Направление, в каком пошли исправления богослужебных книг после Стоглавого собора, не изменялось до половины ХVII века. Книги исправлялись исключительно по славянским спискам и предавались печати во всеми ошибками и неисправностями последних, которые в печати становились еще распространеннее и тверже. Для предупреждения новых ошибок патриарх Гермоген установил при типографии особое звание книжных справщиков, которые должны были внимательно сверять печатаемые книги с лучшими списками, исправляя в случае надобности даже и эти последние. Но трудно было найти на первых порах и надежных справщиков.

В московское разорение печатный двор сгорел, и издание книг на время даже вовсе прекратилось. По возобновлении его при Михаиле Феодоровиче исправление книг, по желанию царя, было возложено на известного троицкого архимандрита Дионисия, старца того же монастыря Арсения Глухого и священника Ивана Наседку, человека начитанного, ловкого, хитрого и большого говоруна.

Новые справщики, более других образованные, повели дело весьма усердно и с попытками привлечь для сличения текстов даже греческие списки. Они начали с Требника и исправили его более чем по 20 древним, в том числе 5 греческим спискам. Ошибок нашли множество: в водосвятной молитве на Богоявление выпустили слово "и огнем", которое было прибавлено к словам "Освяти воду сию Духом Твоим святым"; исправили концы некоторых молитв, опустив в словословиях призывание того Лица Святой Троицы, к Которому обращена самая молитва; в других печатных книгах нашлись даже ереси, например, в служебниках говорилось, что "Отец с Сыном воплотися".

Летом 1618 года справщики представили исправленный ими Требник местоблюстителю патриаршего престола митрополиту Ионе и тут же попали из-за невежества и зависти многих под суд. На Дионисия донесли, что он уничтожил в молитвах Троицу и "Духа Святого не исповедует, яко огнь есть".

В июле 1618 года справщики были осуждены на соборе из высшего московского духовенства под председательством Ионы. Дионисий был отлучен от Церкви и заточен в монастырь, где томили его в дыму на полатях, били, морили голодом, заставляли класть по 1000 поклонов на день. В праздники его таскали к митрополиту "на смирение" в цепях. Сотрудник Дионисия Наседка как-то увильнул от заточения. Арсений томился в цепях на кирилловском подворье.

Через год в Москву приехал Иерусалимский патриарх Феофан; после поставления Филарета в патриархи он принял участие в деле справщиков и засвидетельствовал невинность Дионисия. Полное оправдание справщики получили лишь после присылки грамот от вселенских патриархов, которые единогласно утвердили, что слово "и огнем" в водосвятной молитве действительно лишнее. В 1626 году патриарх велел, наконец, вычеркнуть спорное слово из всех Требников. Но и после этого при освящении воды долго оставался обычай погружать в нее зажженные свечи.

Со времени патр. Иосифа церковные исправления стали производиться в таких широких размерах, каких прежде не бывало ни разу. Но образованность этих справщиков и их приемы были также неудовлетворительны, как и прежних; от того в изданных ими книгах допущено было множество неисправностей. Все старые спорные мнения о двуперстии, об имени Исус, о сугубом аллилуиа, о хождении посолонь, о слове "истинного" в символе веры были возведены теперь на степень несомненных принадлежностей православия и внесены в самые употребительные книги. Кроме этих, собственно книжных справщиков, большое участие в церковных исправлениях принимали разные более видные лица из духовенства, которые успели усилиться при бездеятельном патриархе. Главными из них была духовник царя Стефан Вонифатьев и ключарь Успенского собора, потом протопоп Казанского, Иоанн Неронов, люди сильные при дворе и при патриархе.

Влияние на церковные дела получили и такие передовые люди своего времени, как митрополит Новгородский Никон, образованный ревниталь благочестия боярин Феодор Ртищев и другие. Не ограничивая своей исправительной программы деятельностью, какая шла на печатном дворе, они подняли новые вопросы о церковной благочинии, об исправлении церковного пения и иконописания, об оживлении церковной проповеди, старались вместо прежнего многогласия в церковной службе ввести единогласие, вместо раздельноречного или хамового пения - пение наречное. Никон выписал в Новгород киевских певчих и завел у себя хоровое пение по киевским и греческим напевам, которое так понравилось царю, что и он вызвал к себе таких же певчих.

Сам патриарх испугался таких нововведений и нарочно сносился об них с Константинопольским патриархом. Среди духовенства поднялся ропот, говорили, что "заводится ересь новая - единогласное пение и людей в церкви учат,- а прежде сего людей в церкви никогда не учивали, учивали их втайне".

Долгая неподвижность старого обряда была поколеблена, и началось быстрое преобразовательное движение. Скоро явились новые передовые люди с новой, еще более обширной программой исправлений и с новыми средствами для ее выполнения, после чего старые передовые люди остались позади и сами перешли на сторону приверженцев старины.

В 1649 году в Москву приехал Иерусалимский патриарх Паисии. Он первый указал на ошибки книжных справщиков и на несогласие русских обрядов с греческими. Смущенные этим, царь и патриарх Иосиф послали на Восток для изучения греческих обрядов троицкого келаря Арсения Суханова, знавшего греческий язык. Посольство это было не в пользу греческих обрядов; принадлежа к числу людей, крепко заподозревавших чистоту греческого православия, Арсений выполнил свое поручение как раз в духе такой, почти тогда общей подозрительности к грекам. Он представил статейный список, или отчет, о своем путешествии и о своих беседах и прениях с греками, в котором рассказывал о таких обрядовых отступлениях греков от православия, что совершенно поколебали православную репутацию Востока у всех, кому это было нужно.

Но несмотря на все это, мысль о том, что исправления нужно производить непременно по греческим книгам и чинам, была принята в руководство при патриархе Иосифе. Тогда же в Москве нашлись и люди, способные встать во главе исправительных работ в этом новом направлении; то были ученые монахи из Киева, которых выписали оттуда в 1649 году как знатоков греческого языка для исправления Библии и для вновь заведенного тогда же учительного Андреевского монастыря. Они открыли в этом монастыре ученое братство, стали заниматься переводами и преподавать желающим греческий язык, приняли они участие и в книжных исправлениях; в 1650 году с их исправлениями был издан "Шестоднев".

Патриарх Иосиф, видя около себя начало какого-то нового движения, совсем опустился и предоставил все дела Никону, который с увлечением схватился за мысль о приведении русской обрядности в согласие с греческой. Престарелый патриарх чувствовал, что пора его прошла, боялся, что его скоро сместят о патриаршества, и умер с этими горькими мыслями.