеспечения безопасности квартир является наиболее распространенными установка вторых металлических дверей, стальных решеток на окнах. Домофоны и видеофоны встречаются очень редко, к услугам охранников и сторожей прибегают не более 1,4% населения [9].
Анализ практики Железнодорожного суда г. Новосибирска показал, что в 49-ти случаях из 100 жильцы использовали в качестве дополнительной защиты запорное устройство на подъезде, в 33-х случаях – домофоны. Наиболее распространенным способом защиты является установка дополнительной двери (52 случая). В 9-ти случаях преступления были совершены в отношении жильцов, имеющих собак для охраны жилища (см: приложение 1, диаграмма 2).
Наиболее часто встречающимся объектом посягательств являются квартиры, в которых проживает один человек. Такие квартиры чаще других остаются без хозяина. Так, из 100 преступлений в 39 преступлениях объектом преступного посягательства являлось жилье одного человека; в 25 случаях в квартире проживала одна семья с несовершеннолетними детьми, в 17 – с совершеннолетними детьми, в 12 случаях проживали гражданские супруги без детей, в 9 случаях отсутствовал постоянный контингент проживающих (см: приложение 1, диаграмма 3).
Современные граждане предпринимают и самые примитивные меры по защите своего жилища от доступа преступников – запирают двери, окна, балконы, лоджии. Так, в 96 случаях из 100 изученных преступлениях хозяева перед уходом закрыли все замки на входной двери, в 96 случаях был закрыт балкон, в 73 случаях – хозяева закрыли окна, форточки (см: приложение 2, диаграмма 4).
Анализ изученных уголовных дел о хищениях показал, что чаще всего в качестве непосредственного объекта хищения выступает личная собственность граждан. В качестве предметов хищений чаще других выступают одежда, обувь, деньги, бытовая, компьютерная техника, посуда, фотоаппаратура и другие предметы. В изученных 100 преступлениях объектами хищений служили следующие предметы: теле-радио-аппаратура - в 96 случаях; драгоценности – 86 случаев, деньги – 77 случаев, одежда – 48 случаев, фотоаппаратура – 42 случая, обувь – 32 случая, посуда – 12 случаев (см: приложение 3, диаграмма 5).
Через характер похищенных предметов "проглядывает" определенная информация о самых потерпевших. Чаще всего это достаточно ценное имущество, которое не относится к предметам первой необходимости и, следовательно, не характеризует потерпевших как лиц малообеспеченных. И в этом смысле выбор преступником объекта посягательства оказался верным.
Конечно, следует иметь в виду и то, что характер похищаемых предметов определяется и видом преступного посягательства. Если это так называемая ситуативная кража (т.е. кража, которой не предшествовала целенаправленная предварительная криминальная деятельность, а таких большинство) выбор похищаемых предметов ведется беспорядочно, изымается все ценное, что попадается под руку. В случаях, когда квартирная кража тщательно подготавливается, преступник ведет последовательный поиск наиболее значимых для него предметов (деньги, ювелирные изделия, иные ценные вещи) [9].
Анализ практики Железнодорожного суда г. Новосибирска показывает, что при краже преступники вскрывают тайники, которые, как правило (в 66 случае из 100) были найдены ими случайно. В 34 случаях поиск тайников в квартире велся умышленно.
2.2 Особенности места, времени, способов совершения краж с проникновением в жилище
Важное место в характеристике краж с проникновением в жилище занимает вопрос о месте, времени и способе совершения краж с проникновением в жилище. При изучении вопроса о месте, времени и способе совершения краж с проникновением в жилище у нас появится возможность установить закономерности преступности, а также определить те ситуации, в которых находят свое воплощение конкретный вид преступления, а именно кража с проникновением в жилище. Таким образом, если мы будем знать где, когда возможно совершить кражу с проникновением в жилище, то появится реальная возможность планировать профилактические мероприятия по предупреждению преступлений.
Непосредственным местом совершения краж с проникновением в жилище чаще всего являются: квартиры, дома, принадлежащие гражданам на праве личной собственности, общежития и др. По изученным 100 уголовным делам в 85 случаях преступники проникали в квартиры в многоквартирных домах; в 12 случаях – в частных домах и лишь в 3-х случаях преступники проникали в комнаты в общежитие. Таким образом, можно сделать вывод о том, что наиболее часто встречающимся объектом преступного посягательства являются именно квартиры граждан.
Значительный практический интерес представляет характеристика конкретных виктимологических факторов жилища, которые учитываются квартирными ворами при формировании у них преступных намерений. Исследование квартирных краж по Новосибирску показало, что при определении будущего объекта посягательства берется во внимание характер (вид) микрорайона города, где располагается жилище. При этом, во-первых, предпочтение отдается отдаленным городским районам старой застройки по сравнению с центральной частью города. Во-вторых, криминальные интересы в большей степени простираются на районы новостроек, чем на уже сложившиеся жилые комплексы. В-третьих, при выборе линии преступного поведения учитывается также наличие транспортных коммуникаций, облегчающих перемещение похищенного и экстренный сбыт украденного имущества (близость к рынкам, местам стихийного скопления людей, вокзалам и т.п.). В-четвертых, статистически достоверно интерес для опрашиваемых представляют микрорайоны частного сектора, а также элитное жилье "новых русских" [10] (см: приложение 2 диаграмма 6).
В результате исследования вопроса о признаках жилища, которые принимаются во внимание похитителями при осуществлении подготовительных действий к квартирной краже в рамках квартирных краж по г. Новосибирску в целом были получены следующие сведения. Главными "привлекающими" факторами по вполне понятным причинам оказались обстоятельства, свидетельствующие о возможности получения достаточно ощутимой имущественной выгоды. Причем уровень "наполненности" квартиры предметами предполагаемой кражи определяется по признакам внутреннего интерьера, обстановки жилища, просматриваемым из окна, особенностям образа жизни хозяев, демонстрирующим материальный достаток (например, использование мобильного телефона во время выгула домашних животных и т.п.), наличие добротных, бросающихся в глаза металлических дверей, защитных решеток окон и т.п. Легкая доступность (незащищенность) жилища как таковая привлекает внимание лишь 14,5% опрошенных лиц [10].
Однако, анализ практики Железнодорожного суда г. Новосибирска показал, что выбор преступниками соответствующего места кражи определяется прежде всего доступностью предметов преступного посягательства, а также возможностью быстро и незаметно похитить их. Определенную роль здесь играет беспечность самих потерпевших (приглашение в дом случайных знакомых, оставление вещей без присмотра и т.д.) или лиц, ответственных за сохранность государственного или общественного имущества [21].
Рассмотрим роль потерпевших в совершении в отношении них преступления. В данном случае следует отметить исследования, проведенные В.М. Бессоновым, Г.Н. Дорониным, Е.М. Кунициней по материалам практики г. Новосибирска. Начнем с характеристики виктимогенных ситуаций, которые были приняты в расчет квартирными ворами. Отчетливо просматриваются три их группы.
Первую группу составляют ситуации, когда хозяин жилища открыто демонстрирует свой высокий материальный достаток, бравирует им, ведет разгульный образ жизни, тем самым "разжигая" чувства зависти, ненависти, злобы у тех, кто склонен к совершению преступлений.
Вторую группу образуют ситуации, в которых виктимное поведение потерпевших проявляется в форме потери бдительности, непринятия необходимых мер предосторожности к охране личного имущества (оставление без присмотра открытых дверей, балконов, окон, хранение ключей в легкодоступных местах, проявление излишней доверчивости к незнакомым людям и т.п.). Не придавая должного значения возможным последствиям своего поведения, потерпевший тем самым создает криминогенную ситуацию: подает "сигнал", облегчающий осуществление преступного замысла.
В третью группу включаются ситуации, когда конкретные лица, в силу своей социально-культурной характеристики (пьянство, неразборчивость в знакомствах и проведении досуга), как бы предрасположены быть жертвами квартирных краж.
Проведенное исследование показало, что наиболее распространенным является второй тип криминогенной ситуации [9].
Анализ изученных 100 уголовных дел Железнодорожного суда г. Новосибирска показывает, что преступники в качестве основного критерия выбора квартиры для совершения кражи определяли легкость доступа в жилище (59 случаев). В 13 случаях преступников толкала на преступление явная зажиточность хозяев. В остальных 28 случаях выбор был случайным (см: приложение 3, диаграмма 7).
Если проанализировать источник информации о будущих потерпевших, то можно отметить, что в целом по Новосибирску наблюдаются следующие тенденции: примерно в 40-50% случаев совершения преступлений информацию о своем благосостоянии граждане распространяют следующим образом: знакомство с обстановкой в квартире, образом жизни хозяев, позволяющие причислить их к категории обеспеченных людей (55,2%); частое отсутствие или поздний приход домой хозяев (13,2%); распространение информации о том, что хозяева квартиры занимаются торговлей на вещевых рынках (4,7%); демонстрация наличия престижного личного транспорта, дорогих ювелирных украшений и т.п. (10,2%) [9].
Анализ 100 преступлений Железнодорожного Суда г. Новосибирска показал следующее. В 80 случаях информация для выбора квартиры отбиралась преступниками самостоятельно, в 24-х случаях, - через близких людей для самих потерпевших, в 12 случаях преступники использовали наводчика. Таким образом, преступники, в основном, самостоятельно занимаются поиском необходимой им информации (см: приложение 3, диаграмма 8).
Однако, как показал анализ преступности г. Новосибирска, преступники воруют только у богатых и обеспеченных людей. Данные уголовной статистики свидетельствуют о следующей характеристике социального статуса потерпевших: служащие - 30%; наемные работники предприятий, организаций - 30%; лица без постоянного источника доходов - 24%; пенсионеры по старости - 13%; студенты - 2%; инвалиды 1-й, 2-й группы - 1% [9] (см: приложение 3, диаграмма 9).
В числе служащих и наемных работников мы находим: руководителей предприятий, организаций - 7,2%; сотрудников коммерческих структур - 3,1%; технический и обслуживающий персонал - 23,5% [9].
Совершению любого преступления предшествуют какие-либо подготовительные мероприятия. Оказалось, что в рамках анализа квартирных краж по г. Новосибирску в целом такая предварительная деятельность является достаточно распространенной. Она вполне отчетливо осознается таковой 24,5% опрошенных. Если учесть, что примерно такое же количество изученных лиц уклонились от ответа на поставленные вопросы, то можно предположить, что данный показатель является еще более весомым, достигающим 50% [10].
Проведенное исследование позволило также определить предпочтения квартирных воров в видах (содержании) предварительной преступной деятельности. Наиболее распространенными являются первоначальное ознакомление с местом совершения кражи (28,5%); разработка способов маскировки, уничтожения следов совершения преступления (23,5%);определение средств транспортировки похищенного (21,5%) [10].
Однако, анализ практики Железнодорожного суда г. Новосибирска показывает, что преступники, как правило, совершают преступление сразу, без предварительной разведки (85 случаев). Лишь в 10 случаях преступники предварительно наблюдали за окнами квартиры, в 5 случаях, - за самими потерпевшими (см: приложение 4, диаграмма 10).
Следовательно, можно сделать вывод о том, что преступления, как правило, совершаются непосредственно, без предварительного наблюдения за объектом.
Однако, преступники в любом случае каким-то образом выясняли наличие жильцов дома при совершении кражи. Наиболее простым и часто встречающимся способом являлся "прозвон" квартиры – 82 случая, в 92-х случаях – также производилось наблюдение за окнами, в 18 случаях были использованы и иные способы получения информации о наличии хозяев дома (см: приложение 4, диаграмма 11). При этом использование таких способов, как обнаружение ключа в "тайнике", анализ движения электросчетчика в квартире, бросание камней в окно, не встретилось при анализе 100 преступлений. Отсюда можно сделать вывод о том, что данные способы уже не актуальны в современном криминальном мире, так как жильцы уже не оставляют ключи в "тайниках" (как это было распространено ранее), оставляют дома включенные холодильники, компьютеры, радио и иную технику, за счет чего электросчетчик будет показывать работу электроприборов.
Следующим признаком является время совершения преступления. По материалам анализа Новосибирской преступности, проведенного В.М. Бессоновым, Г.Н. Дорониным, Е.М. Кунициней [9] было установлено, что квартирные кражи достаточно равномерно распределены по времени года с небольшим перевесом в весенне-летний период. Такое распределение легко объяснить, если принять в расчет особенности образа жизни горожан в теплое и холодное время года. Наиболее характерными показателями времени суток совершения преступлений являются утренние часы рабочего дня и ночное время, что также объясняется самой логикой данного вида криминального посягательства.
Большинство краж, как показывает изучение практики Железнодорожного суда г. Новосибирска, совершается в рабочие дни с 8 до 18 ч, т.е. когда основная масса граждан находится вне дома, работает большинство предприятий, учреждений, а на общественном транспорте, рынках, улицах происходит скопление людей. Это позволяет преступникам, свободно перемещаясь с одного места на другое, использовать любой подходящий момент для совершения кражи. Во многих случаях выбор места и времени совершения преступления обусловливается условиями охраны предмета преступного посягательства [19].
Анализ 100 преступлений г. Новосибирска показывает, что, в основном, преступления совершались в рабочие дни – 56 преступлений. На долю выходных дней приходится 29 преступлений, в праздники было совершено 15 преступлений (см: приложение 5, диаграмма 14).
Основным временем года активности новосибирских преступников является лето – 43 преступления, зимой было совершено 21 преступление из 100, весной – 19, осенью – 17 преступлений (см: приложение 4, диаграмма 12).
Деяния совершаются, в основном, в дневное время (55 случаев из 100), видимо в связи с отсутствием хозяев на работе. 21 преступление было совершено ночью, 13 преступлений – утром, 11 – вечером (см: приложение 4, диаграмма 13).
Следовательно, можно сделать вывод о том, что чаще всего квартирные кражи совершаются в рабочее время, когда хозяева отсутствуют на работе. Другим основанием отсутствия хозяев является дачный период – лето, дневное время. Доказательством этого вывода является статистика причин отсутствия хозяев дома при совершении квартирных краж – в 47 случаях хозяева находились на работе (учебе), в 31 случаях хозяева находились на даче (в командировке), иные причины отсутствия – 22 случая (см: приложение 5, диаграмма 15).
Важным элементом криминологической характеристики преступления является способ его совершения. Как известно, способ совершения преступления в ряде составов выступает необходимым элементом объективной стороны преступления и входит в его уголовно-правовую характеристику (тайное похищение имущества — кража; открытое похищение имущества — грабеж; нападение с целью завладения имуществом, соединенное с насилием, опасным для жизни и здоровья подвергнувшегося нападению или с угрозой применения такого насилия — разбой; завладение имуществом путем обмана или злоупотребления доверием — мошенничество и т. д.). Иногда способ совершения преступления служит квалифицирующим обстоятельством (например, грабеж, соединенный с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего, является квалифицированным видом грабежа и влечет более высокую меру наказания). Некоторые способы совершения преступления, хотя и не предусмотренные в качестве квалифицирующих обстоятельств, всегда играют роль обстоятельств, отягчающих ответственность (совершение преступления с особой жестокостью, или издевательством над потерпевшим, с использованием условий общественного бедствия — ст. 63 УК РФ). Во многих случаях способ совершения преступления, не указанный в диспозиции той или иной статьи УК, учитывается судом при избрании конкретной меры наказания и, следовательно, тоже имеет уголовно-правовое значение и является элементом уголовно-правовой характеристики преступления. И все же характеристика способа совершения преступления не исчерпывается его уголовно-правовым значением. В уголовно-правовой характеристике способ совершения преступления представлен в общем виде (например, способ открытого или тайного похищения, проникновения в помещение и т. п.); для нее безразличны приемы тайного похищения, конкретные способы проникновения в помещение, используемые при этом технические средства, источник их получения и др. Но способ совершения преступления всегда конкретен, и у него имеется немало таких граней, которые индифферентны в уголовно-правовом отношении, но имеют важное криминалистическое значение. В их числе — распространенность данного способа преступления, конкретные приемы его применения, используемые при этом технические и иные средства, их конструктивные особенности, методы использования при подготовке и исполнении преступления. Все эти компоненты входят в криминалистическую характеристику способов совершения преступления. В отдельных составах способ совершения преступления вообще не имеет уголовно-правового значения, но в криминалистической характеристике он остается одним из существенных элементов.
Способ во многих случаях представляет собой целую систему действий со многими ее элементами. Сведения о том, как подготавливается преступление, каким образом проводятся тренировки, как и где готовятся или приспосабливаются необходимые орудия преступления и другие технические средства, каковы источники их получения, какие недостатки в учете и хранении этих средств облегчили доступ к ним преступных элементов, какие технологические процессы, оборудование, материалы использовались для их изготовления, каким образом они применялись при совершении преступления и т. д. и т. п. — все эти данные о способах подготовки и совершения преступления, не имеющие уголовно-правового значения, также должны быть отнесены к криминалистической характеристике преступлений.
По способу совершения кража представляет собой тайное похищение имущества. Поэтому от характера действий преступников по достижению цели преступного посягательства все способы краж можно разделить на две основные группы: способы, связанные с проникновением в помещение, и способы, не связанные с проникновением в помещение. Каждую из этих групп можно в свою очередь подразделить на подгруппы.
Так, первая группа способов краж подразделяется на:
1) совершаемые путем тайного проникновения в помещение, сопровождающиеся взломом. Таким путем совершается большая часть краж из квартир, частных домов, индивидуальных гаражей и т.д.;
2) совершаемые путем тайного проникновения в помещение, не сопровождающиеся взломом преград. К этим способам относятся: тайное проникновение в помещение через открытое окно, форточку, двери; проникновение с использованием ключа потерпевшего, выкраденного или найденного преступником; проникновение в помещение путем преодоления других преград (например, перелезания через забор, чтобы попасть в помещение, где хранится имущество, при кражах государственного имущества);
3) совершаемые путем открытого проникновения в помещение (на виду или с согласия потерпевшего, представителя учреждения или предприятия). Проникновение в помещение осуществляется путем обмана малолетних детей или престарелых людей, под видом работников милиции, сантехников и т.д. Иногда потерпевшие сами приводят к себе в дом малознакомых или незнакомых лиц, которые совершают у них кражи [19].
Анализ изученных дел показал следующее. Из 100 изученных преступлений всего в 4-х случаях преступники вошли в квартиру через открытую дверь, то есть без взлома. Взлому подвергаются запорные устройства, преграды (окна, двери, стены и др.). Для взлома чаще всего применяются предметы хозяйственно-бытового назначения (ломики, гвоздодеры, топоры, ножовки и пр.) или специально подобранные (изготовленные) ключи, отмычки. В городах получил определенное распространение "безынструментальный" способ взлома, когда преступник применяет для разрушения преграды свою физическую силу, например, для взлома двери с силой наваливается на нее, добиваясь разрушения полотна двери или отделения ее от запирающих устройств. Так, в 100 изученных преступлений через дверь преступники проникали в 71 случаях. При этом "грубый" взлом применялся в 34 случаях, в 13 случаях преступник использовал наборы ключей всех видов, в 10 случаях – отмычки, в одном случае преступник воспользовался ранее найденным им ключом. Появились случаи грубого воздействия на запирающее устройство – посредством выламывания ломом (5 случаев), либо вырывание замка гвоздодером – 4 случая (см: приложение 5, диаграмма 16).
При этом преступники воздействуют на все виды замков, которые установлены на дверях квартиры. В 100 изученных преступлениях повреждениям подверглись 79 внутренних замков, 65 накладных и 15 навесных.
Проникая через окна, преступники могут накладывать на оконные стекла бумагу или тряпку, смазанные клеем, смолой и подобными веществами, чтобы устранить звук и не оставлять осколков на месте происшествия. Совершая кражу из помещения, преступники нередко извлекают ценности на расстоянии с помощью крючьев, петель и других предметов. Иногда преступники используют транспортные средства (автомашины, мотоциклы, велосипеды и пр.).
В изученных делах проникновение через форточку, балконы, лоджии встречалось 29 раз, при этом преимущественно преступники проникали в дом через окно или форточку (27 раз), 2 раза – через балкон или лоджию. При этом через открытое окно преступники проникли в 16 случаях из 27, окно было разбито в 9-ти случаях, вставлено стекло – в 2-х случаях (см: приложение 6, диаграмма 17).
Следовательно, можно говорить о том, что хозяева сами обеспечили доступ преступников в свою квартиру посредством оставления окна открытым.
В 18 случаях проникновения через окно, квартира потерпевших находилась на втором или последующих этажах, в 11 случаях жертвами преступлений стали жители первых этажей. При этом проникновение в окна второго и последующих этажей производилось с использованием соседнего балкона – в 8-ми случаях, веревки для спуска с крыши – в 2-х случаях, козырька над входной дверью подъезда – в 2-х случаях, близкостоящих деревьев – в одном случае. Иные способы встречались в 5-ти случаях (см: приложение 6, диаграмма 18).
Оставление жилища преступниками после совершения кражи, как правило, происходит в той же форме, что и проникновение в жилище (88 случаев и 100). Лишь в 11 случаях преступники использовали иной, более удобный способ покидания жилища.
Как показал анализ дел, преступники не стремятся восстановить картину места преступления. Лишь в 10 случаях из 100 преступники обратно закрывали за собой двери после кражи. Изъятие денег и ценностей в 88-ми случаях велся без изменения обстановки в квартире, в 12 случаях, - с ее изменением (разбрасывание вещей, перемещение предметов). В 9-ти случаях картина места преступления свидетельствовала об излишней порче имущества в квартире потерпевшего. После кражи возникает вопрос о перемещении похищенного имущества. Анализ 100 преступлений показал, что в 64-х случаях преступники использовали сумки, чемоданы, портфели; в 21 случае преступники выносили свертки похищенного, в 15 случаях преступники выносили вещи неупакованными (см: приложение 6, диаграмма 19). Таким образом, можно сделать вывод о том, что преступники, все же стремятся придать похищенным ценностям вид обычно переносимого имущества, видимо, с целью отвода подозрений, а также удобства переноски.
Таким образом, по итогам исследований, проведенных в настоящей главе, можно сделать вывод о том, что предпринимаемые гражданами дополнительные меры по защите своего жилища не уменьшают рост квартирных краж в общей структуре хищений. Преступники также применяют дополнительные приспособления для проникновения в квартиру, а также используют для этого сподручные средства. Весьма эффективным средством защиты от краж видится охранная сигнализация (при анализе 100 преступлений не встречено проникновение в жилище, охраняемое сигнализацией). Эффективным также является использование служебных собак, так как анализ статистики показывает малую долю преступлений, в которых преступники проникли в жилище, охраняемое собакой. Двойные двери, запирающиеся подъезды не являются существенной преградой для преступников. Можно также сказать о том, что эффективным является использование решеток на окнах, - в проанализированных уголовных делах не встречались случаи вскрытия оконных решеток не встречались.
Также, следует следить за той информацией, которая поступает "в свет" о жильцах конкретной квартиры. Так, анализ дел показал определенный интерес преступников к потенциальной жертве, выяснение ее материального положения, разведку обстановку накануне кражи. Причем услугами профессиональных "наводчиков" преступники пользуются весьма редко, зачастую информация, толкающая преступника на совершение преступления, поступает от лиц, близких семье потерпевшего.
Глава 3. Криминологическая характеристика личности преступников, совершивших кражи с проникновением в жилище
3.1 Социально-демографическая характеристика личности преступника
Изучение личности преступника имеет большое значение для борьбы с преступностью, для определения справедливого наказания за преступление. Центральной проблемой общественных наук является проблема личности и её поведения. Значение этой проблемы для юридической науки очевидно: преступность представляет собой социальное явление, связанное с определенным антиобщественным поведением людей. Объяснить такое поведение, раскрыть его причины, найти эффективные средства воздействия на лиц, совершивших преступления, пути и средства предупреждения преступлений можно только при глубоком изучении всего, что характеризует преступника как социального индивида, как личность.
Многие ученые-юристы плодотворно работают над проблемой личности преступника [33].
Методологической основой изучения личности преступника является общая научная разработка теории личности.
Само понятие "личность" ученые, определяют по-разному.
И.С. Кон определяет "личность" как единство индивидуальных способностей и наличием социальных ролей человека[18].
И.Е. Кряжев считает, что "личность – есть мера всестороннего присвоения человеком своей социальной сущности в данных конкретно - исторических условиях" [22].
Для К.К. Платонова "личность" - есть неповторимое для каждого человека сочетания черт человека [26].
Как отмечал академик А.Н. Леонтьев – "личность не есть целостность, обусловленная генетически, личностью не рождаются, ею становятся. "Личность" - относительно поздний продукт общественно-исторического и онтогенетического развития человека" [24].
Отмечая плодотворность самого поставленного вопроса о личности (ее структуре) и не вдаваясь в подробный анализ сложного вопроса науки, я приступаю к криминологической характеристики личности преступников совершивших кражу с проникновением в жилище.
"При криминологическом изучении важен анализ личности во взаимодействии с социальной средой, поскольку преступное поведение рождает не сама по себе среда либо личность, а именно же взаимодействия" [13].
Личность как целостное образование представляет собой социальное качество человека. В то же время человек — продукт двойной детерминации, поскольку его природа биосоциальна. Соотношение природного и социального в человеке таково, что биологическое находится в подчиненном отношении к социальному и выступает в нем не непосредственно, как у других животных существ, а в преобразованном, "очеловеченном" виде.
Для всестороннего исследования особенностей человека, совершившего преступление, криминология использует следующие научные подходы:
философский — позволяет выявить социальное качество личности, методологически правильно решить вопрос о соотношении социального и биологического в личности преступника;
социологический — позволяет определить социально-демографический портрет преступника и выяснить факторы, влияющие на формирование личности преступника на макро-уровне;
психологический — позволяет установить особенности психики преступника;
социально-психологический — помогает установить факторы, влияющие на формирование личности преступника и социальные позиции, которые объективно являются наиболее криминогенными [11].
Все многообразие личностных качеств в целях облегчения изучения и анализа ученые делят на определенные группы, совокупность которых принято называть структурой личности [21]. Различные ученые выделяют различные группы указанных качеств, а соответственно и структуры личности различны. Мы остановимся на наиболее простой и общепризнанной классификации личностных свойств, согласно которой все качества личности можно разделить на три группы:
- социально-психологические;
- психофизические;
- социально-демографические.
Анализ социально-демографических признаков квартирных воров в целом по Новосибирску показал следующее. Квартирные воры - это чаще всего люди молодежного возраста, не имеющие собственной семьи, проживающие на время совершения преступления с родителями. Специально анализировался вопрос о составе семьи осужденных, в которой прошло их детство. 60% этих лиц воспитывались в полной семье, 32% - в семье с одним родителем. Для данной категории лиц не является характерным сиротство, воспитание в детском доме, у дальних родственников, среди посторонних людей и т.п. Об относительном благополучии родительского статуса изучаемых лиц говорит тот факт, что большая часть родителей (67,5%) имеет законченное среднее и более высокий уровень образования. Особенно благополучно в этом плане характеризуются матери осужденных. Опрос показал также, что родители изучаемых лиц - в основном работающие люди, чаще всего из категории рабочих, реже - служащих, работников торговли. Отрицательная отягощенность трудовой деятельности в родительской семье опрошенных лиц, как оказалось, не является характерной [8].
К социально-психологическим характеристикам личности относятся:
- убеждения;
- знания, взгляды, интересы, социальные ориентации;
- умения, навыки;
- привычки, стереотипы поведения, установки. Психофизиологические качества личности включают тип темперамента, способности, особенности мышления.
Психофизиологические особенности личности имеют важнейшее значение для решения вопроса о вменяемости. В отдельных случаях они оказываются решающими при определении профессиональной пригодности человека. А это, в свою очередь, весьма важно знать при разрешении уголовных дел о неосторожных преступлениях.
Например, К.К. Платонов, структурируя личность, выделяет подструктуры: направленности, опыта и т.д. [26].
Однако наибольшее криминологическое значение имеет анализ социально-психологических качеств личности. Если мы знаем, что человек хочет, к чему он привык и что он может, то мы знаем практически все самое главное о нем, мы знаем то, что позволяет достаточно объективно ответить на вопрос, что за человек перед нами. И именно убеждения являются той главной характеристикой, которую можно назвать стержнем человеческой личности. Недаром некоторые авторы совокупность убеждений называют направленностью личности. Ведь именно от того, в чем человек убежден, зависит направление его деятельности, круг его желаний и приемлемых способов их удовлетворения. Если человек убежден в недопустимости безнравственных поступков, если у него сформирован тот комплекс убеждений в необходимости уважительного отношения к другим людям, их мнению, в необходимости не позволять себе того, что непозволительно другим, который обычно называют совестливостью, то можно быть уверенным в чистоте помыслов такого человека [21].
Роль убеждений, взглядов, умений, привычек в мотивации преступного поведения можно назвать главенствующей, поскольку именно они нейтрализуют культурные барьеры, которые общество с помощью воспитания, права и различных организационных мер формирует у человека.
Если мы задумаемся, почему большинство людей не совершает преступлений, то можем прийти к выводу, что от преступлений их удерживает либо совесть, либо страх уголовного наказания или общественного осуждения. Именно эти барьеры на пути формирования преступного поведения могут нейтрализовать криминогенные убеждения, привычки или компенсировать отсутствие антикриминогенных умений [17].
На этой основе все криминогенные качества человека можно разделить на четыре группы:
1) криминогенные качества, нейтрализующие сдерживающее воздействие совести;
2) криминогенные качества, нейтрализующие сдерживающее воздействие уголовного наказания;
3) криминогенные качества, нейтрализующие сдерживающее воздействие общественного осуждения;
4) отсутствие умений, необходимых для реализации сдерживающего влияния трех указанных факторов [21].
К числу криминогенных качеств, нейтрализующих сдерживающее воздействие общественного осуждения, можно отнести уверенность, что никто не осудит за совершаемое преступление, и безразличное отношение к такому осуждению.
Для реализации сдерживающего влияния совести, страха уголовного осуждения и общественного порицания необходимы следующие умения:
- умение предвидеть отдаленные последствия своих поступков;
- умение противостоять отрицательному влиянию других лиц;
- умение владеть собой, сдерживать импульсивные порывы. Отсутствие этих умений формирует определенную криминогенность личности.
К социально-демографическим характеристикам личности относятся:
- пол;
- возраст;
- образование;
- социальное положение, род занятий;
- семейное положение;
- материальное положение, место жительства, жилищно-бытовые условия;
- судимость и др.
Изучение социально-демографических характеристик личности имеет особую ценность в связи с тем, что по ним можно судить об иных качествах личности. Например, по образованию можно сделать вывод о наличии у человека тех или иных знаний. По факту, работал ли человек, - каково его отношение к труду. Наличие судимости дает повод предполагать, что у человека есть криминогенные качества.
Всех лиц, совершающих кражи, в зависимости от данных о личности преступника и от способа совершения преступления, условно можно разделить на несколько групп: а) примитивные преступники, совершающие кражи без использования технических средств в силу каких-то конкретно сложившихся ситуаций, заранее не готовясь к ним. Такие кражи совершаются по внезапно возникшему умыслу, когда сама обстановка совершения преступления не требует никаких подготовительных мер, например оставлены вещи без присмотра, не заперта дверь в квартиру и т.д.;
б) квалифицированные преступники — это лица с устойчивой антиобщественной установкой, которые обладают определенными навыками и совершают кражи большого количества предметов и тщательно продуманным способом. Они склонны к использованию одних и тех же приемов, например совершение краж путем подбора ключа. Как правило, эти лица ранее были судимы за кражи или иные преступления; в) профессиональные воры, которые совершают кражи в силу постоянной антиобщественной направленности. Ранее почти все они были судимы за аналогичные преступления. Обладая преступными навыками и опытом, они стараются совершать кражи каким-либо одним хорошо подготовленным способом, например карманные кражи [28].
Сложившаяся ситуация во многом связана со спадом сельскохозяйственного, промышленного и иных видов производства, что породило довольно широкий слой безработных и лиц, не имеющих постоянного источника доходов. Так, в течение 2000 года доля лиц, не имеющих постоянного источника доходов (в том числе безработных), среди общего массива лиц, совершивших преступления, составила 53,9%, а в 2002 году доля таких лиц сократилась на 26,3% и составила 27,6%2 [29]. Среди остающихся без работы и постоянного источника доходов россиян немало высококвалифицированных специалистов, имеющих высшее образование.
После финансового кризиса августа 1998 года к ним присоединилось значительное число россиян с хорошим знанием реальной рыночной экономики, кредитно-денежной системы. При неблагоприятно складывающихся обстоятельствах все эти слои населения могут стать мощным резервом для увеличения количества преступников, способных изобретать новые изощренные приемы совершения хищений. Кроме того, возросла детская корыстная преступность. По имеющимся данным, в России к 2002 году беспризорных детей стало больше, чем во время Великой Отечественной войны 1941-1945 годов [28].
Важное значение, по моему мнению, в криминологической характеристики личности преступником занимает вопрос об определении удельного веса лиц мужского и женского пола.
Удельный вес преступников совершивших кражи с проникновением в жилище мужского и женского пола, осужденных федеральным судом Железнодорожного района г. Новосибирска (см: приложение 7, диаграмма 20).
Исследование 100 преступлений показал следующие результаты. В основном, квартирные кражи совершаются лицами мужского пола (107 человек). По данным делам было осуждено всего 9 женщин.
Основной возрастной категорией осужденных является возраст с 18 до 30 лет (60 человек). Следующей по количеству осужденных является возрастная категория с 31 по 40 лет; затем – лица до 18 лет (19 человек), 12 человек совершили преступление в возрасте от 41 до 50 лет. Старше 50 лет преступлений из изученных не обнаружено (см: приложение 7, диаграмма 21).
Квартирные кражи являются преступлениями корыстного характера, поэтому они, как правило, совершаются лицами, испытывающими материальные затруднения. Так, анализ 100 преступлений показал, что на момент совершения преступления 72 лица не имели постоянного источника дохода, 27 преступников работали, 17 – учились (см: приложение 7, диаграмма 22).
Большинство преступников-воров не имеют своих семей, проживают в одиночестве или совместно со случайными знакомыми. Нередко они не имеют постоянного места жительства и работы. Так, из 116 осужденных 39 не имели собственных семей, в сожительстве находилось 28 человек. Состояли в браке и не имели детей 14 человек, состояли в браке и имели детей – 23 человека. Имели детей без брачных отношений 12 человек (см: приложение 8, диаграмма 23).
3.2 Уголовно-правовая характеристика личности преступника
Так, из 116 преступников 68 были ранее не судимы, ранее судимыми являлись 48 человек, из которых 36 были ранее судимы за квартирные кражи (см: приложение 8, диаграмма 24). Следовательно, можно говорить о том, что данный вид преступлений характерен как для "новичков", так и для воров со стажем квартирных краж.
Хищения с квалифицирующим признаком "группой лиц" встречаются не часто. Из 100 изученных преступлений лишь в 16 делах преступления были совершены группой лиц, причем, как правило, в группе присутствуют только взрослые преступники (7 дел), либо взрослые и несовершеннолетние (7 дел). Всего две группы были созданы из несовершеннолетних (см: приложение 8, диаграмма 25).
Во всех случаях участники групп были заранее знакомы, причем в двух случаях – по месту учебы.
3.3 Нравственно-психологическая характеристика личности преступника
хищение кража криминологический преступник
Личность преступника, как всякая человеческая личность, включает в себя определенную систему нравственно-психологического свойств. Психология личности включает и особенности, влияющие в конкретной ситуации на совершение лицом преступления, формируются под воздействием определенных социальных связей, в которых данная личность вступала и вступает.
В тоже время "социальные условия и конкретные внешние влияния опосредствуются индивидом через его психику и её особенности, лишь, таким образом, проявилась в поведении".
Важной характеристикой личности является уровень имеющегося образования, который неразрывно связан с культурно-нравственными установками личности. Уровень образования воздействует на формирование чувства ответственности за свои поступки, возникновение чувства долга, уважительного отношения к закону и другому человеку. Конечно, далеко не всегда высокому уровню образованности соответствует высокая нравственность, однако, как показывает исследование, он препятствует формированию преступных установок. Образованность способствует расширению выбора вариантов поведения человека, помогает избежать неоправданных решений под воздействием сложившихся обстоятельств. Изученный массив преступников обладает в целом относительно невысоким уровнем образования.
В целом по Новосибирску установлено, что большая часть квартирных воров - это люди, имеющие достаточно развитые интеллектуальные качества: полное среднее и среднее специальное образование имеют почти три четверти (73,7%) опрошенных. Есть среди них и лица с высшим образованием (2,5%).
Вместе с тем среди осужденных за квартирные кражи есть лица, имеющие лишь начальное образование либо не имеющие образования вообще (22,2%). Можно предположить, что данные особенности образовательного статуса личности находят свое проявление на всех этапах криминальной деятельности и могут в связи с этим быть учтены при проведении мероприятий по борьбе с данными видами преступлений [8].
Анализ практики Железнодорожного суда г. Новосибирска показал, что квартирные кражи совершают, как правило, лица со средним специальным (35 человек), средним неполным (32 человека) или полным образованием (30 человек). Осужденных, имеющих образование 5-8 классов было обнаружено 3 человека их 116, с высшим – 4 человека. Неоконченное среднее специальное образование было встречено у 12 осужденных (см: приложение 9, диаграмма 26).
О психологическом состоянии преступников накануне преступления говорит следующая статистика. Из 116 осужденных все совершали преступления в обычной одежде, 59 человек прибыло на место происшествия пешком, 37 – на общественном транспорте, 20 – на личном автомобиле. 79 человек находились в трезвом состоянии в момент совершения преступления, 32 – в состоянии алкогольного опьянения различной тяжести, 5 – в состоянии наркотического опьянения (см: приложение 9, диаграмма 27). Следовательно, можно сделать вывод о том, что, идя на такое преступление, лицо старается не привлекать к себе внимание и относится к совершаемому как к обычной работе.
Из 116 осужденных 36 имели положительную характеристику по месту работы, учебы, только 3 человека – отрицательную, 5 человек – нейтральную. По месту жительства также 91 осужденных характеризовался положительно, 18 – отрицательно, 7 – нейтрально (см: приложение 9, диаграмма 28).
Интересно исследование, проведенное новосибирскими исследователями относительно отношения квартирных воров к религии. Опрос четырехсот осужденных за квартирных кражи, отбывающих наказание в исправительных учреждениях г. Новосибирска показал, что вполне определенно к верующим себя причисляют около половины осужденных (44,5%), затруднились с ответом 23,2%, не считают себя верующими 32,2% [8].
Представляется, что эти данные имеют значительный криминологический интерес. Во-первых, удельный вес лиц, причисляющих себя к верующим людям, является весьма значительным. Конечно, нужно отчетливо понимать, что не все они являются последовательными сторонниками веры в Бога. Сам факт совершения преступления - кражи, отрицает приверженность к религиозным догматам. Вместе с тем факт нахождения в сложной кризисной ситуации, связанной с привлечением к уголовной ответственности и отбыванием наказания в местах лишения свободы, как бы подталкивает человека к поиску положительного для себя выхода на индивидуально-психологическом уровне.
Во-вторых, приобщение к религиозной вере является фактом осознания слабости, порочности личности, своего "я". Надежда на силу Бога в преодолении этих пороков, опора на эту силу способны поддержать человека, благоприятствовать его нравственному возрождению, формированию стереотипов поведения, отрицающих стандарты криминального поведения.
В-третьих, приобщение к вере, желание следовать ее законам и традициям ориентирует человека на поведение, включающее в себя традиции совершения "добрых дел". Данное обстоятельство несомненно имеет отчетливо выраженный нравственный аспект в структуре личности человека.
В-четвертых, у верующего человека появляются внутренние стимулы к развитию таких качеств, которые объединяются в научной литературе понятием "религиозный страх". На этой психологической почве действенными могут оказаться и механизмы общей превенции преступлений.
В-пятых, психология веры включает в себя и такое внутреннее состояние человека, как религиозное утешение. Нередко нахождение лиц, совершивших преступление, в нравственном, социальном и психологическом тупике, может быть снято надеждой на прощение Богом. Все это способствует уменьшению отрицательных переживаний и преодолению душевных конфликтов.
Одновременно ожидание прощения (милости, помилования) способствует обостренному осознанию случившегося, формированию чувства виновности за совершенное деяние, что является предпосылкой нравственного роста личности.
В-шестых, в психологическом содержании религии имеется и такой действенный механизм сочувствия, сопереживания, как исповедь. Любой человек испытывает потребность в исповеди, еще более выраженной она является, видимо, у лиц, совершивших преступление. Поэтому приобщение к религиозным канонам исповеди можно также рассматривать как благоприятный фактор преодоления человеком тяжелых и ipo-тиворечивых переживаний в связи со сложностями и превратностями индивидуальной судьбы.
В-седьмых, конечно же, нужно иметь в виду, что какая-то часть опрошенных (и может быть, все эти лица) не является верующими в прямом смысле слова (существует понятие так называемой "формальной веры"). Но даже начальные стадии (уровни) развития этого чувства способны принести несомненную пользу нравственному оздоровлению личности.
Таким образом, по итогам исследования личности преступника, совершившего квартирные кражи, можно сделать выводы о том, что данное преступление относится к преступлениям, которые совершаются как новичками, так и преступниками "со стажем", причем в данном виде высок удельный весь профессионализма преступности. Этот факт обуславливается тем, что проникновение в жилище предполагает наличие определенных навыков отпирания запорных устройств, организации преступления, сокрытия с места происшествия, сбыта имущества и т.д. Однако, в целом, нельзя говорить об устойчивой антисоциальной установке преступников. Среди них высок удельный весь лиц со средним специальным и общим образованием. Поэтому именно к таким лицам будет эффективно применение мер профилактики и предупреждения дальнейшего совершения преступлений.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
По итогам исследования криминологической характеристики квартирных краж в целом как вида уголовно-наказуемого деяния, так и в рамках преступности в г. Новосибирске, можно сделать следующие выводы.
Посягательства на собственность – есть старейший вид преступной деятельности. Однако, изначально, русское законодательство не выделяло в качестве квалифицирующего признака жилище человека, которое сформировалось как специальный объект уголовно-правовой охраны лишь в конце XIX века. В настоящее время проникновение в жилище – есть дополнительный квалифицирующий признак кражи, отягощающий уголовную ответственность лица, его совершившего.
В условиях большого города, которым является Новосибирск, кражи с проникновением в жилище являются одним из распространенных видов посягательств на имущество граждан. Причем установлено, что интенсивность криминальной деятельности статистически достоверно коррелирует с показателями активности органов внутренних дел по осуществлению всего комплекса мер борьбы с данным видом преступлений.
По итогам анализа объекта, способов преступного посягательства, а также роли потерпевших в совершенных в отношении них преступлений можно отметить следующее. Как правило, квартирные воры обращают внимание на жилье граждан, ведущих зажиточный образ жизни и открыто демонстрирующих свой высокий материальный достаток. Выбор преступников также падает на слабо защищенные жилые помещения.
Предпринимаемые гражданами дополнительные меры по защите своего жилища не уменьшают рост квартирных краж в общей структуре хищений. Преступники также применяют дополнительные приспособления для проникновения в квартиру, а также используют для этого сподручные средства. Весьма эффективным средством защиты от краж является охранная сигнализация. Эффективным также является использование домашних собак, так как анализ статистики показывает малую долю преступлений, в которых преступники проникли в жилище, охраняемое собакой. Двойные двери, запирающиеся подъезды не являются существенной преградой для преступников. Можно также сказать о том, что эффективным является использование решеток на окнах, - в проанализированных уголовных делах не встречались случаи вскрытия оконных решеток не встречались.
Также, следует следить за той информацией, которая проступает "в свет" о жильцах конкретной квартиры. Так, анализ дел показал определенный интерес преступников к потенциальной жертве, выяснение ее материального положения, разведку обстановку накануне кражи. Причем услугами профессиональных "наводчиков" преступники пользуются весьма редко, зачастую информация, толкающая преступника на совершение преступления, поступает от лиц, близких семье потерпевшего.
Важным является криминологическая характеристика квартирных воров. При всей кажущейся небольшой доле квартирных воров, обладающих чертами преступника-профессионала (эксперты считают, что их не более 20%), характер самой криминальной деятельности (возможность быстро получить ощутимую материальную выгоду, способность преодолевать заградительные сооружения жилища, оперативность изъятия и реализации имущества и другие признаки преступной деятельности) и свойства личности самого преступника свидетельствуют о том, что квартирные кражи — это те преступления, которые объективно тяготеют к постоянному самосовершенствованию, саморазвитию.
Разрушение этого внутреннего поступательного потенциала преступлений и должен быт предметом особой заботы при планировании и проведении профилактических мер.
Таким образом, по итогам исследования личности преступника, совершившего квартирные кражи, можно сделать выводы о том, что данное преступление относится к преступлениям, которые совершаются как новичками, так и преступниками "со стажем", причем в данном виде высок удельный весь профессионализма преступности. Этот факт обуславливается тем, что проникновение в жилище предполагает наличие определенных навыков отпирания запорных устройств, организации преступления, сокрытия с места происшествия, сбыта имущества и т.д. Однако, в целом, нельзя говорить об устойчивой антисоциальной установке преступников. Среди них высок удельный весь лиц со средним специальным и общим образованием. Поэтому именно к таким лицам будет эффективно применение мер профилактики и предупреждения дальнейшего совершения преступлений.
В заключение отметим, что борьба с квартирными кражами с использованием результатов виктимологических исследований может иметь дополнительный положительный эффект, а население, проживающее в районах городской застройки, объективно будет, видимо, проявлять все больший интерес к поиску адекватных форм индивидуальной и коллективной самозащиты от возможных преступных посягательств.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
Нормативно-правовые акты:
1. Всеобщая декларация прав человека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН резолюцией 217 А (III) от 10 декабря 1948 г.) // Российская газета. 1998. 10 декабря.
2. Конвенция о защите прав человека и основных свобод ETS N 005 (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изм. и доп. от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января 1990 г., 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. 18 мая. № 20. Ст. 2143.
3. Международный пакт о гражданских и политических правах (Нью-Йорк, 19 декабря 1966 г.) // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных с иностранными государствами. М., 1978. Вып. XXXII.
4. Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ // Российская газета. 1996. 18 июня.
5. Федеральный закон от 20 марта 2001 г. N 26-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с ратификацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод" // Российская газета. 2001. 23 марта.
6. Федеральный закон от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ "Об оперативно- розыскной деятельности" // Российская газета. 1995. 18 августа.
7. Свод законов уголовных. Первая часть. Уложение о наказаниях. С.-Петербург. 1885.
Научная литература:
8. Бессонов В.М., Доронин Г.Н., Куницина Е.М. К вопросу о социальной характеристике лиц, осужденных за кражи с проникновением в жилище (по материалам г. Новосибирска) / В сб. Современные проблемы юридической науки: Сб. статей / Под ред. А.К. Черненко. Томск, 2000.
9. Бессонов В.М., Доронин Г.Н., Куницина Е.М. Криминологическая характеристика квартирных краж (по материалам г. Новосибирска) / В сб. Правовые проблемы укрепления российской государственности / Под ред. д.ю.н. С.А. Елисеева. Томск, 2002.
10. Бессонов В.М., Доронин Г.Н., Куницина Е.М. Некоторые вопросы изучения виктимологического аспекта краж с проникновением в жилище (по материалам г. Новосибирска) / В сб. Правовые проблемы укрепления российской государственности / Под ред. д.ю.н. В.А. Уткина. Томск, 2000.
11. Варчук Т.В. Криминология: Учебное пособие. М., 2002.
12. Демидов Н.Н. Квартирные кражи: проблемы, предупреждение, виктимологическая профилактика. Волгоград, 2002.
13. Долгова А.И. Социально-психологические аспекты преступности. М., 1981.
14. Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. М., 2000. Т. 1.
15. Желудков М.А. Криминологическое исследование квалифицированных видов краж и грабежей и их предупреждение ОВД. М., 2002.
16. Жигарев Е.С. Криминологическая характеристика и профилактика краж, грабежей, разбоев и мошенничества. М., 1996.
17. Иншаков С.М. Криминология: Учебное пособие. М., 2002.
18. Кон И.С. Личность в философии и социологии. Философская энциклопедия. М., 1980. Т.3.
19. Криминология / Под ред. В.Н. Бурлакова. СПб., 2003.
20. Криминология: Учебник/ Под ред. А.И. Долговой. М., 1997.
21. Криминология: Учебник/ Под ред. И.И. Карпеца, В.Е. Эминова. М., 1992.
22. Кряжев И.Е. Социологические вопросы формирования личности // Вопросы философии. 1966. № 7.
23. Курс уголовного права. Т. 3. Особенная часть / Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комисарова. М., 2002.
24. Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность. М. 1975.
25. Мачковский Л. Уголовная ответственность за незаконное проникновение в жилище // Российская юстиция. 2003. № 7.
26. Платонов К.К. Психологическая структура личности. В сб. Личность при социализме. М., 1972.
27. Савелов О.П. Криминологические и уголовно-правовые проблемы борьбы с кражами, совершаемыми с незаконным проникновением в жилище. Автореферат. М., 2001.
28. Состояние преступности в России за 2000 год. М., 2001.
29. Состояние преступности в России за 2002 год. М., 2003.
30. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть Общая. М., 1994.
31. Упоров И.В. Регламентация наказания в виде лишения свободы в Уголовном уложении 1903 года // Журнал российского права. 2002. № 7.
32. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., 1986.
33. Филимонова В.Д. Общественная опасность личности преступника. Томск, 1970
34. Филимонова В.Д. Общественная опасность личности отдельные категории преступников и их уголовно-паровое значение. Томск, 1973
35. Фойницкий И.Я. Курс уголовного права. Часть особенная. Посягательства на личность и имущество. СПб, 1890.
36. Харыбин Ю.А. Криминологический анализ и предупреждение краж. М., 2000
Приложение 1
Диаграмма 1. Характеристика состояния уровня краж с проникновением в жилище 2004-2006 гг.
Дата: 2019-12-10, просмотров: 209.
