Постмодернизм — явление многоликое. И понимают его по-разному. Одни — как общую характеристику современной исторической ситуации, другие — как самое шумное, эпатирующее литературное течение наших дней, третьи — как мандат, пропуск в XXI век, четвертые, напротив, — как консервативное возвращение к декадансу и нигилизму конца XIX — начала XX в. Для кого-то постмодернизм — это апология современных информационных технологий, электронных средств коммуникации, потребительства и гедонизма технически обустроенного бытия, а для кого-то, наоборот, — резко негативное отношение к техногенным характеристикам современного общественного развития, непреклонная солидарность с воззрениями и целями экологистов, амармистов, натуропатов и прочих альтернативников. Одни авторы связывают с постмодернизмом раскрепощение сознания, другие не устают сетовать на то, что он это сознание разрушает. Все это в постмодернизме действительно можно найти. Он неоднороден, во многом противоречив, что говорит о его продолжающемся становлении, так сказать, трудностях роста, а возможно и о каком-то временном, переходном характере. И, добавим, о том, что в любом явлении-течении следует отделять пену от глубинного, сущностного тока.

Сбивает с толку и русская калька “постмодернизма” — “постсовременность”. На самом деле постмодернизм очень, в высшей степени современен, всегда “здесь и сейчас”. Приставкой “пост” он противостоит не нынешнему, а модерному (modern), переведем окончательно на русский язык, — Новому времени. Тому, значит, что исторически было заложено в парадигмальных характеристиках новоевропейской культуры и перешло от нее в культуру действительно современную (contemporary).

Иными словами, постмодернизм борется с “современностью”, созданной Новым временем. Он с ней фронтально и радикально рвет. Современность же как модерн включает в себя рационалистический универсализм и эпистемологический фундаментализм, веру в единство истории и линейный прогресс, в объективную истину, освободительную миссию научного знания, в торжество разума и справедливости. Постмодернизм, напротив, выдвигает на первый план гетерогенность (разнородность), различия, прерывность (разрывы и бреши в реальности), фрагментарность, маргинальность, децентрацию, непрерывное изменение, безудержную тягу к новому. Он не просто “пост”, а антимодернизм.

В этом своем “анти”- качестве он противостоит всей предшествующей культуре. Если античность настаивала “Ничего слишком!”, то постмодернизм провозглашает прямо противоположное — “Ничто не слишком!”. “Все дозволено”, “Ничто не гарантировано” и “Да здравствует множественность!”. В противоположность Лютеру, заявившему: “Я здесь стою и не могу иначе”, постмодернист говорит: “Я здесь стою, но могу как угодно”. Прежние эпохи были кумулятивными, старались все помнить. Постмодернистская установка иная — забыть! Забыть многое из того, что было когда-то естественным и нормальным, а теперь тормозит, торчит анахронизмом — чтобы прорваться к новым горизонтам бытия, к совершенно новой, не отягощенной прошлым реальности. Безусловно, постмодернистским был лозунг восставших (1968 г.) французских студентов: “Будьте реалистами — требуйте невозможного”. Особенно достается от постмодернизма разуму с его стремлением найти во всем порядок и смысл, причинную обусловленность, внутреннюю согласованность (систему). “Диктатура разума”, “трибунал разума”, “империализм рассудка” — других, более мягких характеристик ему не находят. Вместе с разумом подвергается критике и наука за ее претензию на привилегированную позицию в познании мира, природы, общества, человека. На самом деле, как считают постмодернисты, статус у науки нисколько не выше, чем у религии, морали, искусства, вообще любого непрофессионального дискурса.

Постмодернизм отбрасывает прежнюю интеллектуальную традицию и тем, что отказывается от глубины, предельной реальности, сущностной трансценденции, вызывающе демонстрируя полное доверие к поверхности и поверхностному (в т. ч. повседневному). Мысль эта, как ни странно, очень глубокая. Чтобы убедиться в этом, достаточно задуматься над таким вот обобщением-наблюдением: “самое глубокое — это кожа” (П. Валери). И над тем, что именно почва — верхний (поверхностный) слой земли является производительным, плодоносным. Для его понимания вовсе нет нужды обращаться к земной магме.

Постмодернистское “после” (“пост” — “после”) констатирует смерть или закат многих стержневых реалий прошлой культуры. Бога — как у Ницше, человека — как у Фуко, истории — как у Фукуямы, автора — как у Барта, и так далее.

Постмодернизм возник как рефлексия на новые явления в сфере искусства, и эту связь — с художественным, прежде всего литературным творчеством — он трогательно оберегает и методологически обосновывает. Нарратив (повествование) стал его эпистемологической парадигмой. В соответствии с ней, мир доступен нам лишь в виде историй, сказаний, рассказов о нем. Мы всегда накладываем на опыт какие-то нарративные структуры или сюжеты, чтобы упорядочить разрозненные данные, собранный материал. Даже физик у них не объясняет или доказывает, а повествует, рассказывает.

Связь с искусством, литературой объясняет и особую роль языка, вернее — текста в постмодернистских дискурсах. Для Дерриды, например, “ничего не существует вне текста”, человек находится всегда внутри текста и выйти за него в принципе не может. Любая попытка найти референт, т. е. соотнести язык с объективной реальностью, ведет лишь к рождению новых текстов, к перерастанию текста в интертекст, к открытию, в пределе, “первотекста” или “архиписьма”. В реальности интертекста легко убедиться, если задаться целью дать исчерпывающее, до конца прозрачное определение какого-нибудь понятия. Раскрывая каждое входящее в дефиницию, ее правую часть, слово, мы вынуждены будем лезть все в новые и новые словари, справочники, энциклопедии. Процесс практически бесконечный, пресечь его можно только одним способом — остановиться на какой-то интуитивной самоочевидности, но ее ведь всегда можно подвергнуть сомнению, что и делает постмодернизм.

С текстами постмодернизм работает весьма своеобразно — деконструктивистски. Деконструкция бросает вызов реалистическому анализу, она разлагает текст на исходные элементы, а затем их собирает, но уже по новой программе — не автора, а того, кто текст читает. По отношению к тексту они — автор и читатель — равны, ни у кого нет преимущества. Главное внимание при этом уделяется тому, что не высказано, более того — вытеснено, загнано на периферию. Деконструкция — это анализ разломов, несовпадений, скрытых алогизмов, неясностей и двусмысленностей, анализ по краям. Важно не то, что автор сказал, а то, что не сказал и почему.

Как социальная теория постмодернизм представляет собой радикальный плюрализм, плюрализм, идущий на смену коллективизму и индивидуализму прежних исторических эпох. В отличие от индивидуалистической атомарности индустриального общества плюрализм (а это уже постиндустриальное общество) характеризуется тем, что можно было бы назвать социальной молекулярностью — микродеятельным (реальным, в пределах сил и возможностей отдельного человека) и коммуникативным (общение — на личностном уровне) способом бытия или образом жизни. Основным ресурсом так понятой молекулярности является диалог, направленный на взаимопонимание по меньшей мере двух индивидов. Ну, а если “меру”, как того требует сама жизнь, увеличить, то разговор уже должен идти о полилоге — диалоге и взаимопонимании как можно большего числа людей. Плюрализм не претендует на истину социального бытия, но он эффективен, в нем много игры, творчества, свободы, радости индивидуального самоутверждения.

Вопросы для самопроверки к главе 2

1. Как соотносятся между собой история философии и философия?

2. Не противоречит ли универсальность философского знания его “национальности”?

3. Когда примерно и где возникла философия?

***

4. Каковы отличительные особенности древнекитайской философии?

5. Конфуцианство — философия это или религия?

6. Что такое Дао?

***

7. Какую роль играли Веды в древнеиндийской культуре, в т. ч. и философии?

***

8. Почему именно в Древней Греции философия впервые получила столь впечатляющее развитие?

9. Чем, какими высказываниями прежде всего знаменит Сократ?

10. Символ пещеры у Платона — как его следует понимать?

11. Каковы “первые причины” бытия по Аристотелю?

***

12. В чем суть средневековой проблемы универсалий?

13. Что реально стояло за “Градом земным” и “Градом Божьим” у Августина Блаженного?

14. Как выглядело соотношение разума и веры у Фомы Аквинского?

***

15. Как трактует соотношение свободы и судьбы Никколо Макиавелли?

16. Каково содержание возрожденческого гуманизма?

***

17. Что нового внес Ф. Бэкон в спор между эмпириками и рационалистами?

18. Каковы основные правила декартового метода?

19. Что такое “вещь-в-себе” у И. Канта?

20. Как различал Кант три познавательные способности — чувственность, рассудок и разум?

21. Каков основной принцип гегелевской философии?

22. Что такое материалистическое понимание истории по Марксу?

***

23. Что представляет собой доктрина всеединства Вл. Соловьева?

24. Чем предлагал наполнить и тем оправдать жизнь Н. Бердяев?

***

25. Что такое аналитическая философия как стиль мышления?

26. Что означает “феномен” в феноменологии?

27. В чем суть постмодернизма как социальной теории?

Дополнительная литература

1. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии. — М., 1981.
2. Древнекитайская философия. Собрание текстов в двух томах. — Т. 1-2, М., 1972-73.
3. Переломов Л.С. Конфуций: жизнь, учение, судьба. — М., 1993.
4. Торчинов Е.А. Даосизм. — М., 1993.

***

1. Радхакришнан С. Индийская философия. — Т. 1-2, М., 1956-57.
2. Чаттопадхьяя Д. История индийской философии. — М., 1966.
3. Костюченко В. Классическая веданта и неоведантизм. – М., 1983.
4. Литман А.Д. Философия в независимой Индии: проблемы, противоречия, дискуссии. — М., 1988.

***

1. Фрагменты ранних греческих философов/ Под ред. Лебедева А.В. — М., 1989. Ч.1.
2. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. — М., 1979.
3. Асмус В.Ф. Античная философия. — М., 1976.
4. Дж. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. Том I. Античность. — ТОО ТК “Петрополис”. 1994.

***

1. Антология мировой философской мысли. — М., 1969. Т. 1, 2.
2. Дж. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. Том 2. Средневековье. — ТОО ТК “Петрополис”. 1994.
3. Соколов В.В. Средневековая философия. — М., 1979.
4. Штекль А. История средневековой философии. — Санкт-Петербург, 1996.
5. Неретина С.С. Верующий разум. К истории средневековой философии. — Архангельск, 1995.

***

1. Дж. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. Том 3. Новое время. — ТОО ТК “Петрополис”. 1996.
2. Ляткер Я.А. Декарт. — М.,1975.
3. Гулыга А.В. Немецкая классическая философия. — М., 1986.
4. Рассел Б. История западной философии. В 2-т. — М., 1993.
5. Маркс К. К критике политической экономии. Предисловие / Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. Т. 13.

***

1. Аналитическая философия. Избранные тексты/ Под ред. Грязнова А.Ф. — М., 1993.
2. Витгенштейн Л. Философские работы (часть I). — М.,1994.
3. Новые направления в социологической теории. — М., 1978.
4. Бабушкин В.У. Феноменологическая философия науки: Крит. анализ. — М., 1985.
5. Дж. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. Том 4. От романтизма до наших дней. — ТОО ТК “Петрополис”, Санкт-Петербург, 1997.
6. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. — М., 1996.
7. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. — М., 1998.