Ср. Ис 38.3. Таким уверительным знамением предстоящего исцеления Езекии явилось чудо аналогичное чудесному солнцестоянию при Иисусе Навине (Нав 10.12–14), именно, возвращение солнечной тени «по ступеням Ахазовым, (евр.: маалот Ахаз, LXX:αναβοθμοί (Αхaz), Vulg.: horologium Achaz), на десять ступеней» (ст. 11). Для толкователей здесь издавна представлялись две трудности или два, неодинаково решаемые, вопроса: 1) как произошло, в чем состояло данное чудо? 2) какого рода и устройства был самый механизм «ступеней Ахаза»? Решению первого вопроса в смысле действительного поворота солнца благоприятствуют параллельные места библейские из книг пророка Исаии и 2 Паралипоменон. Филарет замечает: «тень ли одна, или возвратилось и солнце? Последнее утверждает у Исаии, Ис 38.8, и также заключается из вопрошения послов вавилонских о чудеси еже случися на земли, 2Пар 32.31. В утвердительном смысле вопрос о повороте самого солнца решал еще блаж. Феодорит, когда пишет (вопр. 52): «чудо, совершившееся с солнцем, пронеслось по целой вселенной. Ибо всем стало известно вспять возвратившееся солнце. Почему царь вавилонский, услышав о гибели, узнав и о том, что чудесно совершилось с солнцем, прислал к царю иудейскому послов и дары». Как произошел этот поворот солнца, точнее, земли в движении ее вокруг солнца, нельзя сказать ничего определенного (ср., впрочем, прим. к Нав 10.12–14).

Что касается второго вопроса, т. е. устройства солнечных часов Ахаза, движение тени по ступеням (Vulg. lineae) которых давало определять время дня, то мы уже заметили в прим. к 4Цар 16.10 сл., что данный механизм, несомненно, мог быть заимствован Ахазом из Ассиро-Вавилонии, родины астрономии и счисления времени. И греки, у которых механизм солнечных часов появился впервые при Анаксимандре, путешествовавшем по Халдее, приписывали изобретение примитивных солнечных часов (σκάφη) вавилонянам. Хотя устройство часов Ахаза и не может быть определено с точностью, и мы неизбежно должны вращаться здесь в круге различных предположений, но из последних наиболее вероятным представляется следующее. Механизм, может быть, представлял собой колонну или обелиск на известном постаменте, поставленный на совсем открытом месте, чтобы тень от него была видима на всех окружавших его ступенях: последние являлись в виде делений по теневой стороне обелиска, и по количеству захватываемых тенью ступеней могли определять время дня, и довольно точно, так как положение эклиптики у ассиро-вавилонян издавна было известно ¹⁸. Различные формы солнечных часов в древности изображены у Philippsоn'a, D. Israelitische Bibel II, s. 679). Чудесное возвращение солнечной тени до солнечного зенита было самым выразительным символом того, что неблизок еще для Езекии вечер жизни с его тенью (Пс 101.12; Еккл 12.2;Иер 6.4). О делении дня на часы здесь не могло быть речи, так как оно явилось у евреев лишь после.

Цар.20:12 . В то время послал Беродах Баладан, сын Баладана, царь Вавилонский, письма и подарок Езекии, ибо он слышал, что Езекия был болен.

Цар.20:13 . Езекия, выслушав посланных, показал им кладовые свои, серебро и золото, и ароматы, и масти дорогие, и весь оружейный дом свой и все, что находилось в сокровищницах его; не оставалось ни одной вещи, которой не показал бы им Езекия в доме своем и во всем владении своем.

Рассказ о посольстве к Езекии вавилонского царя по всем трем параллельным повествованиям (4Цaр. , Иc. , 2Пaр.) имеет непосредственную связь с болезнью Езекии, его чудесным выздоровлением и астрономическим чудом, имевшим место при этом. Конечно, эти цели – поздравление Езекии с выздоровлением (Ис 39.1) и осведомление об астрономическом чуде (2Пар 32.31) служили лишь благовидным прикрытием истинной цели посольства – желания вавилонского царя вовлечь Иудею в коалицию с Вавилонией и другими государствами против Ассирии. Написание имени вавилонского царя в 4Цар «Беродах» (евр. Бродах), вероятно, произошло вследствие смешения евр. букв шеи и бет; в Ис 39.1 это имя читается Меродах, так стоит в разночтениях к 4Цар 20.12 (кодд. 93, 115, 145, 154, 172, 174, 240, 418, 476, 531 у Кенник., 701 у Росси). Имени Беродах нельзя объяснить ни этимологически, ни исторически. Между тем Меродах или Мардук был известным богом древних вавилонян (Иер 50.2, по LXX, 27:2), особенно почитавшийся Навуходоносором (О Меродахе см. у М. Пальмова, Идолопоклонство у древних евреев, с. 362–364), но, конечно, и другими царями. В Библии встречаются имена двух царей вавилонских с именем Меродаха в составе этих имен: 1) Меродах – Валодан (Ис 39.1) – по надписям Mardukhabal-Iddina («Меродах дал сына») и 2) Евильмеродах в надписях Avil Marduk («человек Меродаха»). По объяснению ориенталистов, слово Меродах, по коренному своему значению, означало божество губительное, воинственное, соответствующее римскому Mars (проф. Гуляев, с. 366). По ассиро-вавилонским памятникам, Меродах Валадан, «сын Якина», халдейский полководец, овладел Вавилоном при Саргоне в 720 году и царствовал до 710 года, когда снова был изгнан Саргоном, и затем еще раз, уже при Сеннахириме в 702 году занял было Вавилон, но продержался здесь лишь 9 месяцев. «Сын Якина» – вероятно, название династии, к которой принадлежал Меродах Валадан. Посольство его к Езекии обычно относят к первому периоду его царствования в Вавилоне (720–710), что согласовалось бы и сБиблией (713–712: за 15 лет до смерти Езекии), только по Библии, как мы знаем, в это время царем ассирийским был Сеннахирим, а по ассирийским памятникам Саргон. Затруднение это, по-видимому, устраняется при том предположении, что Meродах-Валадан отправил данное посольство к Езекии уже во второе, кратковременное царствование свое в Вавилоне, при Сеннахириме (ок. 703 года); но зато тогда событие это будет отодвинуто на лет 10 от времени болезни Езекии, что противоречит тем трем рецензиям библейского рассказа о Езекии (ср. Schrader Riehm op. cit. II, s. 995–996. См. еп. Платона, цит. соч. с. 236–237). Посольство вавилонского царя чрезвычайно обрадовало Езекию (вместо стоящего в принятом евр. т. 13-ст. 4Цар 20.1«выслушал», шама, Ис 39.2 имеет: «обрадовался», самах, последнее чтение встречается и в вариантах 4Цар 20.13; кодд. 195, 530, 541, 587, 201, 451 и др.), польстило его самолюбию; желая, вероятно, показать себя достойным союзником вавилонского царя, он поспешил с неразумной откровенностью и предупредительностью показать послам все сокровища личные свои и государственные (ст. 13; евр. нехот, ароматы, сн. 3Цар 10.10, LXX оставляют без перевода: νεχωθα; халдейский, сирским и арабск.: «дом сокровищ»), а также «оружейный дом свой», т. е., вероятно, известный «дом леса Ливанского» (ср. 3Цар 7.2 и прим. ). В этом случае «не воздал Езекия (Богу) за оказанные ему благодеяния, ибо возгордилось сердце его. И был на него гнев (Божий), и на Иудею, и на Иерусалим» (2Пар 32.25). По блаж. Феодориту (вопр. 53), «Езекия должен был соделать ведомою для послов силу Божию и ту попечительность, какою сам пользовался, а он показал богатства, в которых нет ничего прочного».