Из статьи «Восстание в Герцеговине» Х. Ботева

После начала восстания в Герцеговине 23 июня (5 июля) 1875 г., а затем и в Боснии X. Ботев выступил в издававшейся им газете «Знаме» с серией статей, в которых дал оценку происходившим событиям. Статья «Восстание в Герцеговине» была опубликована 27 июля 1875 г.

Как только в Герцеговине вспыхнуло восстание, почти вся европейская печать постаралась снизить его политическое значение, представив его как простой протест против турецких насилий и тяжких, безбожных налогов. А теперь, когда восстание уже доказало, что оно является политическим событием большой важности, в котором дальновидные политики и друзья славянства видят начало неминуемой гибели Турции, эта самая печать ударилась в другую крайность. Восстание стали изображать результатом каких-то внешних комбинаций и подстрекательства, даже какого-то стремления Австрии на восток <...>

Все это, разумеется, говорят те, кто не желает южнославянского объединения и желал бы, чтобы восточный вопрос был решен путем раздела Турции: один кусок Австрии, другой - России, третий - Англии, а славяне пусть остаются рабами.

Но в действительности положение совсем иное. Восстание... пылает по всей Герцеговине и осуществляется оно не какими-то эмиссарами или иностранными руководителями, а самими герцеговинскими ускоками <...> Из Черногории явилось уже множество бойцов, а газета «Исток» получила такую очень важную телеграмму: «Черногорская скупщина обязалась соблюдать нейтралитет в ожидании, пока Турция удовлетворит справедливые требования народа, но после нападения турок на повстанцев состояние нейтралитета прекратилось». Таким образом, черногорские руководители решили, что, если Турция не удовлетворит требований народа и нападет на Герцеговину, Черногория тотчас вмешается с оружием в руках. Именно так и получилось: льется кровь, и сыны Черногории идут через Грахово на помощь своим братьям. <...>

Из всего этого явствует, что восстание в Герцеговине - народное восстание, вызванное отнюдь не какими-то посторонними влияниями, как это пытаются утверждать толкущиеся на правительственных кухнях лизоблюды, и что оно, как указывает множество признаков, распространится также на Боснию. Оттуда уже доносятся смелые призывы. ...События наводят на турок такой страх, что правительство великого могола совсем потеряло голову. С одной стороны, оно сообщает европейским державам, будто восстание носит местный характер и скоро будет подавлено, а с другой - каждый день созывает Совет министров и против желания великого визиря решило ввести осадное положение и в Герцеговине, и в Боснии, и в Северной Болгарии; в Боснию уже двинулось 50-тысячное турецкое войско, имея 90 пушек, а также 2 тыс. вьюков с оружием, порохом и пулями для раздачи тамошнему турецкому и вообще магометанскому населению. Кроме того, Порта грозится захватить Белград и Цётинье, если ей не удастся подавить восстание (которое, не забудем, имеет местный характер).

А что делает в это время Европа? На жалобу, которую повстанцы направили России, Австрии и Германии, дипломаты пока не дали ответа. Сербия и Черногория еще не решаются бросить Турции перчатку, ожидая решения триумвирата. Но, во всяком случае, политические круги считают, что Босния и Герцеговина для Турции уже потеряны, только не решено еще, кому они достанутся - Сербии или Черногории, либо будут включены в триединое государство. Время покажет, ждать недолго. <...>

Хрестоматия по истории южных и западных славян. Т. II . Новая история. – Минск: 1987.

Из письма князя Черногории Николы

Сербскому князю Милану

Написано в марте 1876 г. и отражает ход переговоров между сербским князем Миланом Обреновичем (князь в 1868-1882 гг., король в 1882-1889 гг.) и черногорским князем Николой Петровичем (князь в 1860-1910 гг., король в 1910-1918 гг.) о заключении союзного договора и начале совместных боевых действий против Турции. Переговоры начались осенью 1875 г. и завершились подписанием соглашения и военной конференции между Сербией и Черногорией 3(15) (по другим данным - 4(16)) июня 1876 г.

...С тех пор как вспыхнуло восстание в Герцеговине, а тотчас же вслед за нею и в Боснии, мое правительство неоднократно и всегда в одних и тех же выражениях высказывало вашему правительству пожелание совместной деятельности, и выражало уверенность, что сейчас нам необходимо объединенными усилиями начать и завершить дело освобождения сербского народа.

...Во всех телеграммах и письмах моего правительства, начиная с 8 августа и по сегодняшний день, а также в ходе бесед с г. Ф. Христичем[15] ясно выражено убеждение, что Сербия и Черногория должны воспользоваться теперешним благоприятным моментом, чтобы начать войну с Турцией. В этом убеждении меня укрепляют следующие обстоятельства: первое, что нынешние условия я считаю благоприятными для борьбы; второе, что уклонение Сербии и Черногории от войны может не только принести гибель Герцеговине и Боснии, но и поставить под вопрос само существование Сербии и Черногории, и, наконец, третье, что многочисленные беженцы, находящиеся в Черногории[16], не хотят, не могут, да им некуда и незачем возвращаться к своим очагам, и тем самым они заставляют Черногорию разделять с ними или совместную опасность, или совместную борьбу. В связи с этим, по моему мнению, не остается ничего другого, как в договоре между Сербией и Черногорией заявить о безотлагательной совместной войне против Турции.

Если же, вопреки моему желанию, невозможно определить точную дату начала войны, то в договор должны быть включены следующие обязательства: во-первых, чтобы Сербия и Черногория, пока не начнут войну с Турцией, своими силами постоянно помогали восстанию; во-вторых, Сербия ежемесячно выделяет на содержание многочисленных беженцев в Черногории [пропуск в тексте] или меньшую сумму, в случае если из других источников будет поступать больше пожертвований на их содержание в Комитет в Це-тинье; и, в-третьих, чтобы деятельность Сербии и Черногории в сфере дипломатии была согласованной, идентичной и совместной, исключая всякую своекорыстную выгоду, и целью ее пусть будет благополучие наших несчастных братьев. На этих условиях, хотя я и не уверен в целесообразности затягивания вступления в войну, Черногория могла бы вместе с Сербией, поддерживая восстание, ждать и выжидать еще более благоприятного момента.

Проект же политического договора, вопреки всему вышесказанному, не содержит пункта о войне, а предоставляет все делу случая. Помощь в 30 тыс. дукатов, которую, как мне заявил г. Р. Алим-пич[17], Сербия обещает давать на содержание беженцев в Черногории в том случае, если получит займ, не только весьма неопределенна, ибо зависит от заключения займа, но и, раз не определена дата начала войны, может стать просто недостаточной, и в результате Черногория через некоторое время вновь может оказаться в таком же тяжелом положении, как сейчас, а может быть, даже и в худшем. <...>

Хрестоматия по истории южных и западных славян. Т. II . Новая история. – Минск: 1987.

Требования Герцеговинских и Боснийских повстанцев

После вручения Порте Ноты Андраши австрийское правительство приняло ряд мер по ликвидации восстания. Оно потребовало от Черногории и Сербии отказа от помощи восставшим. В ответ герце-говинские вожди подготовили меморандум с изложением своих требований, их примеру последовали и представители боснийских повстанцев (март 1876).

Требования герцеговинских повстанцев

...Мы испытываем искреннюю и глубокую благодарность к христианским силам, проявившим заботу о нашей судьбе, и государственным деятелям великих держав, которые благосклонно и уверенно подняли голос в нашу защиту. Мы готовы подчиняться решениям великих сил и ждем только того, когда реформы будут проведены в жизнь, чтобы вернуться к нашим очагам. Нота Андраши содержит предложения, приемлемые со всех сторон, но она не говорит о способе их осуществления. Желая как можно скорее увидеть окончание нашей борьбы, мы считаем себя вправе коротко изложить условия окончательного и скорейшего примирения.

1. Чтобы герцеговинский народ получил в свою собственность по крайней мере треть земли. Не только потому, что турок до сих пор все имел и всем пользовался неправедно, по праву насилия, но просто потому, что без этой собственности христианский герцеговинский народ не в состоянии существовать, и лучше ему погибнуть, чем вернуться к жизни, в которой жизни нет.

2. Пусть Турция навсегда выведет из Герцеговины свою армию, оставив столько, сколько необходимо для городских гарнизонов и только в следующих населенных пунктах: Мостаре, Столаце, Требинье, Никшиче, Плевле и Фоче.

3. Чтобы Турция вновь выстроила всем христианским семьям сожженные дома, церкви, обеспечила их пропитанием по крайней мере на год и земледельческими орудиями, чтобы христианские семьи не платили никаких податей в течение трех лет с момента своего возвращения [на прежнее место жительства].

4. Чтобы христианский герцеговинский народ не принуждали слагать оружие до тех пор, пока все магометане не сложат оружие и не будут осуществлены обещанные реформы.

5. Если же весь народ герцеговинский вернется, его вожди должны договориться с властями об осуществлении реформ и о том, что совместно будет установлено такое правление, которое бы отвечало смыслу предложений графа Андраши, при этом мы будем настаивать на том, чтобы реформы были введены сразу же и в отношении тех племен Боснии и Герцеговины, которые еще на восстание не поднялись...

6. ...Поскольку повстанцы боятся, как бы средства, которые Порта выделит для христианского народа не попали в руки турецких чиновников, что означало бы, что мы никогда и ничего не получим, а скорее умрем с голоду ... пусть деньги эти будут переданы в руки особой европейской комиссии...

7. И, наконец, мы требуем, чтобы в эти шесть населенных пунктов, где расположены гарнизоны, австрийское и русское правительства назначили по одному своему агенту, которые бы заботились о том, чтобы реформы были полностью проведены в жизнь. <...>

Из требования боснийских восстаний

...Мы с удовольствием соглашаемся подчиниться решению великих сил и ничего другого не желаем как того, чтобы реформы были осуществлены как можно быстрее, конечно же, чтобы и пятый пункт реформ графа Андраши был выполнен, где речь идет о спахийских землях, чтобы их у спахиев отобрать и земледельцам отдать, что позволило бы нам вернуться к родным очагам. <...>

Мы, боснийские повстанцы, требуем:

1. Чтобы турецкое правительство вывело свою армию из страны, оставив лишь 5 тыс. человек в городах, которые определит Порта.

2. Чтобы турецкое правительство выделило требуемые средства и приобрело все необходимые материалы для восстановления опустошенных сел; церкви и школы выстроить вновь, а народу дать необходимое пропитание до тех пор, пока ему не будет достаточно собственного, избавив его на три года от обязательных платежей и налогов.

3. Чтобы этими материалами и средствами распоряжалась комиссия, составленная по предложению графа Андраши, но чтобы она была избрана великими силами и была бы совершенно независима от турецкого правительства.

4. Чтобы христиан не лишали права носить оружие, так же как этого права не лишены магометане, во-первых, на случай обороны против злоупотреблений со стороны властей, а во-вторых, потому, что лишение этого права ликвидировало бы равноправие между подданными турецкой империи, которое должно существовать; на все это требуем мы гарантий европейских великих сил. <...>

Хрестоматия по истории южных и западных славян. Т. II . Новая история. – Минск: 1987.