Согласно ч. 1 ст. 135 УПК возмещение имущественного вреда включает в себя возмещение нескольких составляющих:

1) заработной платы, пенсии, пособия, других средств, которых лишился реабилитированный в результате уголовного преследования;

2) конфискованного или обращенного в доход государства на основании приговора или решения суда имущества реабилитированного;

3) штрафов и процессуальных издержек, взысканных с реабилитированного во исполнение приговора суда;

4) сумм, выплаченных им за оказание юридической помощи;

5) иных расходов.

Любые выплаты физическим лицам за причиненный им вред являются компенсационными, поэтому не подлежат налогообложению.[20]

Исходя из принципа возмещения вреда, причиненного в результате уголовного преследования, в полном объеме, возмещению подлежат не только расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), но и неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (ст. 15 ГК РФ).

Возмещению прежде всего подлежат заработная плата, пенсия, пособие, другие средства, которых лишился реабилитированный в результате уголовного преследования, т.е. все реальные доходы лица, а также упущенная выгода. Размер подлежащей возмещению суммы заработка определяется исходя из среднемесячной заработной платы с учетом индексации цен, с зачетом заработка, полученного гражданином за время отстранения от работы. Подлежит возмещению также вред, причиненный за время, в течение которого гражданин принимал меры к восстановлению на работе.[21] Реабилитированному возмещаются и "другие средства" (п. 1 ч. 1 ст. 135 УПК), т.е. все легальные доходы, которые получал реабилитированный до привлечения к уголовной ответственности (законно полученные доходы в результате предпринимательской деятельности, стипендии студентов, обучающихся в высших и средних специальных учебных заведениях, доходы от сдачи имущества в аренду и др.). В тех случаях, когда гражданин вовсе не имел источника дохода по уважительным причинам (в течение трех месяцев после демобилизации из Вооруженных Сил РФ, окончания школы, из-за болезни и т.д.), при отсутствии вины работника размер подлежащего компенсации вреда определяется исходя из установленного минимума заработной платы.

Конфискованное или обращенное в доход государства на основании приговора или решения суда имущество реабилитированного, в том числе приватизированное жилье, возвращается в натуре или гражданину компенсируется его стоимость. Возвращение имущества в натуре осуществляется тем органом, в распоряжении которого оно находится; хранение, пересылка или доставка имущества производятся за счет этих органов. При невозможности возврата имущества в натуре (не сохранилось, утрачено, испорчено, реализовано) возмещается его стоимость, определяемая по государственным ценам на день вынесения приговора или решения о прекращении уголовного дела.

Штрафы и процессуальные издержки, взысканные с реабилитированного во исполнение приговора суда, а также суммы, выплаченные им за оказание юридической помощи, представляют собой не упущенную выгоду, а реальный ущерб, поскольку данные средства взысканы из собственности гражданина. Размер процессуальных издержек исчисляется, исходя из требований ст. ст. 131, 132 УПК, а штрафы и суммы, выплаченные юридической консультации, - на основании имеющихся в деле документов.

К категории "иные расходы" может быть отнесен любой имущественный вред, если реабилитированный докажет, что он возник в результате уголовного преследования (расходы реабилитированного, связанные с вынужденным переездом, проживанием в гостинице или наймом жилья, выплатой гонорара специалистам, плата за нахождение легкового автомобиля на штрафной стоянке за период содержания под стражей и др.).

Верховный Суд РФ разъясняет, что суммы, выплаченные адвокатам-защитникам, подлежат возмещению реабилитированному независимо от того, сколько их было у обвиняемого.[22]

В комментариях данного положения закона подчеркивается, что "гражданин вправе рассчитать, обосновать документально и потребовать от государства денежной компенсации любых убытков, происхождение которых находится в причинной связи с уголовным преследованием невиновного и представляет собой минус, дефект определенного материального блага, а равно упущенную выгоду, в том числе и в сфере предпринимательской деятельности".[23]

Поскольку в соответствии с п. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом, требования гражданина о возмещении вреда, причиненного ему в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности, должны основываться на конкретных фактах и обстоятельствах, подтверждающих, во-первых, факт причинения вреда, во-вторых, его размер и, в-третьих, причинно-следственную связь между незаконным уголовным преследованием и наступившими вредными последствиями. Успешно справиться с этой задачей достаточно сложно, но особую сложность доказательственная деятельность приобретает в тех случаях, когда привлеченный к уголовной ответственности гражданин осуществлял предпринимательскую или иную не запрещенную законом деятельность, специфика которой делает весьма затруднительным определение и документальное подтверждение причиненного ему вреда. Размер доходов, получаемых предпринимателем, как правило, нестабилен и во многом зависит от степени его личного участия в данной деятельности, от надлежащего выполнения возлагаемых на него функций, в том числе, в частности, от личного контроля за деятельностью подчиненных, оперативного и эффективного решения юридических, производственных или организационных вопросов, проведения переговоров с контрагентами и т.д. Невозможность личного совершения перечисленных действий в связи с необходимостью участия в судебном разбирательстве, продолжающемся порой весьма длительное время, может привести (и нередко приводит) к разрушению сложившихся деловых связей, срывам сроков выполнения принятых на себя гражданских обязательств, неполучению предполагаемой прибыли и даже к признанию гражданина несостоятельным (банкротом). При этом чрезвычайно сложно, как уже отмечалось, не только определить, подсчитать, суммировать и документально подтвердить размер всех понесенных гражданином убытков, то есть средств, которых он лишился в результате уголовного преследования, но и доказать, что эти потери стали прямым следствием незаконного привлечения к уголовной ответственности.

Весьма затруднительно доказать также наличие иных расходов, понесенных гражданином в связи с незаконным уголовным преследованием. К таким расходам, в частности, относятся расходы на приобретение лекарств и оказание различных видов медицинской помощи в связи с возникновением или обострением у гражданина заболеваний соматического характера, вызванных длительным психотравмирующим стрессом, оказывающим разрушительное воздействие на различные органы и системы организма, в первую очередь - центральную нервную систему. Реакция гражданина на тяжелейшие переживания может выразиться и в появившемся пристрастии к алкогольным напиткам, которое, в свою очередь, приводит к ухудшению состояния здоровья, провоцирует и усиливает депрессивное состояние и нередко ведет к необратимой деформации личности.

Такого рода негативные последствия весьма часто становятся следствием незаконного уголовного преследования, однако доказать наличие причинно-следственной связи между привлечением к уголовной ответственности и появившимся или обострившимся заболеванием достаточно сложно, а в ряде случаев - невозможно, что становится еще одним препятствием для возмещения реабилитированному лицу причиненного ему имущественного вреда в полном объеме, как требует закон (ст. 135 УПК РФ, п. 1 ст. 1070 ГК РФ).

Требование о возмещении имущественного вреда может быть заявлено не только реабилитированным, а также лицом, незаконно подвергнутым мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу, но и законным представителем реабилитированного в случае, когда сам реабилитированный по каким-либо причинам не использует предоставленного ему права (ч. 3 ст. 135 УПК).

Реабилитированный в течение трех лет (ст. 196 ГК РФ) со дня получения копии приговора, определения, постановления о прекращении дела и извещения о порядке возмещения вреда вправе обратиться с требованием об определении размера подлежащих выплате денежных сумм (ч. 2 ст. 135 УПК).

Такое требование направляется: при оправдательном приговоре, определении, постановлении суда о прекращении уголовного дела - в суд, вынесший данное решение; при прекращении уголовного дела на досудебном производстве - соответственно в орган дознания, орган предварительного следствия, прокуратуру; при отмене или изменении незаконного или необоснованного решения - в орган, принявший такое решение; при прекращении уголовного дела или изменении приговора вышестоящим судом - в суд, постановивший приговор.

Судья, прокурор, следователь или дознаватель в течение месяца со дня поступления требования определяет размер ущерба (истребует документы, в том числе уголовное дело, производит расчеты) и выносит постановление о производстве выплат в возмещение реабилитированному имущественного вреда (приложение 143 к ст. 476 УПК). В постановлении со ссылкой на документы приводится расчет и сумма возмещения. Все требования заявителя должны быть рассмотрены и в принятом решении указано, в какой части необходимо возместить вред, а в какой - отказать в возмещении.[24]

Для рассмотрения судьей требований о возмещении имущественного вреда применяется порядок, установленный законом для разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора (ч. 5 ст. 135 УПК).

Копия постановления, заверенная гербовой печатью, не позднее трех суток вручается (направляется по почте или выдается на руки) реабилитированному, а в случае его смерти - его наследникам, близким родственникам, родственникам или иждивенцам.

На основании ст. 137 и ч. 1 ст. 127 УПК постановление судьи о производстве выплат, возврате имущества подлежит обжалованию в кассационную инстанцию в порядке, регламентированном гл. 43 и 45 УПК. Право подачи жалобы принадлежит реабилитированному, а в случае его смерти - наследникам, близким родственникам, родственникам или иждивенцам - в течение 10 суток со дня вручения этим лицам копии постановления судьи.

В соответствии с гл. 16 УПК при несогласии с произведенным расчетом и иными положениями постановления следователя, дознавателя гражданин может обжаловать это решение прокурору, осуществляющему надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия, а постановление прокурора - вышестоящему прокурору. Сроки и порядок обжалования постановления прокурора, следователя, дознавателя, а также рассмотрения жалобы прокурором регламентированы ст. ст. 123, 124 УПК. Кроме того, поскольку незаконное постановление прокурора, следователя, дознавателя нарушает конституционное право на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, это решение подлежит обжалованию в суд в соответствии со ст. 125 УПК.

Возмещение морального вреда осуществляется в двух формах: нематериальной и денежной.

Моральный вред определяется в ст. 151 ГК РФ как физические или нравственные страдания. Более конкретное определение морального вреда дано Пленумом Верховного Суда РФ:[25] это - нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Обязательность компенсации причиненного гражданину морального вреда неоднократно подчеркивалась высшими судебными инстанциями, сформулировавшими руководящие разъяснения по наиболее сложным и важным вопросам, возникающим при рассмотрении и разрешении дел этой категории.[26] В частности, Судебная коллегия Верховного Суда РФ обращала внимание на то, что при определении размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию за счет казны Российской Федерации, суд должен учитывать степень нравственных и физических страданий, перенесенных истцом в результате незаконных действий должностных лиц.[27]

Незаконное привлечение гражданина к уголовной ответственности неизбежно вызывает тяжкие душевные страдания и переживания.[28] Определение характера таких страданий, их глубины и тяжести с позиций требований разумности и справедливости и с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред (п. 2 ст. 1101 ГК РФ), составляет весьма сложную задачу, поскольку речь идет о правовой и денежной оценке нематериальных, духовных категорий, относящихся к сфере внутренних переживаний личности. В литературе предлагаются различные критерии и способы определения глубины и тяжести нравственных и физических страданий, причиненных гражданину, и их денежной оценки.[29]

Но даже удовлетворение в полном объеме иска потерпевшего о компенсации перенесенных им физических и нравственных страданий (что достаточно редко встречается на практике, так как суды, как правило, удовлетворяют заявленные исковые требования частично, а нередко допускают случаи неоправданно заниженных сумм компенсации[30]) далеко не всегда может полностью загладить тяжкие негативные последствия допущенного в отношении гражданина беззакония. В литературе справедливо подчеркивается, что компенсация морального вреда не может восстановить доброе имя гражданина.[31] Дореволюционные цивилисты отвергали возможность денежной компенсации нанесенного гражданину оскорбления или унижения его гражданской чести, под которой понималось "признание за лицом незапятнанного достоинства, как человека и гражданина, и обращение с ним соответственно этому достоинству".[32] И в настоящее время для многих граждан чувство попранного человеческого достоинства превалирует над его денежной компенсацией, и гораздо более важным для них представляется признание органом дознания, предварительного следствия или прокуратуры незаконности действий, совершенных его должностными лицами, и публичное принесение потерпевшему соответствующих извинений.

Эта обязанность, закреплена в ст. 136 УПК РФ, в соответствии с которой прокурор от имени государства приносит официальное извинение реабилитированному лицу за причиненный ему вред. Но, во-первых, эта обязанность далеко не всегда должным образом исполняется на практике, и, во-вторых, извинение, как правило, приносится в частном, а не публичном порядке, поэтому вопрос о публичном извинении перед реабилитированным имеет не только теоретическое, но и важное практическое значение.

Тот факт, что извинение перед потерпевшим как способ защиты его нарушенных прав не предусмотрено гражданским законодательством, следует признать пробелом института компенсации морального вреда.[33] Разъяснения на этот счет были сформулированы в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", в котором подчеркивается, что, хотя суд не вправе обязывать ответчиков по данной категории дел принести истцам извинение в той или иной форме, он может утвердить мировое соглашение, в соответствии с которым стороны по обоюдному согласию предусмотрели принесение ответчиком извинений.[34]

Это разъяснение имеет важное значение, но поскольку на практике органы следствия, дознания, прокуратуры и суда чрезвычайно редко признают незаконность действий своих должностных лиц и факт причинения гражданам имущественного и морального вреда, достижение с ними мирового соглашения по этому вопросу весьма маловероятно, поэтому обязанность принесения публичных извинений гражданину, незаконно привлеченному к уголовной ответственности, следует закрепить и в гражданском законодательстве в качестве еще одного способа защиты субъективных гражданских прав и нематериальных благ личности. В соответствии со ст. 21 Конституции РФ "достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления".

Кроме того, как правило, незаконное привлечение гражданина к уголовной ответственности вызывает нравственные страдания не только у потерпевшего, но и у совместно проживающих с ним членов его семьи - супруга, детей и родителей, которые испытывают широкий спектр негативных эмоций - чувства обиды, страха, возмущения, горечи, негодования и др. Вопрос о том, имеют ли названные лица право требовать компенсации причиненного им морального вреда, имеет большое научное и практическое значение. В этом плане весьма показательно следующее дело: Л. обратился в суд с иском к прокуратуре Брянской области о возмещении материального ущерба и о компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что он был незаконно задержан и три месяца незаконно содержался в местах лишения свободы, в результате чего ему был причинен моральный вред, ухудшилось состояние здоровья и пострадала его репутация. Вскоре Л. умер, после чего в дело вступила его жена Ш., которая просила признать факт нарушения ее права на уважение семейной жизни и взыскать компенсацию причиненного ей морального вреда с Генеральной прокуратуры РФ, МВД РФ и Министерства юстиции РФ. Суд первой инстанции иск удовлетворил частично и взыскал с Министерства финансов РФ за счет казны РФ компенсацию морального вреда в сумме 10 тыс. руб. Суд второй инстанции судебное решение в части компенсации морального вреда отменил и вынес новое решение об отказе в такой компенсации, мотивировав это тем, что моральный вред был причинен не истице, а ее мужу, но в связи с его смертью не может быть компенсирован, и указав также, что возмещение вреда за нарушение права на уважение семейной жизни законом не предусмотрено. Однако это определение было опротестовано Заместителем Председателя Верховного Суда РФ. Президиум Брянского областного суда удовлетворил протест, указав, что вывод кассационной инстанции основан на неправильном толковании закона. Суд первой инстанции правильно признал, что незаконным арестом и заключением под стражу ее мужа Ш. был причинен моральный вред, который подлежит компенсации в соответствии с ч. 1 ст. 151 ГК РФ. Учитывая, что материалами дела подтверждается нарушение права Ш. на уважение частной и семейной жизни, закрепленное в ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, вынесенное кассационной инстанцией определение об отказе в иске о компенсации морального вреда было отменено, а судебное решение оставлено в силе как законное и обоснованное.[35]

С одной стороны, бесспорно, что незаконное привлечение к уголовной ответственности одного из членов семьи не может не затронуть все сферы семейной жизни, оставить неприкосновенным внутренний, духовный мир его супруга, детей и родителей, которые неизбежно испытывают ряд негативных последствий такого привлечения: чувство морального дискомфорта, ощущение беспокойства и тревоги, переживания и страдания, что, в свою очередь, негативно сказывается на состоянии здоровья гражданина. С другой стороны, эти переживания и страдания не "подпадают" под легальное определение морального вреда, закрепленное в ст. 151 ГК РФ, так как незаконное привлечение члена семьи к уголовной ответственности формально не нарушает ни одно из нематериальных благ и иных личных неимущественных прав, закрепленных в ст. 150 ГК РФ. Однако в соответствии с данной нормой за гражданами России признаются и другие нематериальные блага и личные неимущественные права, в том числе, следовательно, и право на уважение личной и семейной жизни, закрепленное в ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод,[36] которая согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и п. 1 ст. 7 ГК РФ является составной частью ее правовой системы.

Подтверждение этой позиции имеется и в нормах российского законодательства, в первую очередь - в Декларации прав и свобод человека и гражданина, провозгласившей, что каждый вправе защищать свои права, свободы и законные интересы всеми способами, не противоречащими закону (ст. 30).[37] В рассматриваемом случае адекватным способом защиты нарушенных прав членов семьи гражданина, незаконно привлеченного к уголовной ответственности, является компенсация возникшего у них в связи с этим привлечением морального вреда в виде перенесенных нравственных страданий.

В Декларации прав и свобод человека и гражданина закреплено еще одно важное положение: "Права жертв преступлений и злоупотребления властью охраняются законом. Государство обеспечивает им доступ к правосудию и скорейшую компенсацию за причиненный ущерб" (ст. 33). Поскольку члены семьи гражданина, ставшего жертвой незаконного уголовного преследования, также становятся (хотя и косвенным образом) жертвами злоупотребления властью со стороны органов дознания, предварительного следствия и прокуратуры, закрепление их права на компенсацию морального вреда будет полностью соответствовать подчеркнутому Президиумом Верховного Суда РФ положению о его презумпции: "В случае нарушения нематериальных благ граждан незаконными действиями государственных органов причинение морального вреда предполагается, и доказыванию подлежит лишь размер денежной компенсации".[38]

Нематериальной формой компенсации морального вреда служит принесение прокурором от имени государства официального извинения реабилитированному за причиненный ему вред (ч. 1 ст. 136 УПК). Возложение этой обязанности именно на прокурора обусловлено выполнением прокурором от имени государства уголовного преследования, а также надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия (ч. 1 ст. 37 УПК).

Нематериальной формой возмещения морального вреда является обязательное сообщение средств массовой информации о реабилитации лица, если в них были распространены сведения о задержании, заключении его под стражу, временном отстранении его от должности, применении к нему принудительных мер медицинского характера, об осуждении и иных примененных к реабилитированному незаконных действиях (ч. 3 ст. 136 УПК). Данное правило касается как публикаций в печати, так и распространения сведений об уголовном преследовании лица по радио, телевидению или в любых иных средствах массовой информации.

Информация о реабилитации лица сообщается по требованию реабилитированного (а в случае его смерти - по требованию его близких родственников или родственников) либо по письменному указанию суда, прокурора, следователя, дознавателя. Средства массовой информации обязаны сделать сообщение о реабилитации в течение 30 суток с момента поступления соответствующего требования или указания. При отказе средства массовой информации в распространении сообщения о реабилитации реабилитированный может предъявить к нему иск с таким требованием на основании ч. 2 ст. 152 ГК РФ.

Нематериальной формой возмещения морального вреда является направление письменного сообщения о принятых решениях, оправдывающих гражданина, по месту его работы, учебы или месту жительства. Это сообщение направляется судом, прокурором, следователем, дознавателем в течение 14 суток с момента поступления требования реабилитированного, а в случае его смерти - его близких родственников или родственников (ч. 4 ст. 136 УПК).

Компенсация морального вреда в денежной форме осуществляется в порядке гражданского судопроизводства (ч. 2 ст. 136 УПК, ст. ст. 151, 1100, 1101 ГК РФ). Конкретный размер компенсации определяется судом в зависимости от характера причиненных лицу физических и нравственных страданий, учитывая требования разумности и справедливости; фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальные особенности потерпевшего (ч. 2 ст. 1101 ГК РФ). При этом в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" указано, что одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом, к примеру, когда вред причинен гражданину в результате его незаконных осуждения, применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ (ч. 1 ст. 1070 ГК РФ).