До недавнего времени вопрос о необходимости законодательного закрепления принципов был одним из наиболее спорных, к нему в своих работах обращались практически все ученые, занимающиеся или занимавшиеся проблемой принципов.

А.М. Васильев справедливо отмечает, что, будучи отраженными в законодательстве, правовые принципы, во-первых, сами приобретают регулирующее значение, воздействуя на правосознание людей, и, во-вторых, выступают в качестве отправных начал для дальнейшего развития законодательной и правоприменительной деятельности.[84]

По мнению М.И. Байтина и В.К. Бабаева, законодательное закрепление принципов права позволяет нагляднее соотнести правовые предписания с регулируемыми общественными отношениями, значительно повышает общее воспитательное и превентивное воздействие права, а также способствует стабилизации законодательства.

К.П. Уржинский указывает на то, что "текстуальное выражение принципов более понятно и доступно для населения, исключает различное их толкование, помогает установить черты и тенденции развития отраслей и институтов, выявить их служебную роль, способствует выработке новых норм права, систематизации законодательства".[85]

Формулируя принципы уголовного законодательства, законодатель пошел по пути их прямого закрепления в нормах закона, что в полной мере соответствует теоретическим разработкам по этому вопросу. Таким образом, выполнена одна из задач науки уголовного права - разработка путей и методов совершенствования уголовного законодательства с учетом потребностей общественной жизни и практики применения уголовного закона. На наш взгляд, законодательное выражение содержания принципов уголовного законодательства в нормах-принципах имеет действительно важное значение, так как упрощает процесс реализации требований принципов как законодательными, так и правоприменительными органами.

Однако только на первый взгляд кажется, что установление в ст. 3-7 УК РФ 1996 г. принципов уголовного законодательства положило конец спорам вокруг их системы. Но это далеко не так. Например, не все авторы согласны с тем, как был решен вопрос с законодательным закреплением принципов в уголовном законе. Так, в юридической литературе совершенно справедливо указывается на то, что возможны два основных способа выражения принципов права: формулирование их в юридических нормах [текстуальное (прямое) закрепление]и выведение отправных идей из смысла законодательства [смысловое (косвенное) закрепление].

Вместе с тем нельзя безоговорочно согласиться с теми авторами, которые полагают, что от формы закрепления принципов зависит степень их юридической силы. Например, В.Н. Ронжин отмечает, что специально закрепленные в нормах принципы обладают наибольшей юридической силой и имеют обязательное руководящее значение; принципы, закрепленные в преамбуле или в общих положениях закона, не имеют прямого регулирующего воздействия, они только определяют наиболее существенные черты содержания норм, цели регулирования; принципы, косвенно закрепленные в праве, имеют наименьшую правовую силу, они могут забываться, игнорироваться[86].

На наш взгляд, правильной следует признать точку зрения, в соответствии с которой различие в приемах законодательного закрепления не может служить основанием для признания или непризнания соответствующего положения принципом, как не имеет значения для решения этого вопроса и то место, которое законодатель отвел данному положению внутри соответствующего законодательного акта.

С этим согласны не все авторы. Так, И.В. Коршиков пишет о том, что было бы целесообразней разместить принципы действующего уголовного законодательства в преамбуле УК РФ. Таким образом, по мнению автора, "мы определяем место принципов в данной отрасли, их основополагающее значение по отношению к остальным нормам, устраняем противоречия понимания принципа как исходной нормы с нормой непосредственного действия, и в то же время даем ориентир законодателю, правоприменителю и правоисполнителю для правильного понимания и применения правовых норм, в данном случае уголовно-правовых норм"[87].

Бесспорно, данная точка зрения имеет право на существование, но только в том случае, если речь идет о преамбуле, наделенной полной юридической силой наравне с другими частями нормативного акта, иначе требования соблюдения принципов будут носить лишь декларативный характер.

Кроме этого, мы не считаем, что расположение принципов в самом тексте уголовного закона умаляет их значение и делает их необязательными для законодателей и правоприменителей. Нормы-принципы носят императивный характер, и их требования являются обязательными, независимо от их расположения в нормативно-правовом акте. В противном случае мы должны будем поместить в преамбулу и иные нормы, имеющие приоритетное значение, например, ст. 2 УК РФ, закрепляющую задачи УК РФ.

Таким образом, основываясь на изложенном выше, мы считаем, что нет необходимости в размещении принципов уголовного законодательства в преамбуле УК РФ. Кроме того, в настоящее время мы не видим смысла в формулировании самой преамбулы. К тому же, как справедливо утверждает В.Д. Филимонов, "содержание принципов должно быть раскрыто, а это возможно лишь в самом тексте Уголовного кодекса"http://ex-jure.ru/law/news.php?newsid=630 - sub_99260#sub_99260.[88]

В связи с этим возникает вопрос: а нужно ли в тексте уголовного закона давать определение каждого принципа?

Ю.И. Ляпунов полагает, что "содержание основополагающих принципов не может быть полностью раскрыто в законе".

С.Г. Келина и В.Н. Кудрявцев, в свою очередь, обращают внимание на негативные последствия включения правовых принципов в виде статей УК РФ. Эти последствия обусловлены, прежде всего, тем, что такое формулирование неизбежно связано с упрощением содержания принципов, что объясняется спецификой уголовного закона как правового акта, "призванного регулировать достаточно узкий круг отношений между лицом, совершившим преступление, и государством"[89].

Указывая в своей работе на недостатки отражения некоторых принципов уголовного законодательства в статьях УК РФ, В.В. Мальцев приходит к выводу о необходимости только перечисления принципов в статье УК РФ без определения их содержания. Однако, на наш взгляд, несмотря на все трудности формулирования принципов в тексте уголовного закона, это необходимое условие для их эффективной реализации. Кроме того, существование законодательного определения исключает возможность различного понимания принципов на практике. Б.Т. Разгильдиев справедливо отмечает: "совершенно очевидно, что емкость и глубина норм-принципов по своему содержанию и сфере действия должны определяться уголовно-правовой доктриной и законом не только путем декларирования их наличия, но и выражением их соответствующих свойств путем установления признаков, раскрывающих природу принципа вообще и отдельных принципов в частности. Только такой путь позволяет раскрыть содержание того или иного явления, в нашем случае принципа, определить его емкость и содержание. Без уяснения этого каждый волен наполнять принципы своим содержанием"[90].

Заключение

Таким образом, из всего вышеизложенного можно сделать следующие выводы:

1 Принципы уголовного законодательства - это требования нравственного, идеологического и политического характера, обусловленные потребностями и закономерностями общественного развития, направленные на выполнение задач уголовного законодательства, обязательные как для законодательных, так и для правоприменительных органов и выполняющие функцию непосредственного и опосредованного регулирования общественных отношений.

2 Принципы уголовного права и принципы уголовного законодательства соотносятся как "содержание" и "форма", т.е. они представляют собой единое целое, а их раздельное рассмотрение допустимо лишь в порядке научной абстракции, для удобства исследования отдельных проблем, например, проблем законодательной регламентации.

3 Принципы уголовного законодательства и принципы уголовно-правовой политики являются разнопорядковыми категориями, так как первые из них представляют собой основные положения уголовного законодательства, т.е. системы уголовно-правовых норм, а вторые - основные положения конкретной деятельности. Напрямую эти категории не связаны между собой, они взаимодействуют опосредованно, через взаимоотношение уголовного законодательства и уголовно-правовой политики.

4 Связь принципов уголовного законодательства и принципов кодификации уголовно-правовых норм проявляется в следующем. Во-первых, в несоответствии тех или иных норм уголовного закона требованиям принципов уголовного законодательства является одним из оснований проведения кодификации. Это, конечно же, касается только тех случаев, когда сами принципы уголовного законодательства не подвергаются изменениям. Во-вторых, принципы кодификации уголовно-правовых норм лежат в основе создания уголовного закона. Поэтому их нарушение может привести к определенным недочетам, несогласованностям в тексте УК РФ, что, в свою очередь, ведет к нарушению принципов уголовного законодательства. В-третьих, в целом рассматриваемые принципы направлены на достижение одной и той же цели - создание наиболее эффективного уголовного законодательства.

5 Общеправовые принципы играют важную роль в процессе регулирования общественных отношений, входящих в предмет всех без исключения отраслей права. Это обусловлено главным образом тем, что настоящие принципы берут свое начало в Конституции РФ. Однако мы полагаем, что общеправовые принципы следует рассматривать как структурный элемент более общего понятия, чем система принципов конкретной отрасли права, а именно - системы принципов права в целом. Не случайно основанием деления в данном случае принципов на общеправовые, межотраслевые и отраслевые служит именно сфера их действия.

6 Межотраслевые принципы права - это, скорее, искусственная категория, которая получается путем теоретического выведения общих для нескольких отраслей права принципов, которые, в свою очередь, в большинстве случаев имеют различное содержание. Поэтому нет оснований для включения межотраслевых принципов в систему принципов отрасли уголовного права.

7 Нам представляется вполне обоснованным выделение принципов институтов уголовного права в качестве самостоятельного элемента системы принципов отрасли уголовного права. В силу своей достаточно ограниченной сферы действия такого рода принципы оказывают более конкретное и детальное воздействие на определенную группу общественных отношений. Относительно категорий уголовного законодательства можно говорить скорее об их свойствах или признаках, чем об их принципах. Таким образом, исходя из всего изложенного, считаем, что система принципов отрасли уголовного права состоит из двух уровней - отраслевых принципов, закрепленных в ст. 3-7 УК РФ, и принципов институтов уголовного права.

8 К признакам, характеризующим систему принципов уголовного законодательства, можно отнести: множественность элементов, структурность, целостность, взаимодействие со средой и развитие системы.